Главное — вернуться - Александр Конторович

Пока мы ходили туда-сюда, у меня было время присмотреться к своим соседям. Парочка-тройка из тех, кого я успел рассмотреть, однозначно были откуда-то из прибалтийских краев. Характерная внешность, слова, которые иногда удавалось расслышать – все это делало данное предположение вполне обоснованным. Кстати, и тот, чье место занял я в цепочке, тоже был явно оттуда. Ближе к центру цепочки шли двое, чью национальную принадлежность я определить так и не смог. Явно люди восточные, только кто? А не один ли хрен? Чай мне с ними не пить, так что, пускай себе ходят. Пока… А ходить они умели! Мне приходилось прикладывать недюжинные старания, чтобы не выделяться из общей массы. Перла она, как правило, напролом, дороги не выбирая. Силища у них явно была немереная, каких-то мелких препятствий они не замечали вообще. Интересно, надолго ли их хватит, при таком-то расходе сил? Понятно, что все эти ребята лоси здоровенные, но ведь как-то отдыхать должны были и такие здоровяки? И чем их кормят? Жрать они должны были и вовсе прорву всякой еды. Мы уже несколько часов по селу шаримся, а кормежки что-то и не видать пока. Впрочем, ответ на этот вопрос я вскоре получил. Сверху, от НП, спустился немец с вещмешком и принялся обходить строй, раздавая моим соседям какие-то банки. Так, вот это уже плохо. Фриц этот, наверное, не первый раз этим занимается и своих подопечных знать должен. Так что мою скороспелую подмену просечет на раз. Что делать? Краем глаза я заметил, что один из «восточных» моих соседей сел на землю и начал перематывать портянку. Проходя мимо него, немец, ни на секунду не задерживаясь, бросил банки в его сторону. Прекратив свое занятие, «выпускник» прямо-таки прыгнул за банками. Ага! Это мысль! И, дождавшись, пока до фрица осталось порядка двадцати шагов, я тоже присел на землю и, низко наклонив голову, так что лица не было видно вовсе, занялся перематыванием портянок. Винтовку я положил рядом, а вот пистолет оставил в кармане, повернувшись так, чтобы особенно им не отсвечивать. Однако я даже переоценил немецкую аккуратность и трудолюбие. В цепочке я был последним, и немец не стал себя утруждать. Он точно так же, как и раньше, бросил банки в мою сторону и развернулся назад. Хм, а ведь фрицы, похоже, и сами опасаются своих подопечных. Что, уже были случаи? Вполне вероятно, а почему бы и нет? Так, а чем они их кормят? Улучив момент, я подобрал обе консервные банки. И что тут есть? Две консервные банки, на вид совершенно обычные. Маркировка… Где-то я уже похожее видел… Стоп-стоп-стоп! А не такими ли консервами угостил меня разлюбезный гауптштурмфюрер? Очень может быть, что и такими же. Тогда становился ясным смысл утреннего обращения ко мне. Наверняка они пичкают своих подопечных какой-то дрянью, может быть, даже и с наркотой. Так что, нажрись я этой гадости, то пришел бы сюда в таком сумеречном состоянии рассудка, что вылез бы прямо под громкоговорители немцев. И стоял бы там, как последний баран. Так что надо эти баночки заныкать. Глядишь, на большой земле они кому пользу сослужат. Может быть, есть какой-то шанс вернуть этим бедолагам собственные мозги? Хотя… Я покосился на своих соседей. Похоже, что этим уже ничего не вернуть.

Ладно, теперь надо думать, как дальше воевать. В третий раз на прочесывание нас уже не погонят. Аккурат к концу данной операции совсем уже темно станет. Так что есть шанс и по своим пальнуть в такой суматохе. Точно, вон немецкие пулеметчики сворачиваются и уходят наверх. Интересно, они подопечных своих оставят тут одних, чтобы они ночью здесь колобродили? Или тоже будут наверх поднимать? И в том, и в другом случае инициатива пока остается за ними. Мой утренний выигрыш уже не дает мне никакого перевеса. Тем временем, немецкие пулеметчики уже прошли большую часть расстояния до НП. Ну что ж, пора внести некоторые коррективы в вашу трудную деятельность. Навряд ли немцы меняют команды управления своими подопечными каждый раз. Попробуем кое-что…

Поднявшись с места, я подошел поближе к своим соседям. Безучастные ко всему, они сидели кто где, видимо, переваривая пищу. Или они таким образом кайф ловят от наркоты? Поравнявшись с ними, я присел, чтобы не выделяться из общей массы, огляделся по сторонам. Так, на меня вроде никто внимания не обратил. Рискнем? Набрав воздуха в легкие, я изо всех сил гаркнул: «Горка!» Именно этой командой они утром отзывали назад остатки первой партии. У меня были все основания полагать, что у немцев были дела поважнее, чем менять команды на ходу.

Я угадал правильно. Соседи мои встрепенулись, поднялись и направились вслед за пулеметчиками. Командовавший нами немец, который до этого спокойно сидел в сторонке и курил, вскочил на ноги. Открыл рот, собираясь что-то скомандовать. Поздно, родной! Нас и до этого разделяло не такое уж большое расстояние, а тут я еще и поближе подошел вместе со всеми. Брошенный кинжал уложил немца на месте. Он осел на песок, вдыхая воздух широко открытым ртом. Подскочив к нему, я расстегнул его ремень вместе с пистолетной кобурой и надел на себя. Вся эта операция заняла не более десяти секунд и прошла без особенного шума, так что ушедшие вперед соседи ничего заметить не успели. Отлично, теперь продолжение «Мерлезонского балета». Вскинув винтовку, я взял на прицел одного из пулеметчиков. Бах! Повезло – попал удачно, а ведь уже видимость не очень-то хорошая… Немца отбросило вперед, и он упал к ногам своего напарника. Тот, ни секунды не размышляя, обернулся назад и врезал очередью в направлении стрелявшего. То есть в направлении толпы «выпускников». Надо отдать ему должное – попал он хорошо. Видать, действительно хороший пулеметчик был. Очередь скосила одного и слегка зацепила еще двоих человек.

Да… Затевая свою провокацию, я рассчитывал внести некоторый бардак в хорошо отлаженный немецкий механизм, но такого результата, признаться, не ожидал. Получив наконец реального противника, да еще и понеся при этом ощутимые потери, «выпускники» развернулись, как хорошо смазанная пружина. Стрелял по ним один немец, но навряд ли они будут разбирать этот – не этот. Для них, как я полагал, все немцы на одно лицо. Даже если они просто по рылу ему насовали бы – и то под шумок можно было бы дел натворить! Действительность, однако, превзошла все мои ожидания. Вразнобой треснуло несколько выстрелов, и пулеметные расчеты словно метлой смело. «Выпускники» рванулись наверх, причем взлетели на холм в мгновение ока. Там снова загрохотали выстрелы, бухнула граната. Видать, свалка завязалась нешуточная. Что делать? Бежать следом за ними и под шумок постараться удрать из оцепленной зоны? Вернуться за своими запасами? Могу и не успеть. Что там у меня лежит? Вещмешок, немного еды и немецкие подарки? Автомат еще есть. Ну, да этого добра я и наверху найду, сколько душе угодно. А время потерять вполне могу. Надолго там этих «выпускников» хватит? Минут за десять их всех и передавят, наверное. Ладно, побегу наверх. Подобрав свой кинжал, я вытер его об китель убитого немца и сунул в ножны. Еще один нож мне достался в наследство от светловолосого. Будет чем помахаться в драке. Добежав до подстреленных пулеметчиков, я закинул винтовку за спину и подхватил с земли еще теплый «МГ». Ленту немец успел расстрелять меньше чем наполовину. Поэтому я еще немного задержался около убитого второго номера и подхватил из его рук две коробки с лентами. Связав их снятым с немца поясным ремнем, перекинул через другое плечо. Ну вот, полная иллюстрация к картинке «вьючный осел». Тяжело нагруженный, я попер вверх по направлению к НП. Наверху царили хаос и запустение. Два грузовика были серьезно покорежены пулями, и один из них дымился. На площадке в разных местах валялись трупы убитых немцев. Ни одного «выпускника» я не увидел. Ни хрена себе! Эти ребята умеют бегать! Большинство немцев даже не успели достать оружие – не ожидали? Кстати, а кто у нас там в НП? Может, настало время познакомиться поближе? Дверь в НП была приоткрыта. Странно… Они что же, совсем дураки? Или уже смотаться успели? Последнее предположение оказалось самым правильным. Видимо, эти немцы лучше других понимали, к чему приведет выход из-под контроля своих подопечных, поэтому смотались сразу же, как только началась эта заваруха. Она, кстати, и до сих пор не закончилась. Выстрелы раздавались со всех сторон. Кто в кого стреляет, предположить было не трудно. То ли «выпускники» еще воюют с немцами, то ли между собой – бог весть. Выяснять меня не тянуло. Сбежавшие немцы оставили мне неплохой подарок: почти полный солдатский ранец, набитый всевозможной едой. Уж такой царский гостинец я просто не имел права зевнуть. Без сожаления избавившись от винтовки, я надел на спину вместо нее трофейный ранец, запихал туда одну из пулеметных лент и выбросил пустую коробку. Перезарядил пулемет, после чего выбросил и вторую коробку тоже. Вытащенную из пулемета ленту, патронов на пятьдесят, повесил себе на шею. Было у меня предчувствие, что долго таскать я ее не буду. Взяв пулемет наизготовку, я выскочил на улицу.