Сколько стоит ваше сердце? - Татьяна Матуш

И будь она даже страшна, как непрощаемый грех и стара, как сама добродетель, вокруг все равно крутились бы мужчины, и их было бы не меньше… А, может, даже и побольше.

Сейчас у многих еще срабатывает предохранительный клапан: богатая наследница молода и красива, а значит всяким старикам, увечным, безродным, совсем нищим и замешанным в скандале ловить нечего. Будь по другому — и у них слетели бы тормоза.

Тогда пришлось бы подбирать юбки и срочно бежать в Храм, и не жениться — а прятаться.

Прятаться пришлось прямо сейчас, потому что в конце коридора показался знакомые силуэты: длинный и тонкий, увенчанный седой шевелюрой и бородкой, торчавшей "топориком" и короткой и полный, больше всего похожий на кочан. Вот только цвет подкачал — не салатовый, а бордо.

Ладно, будем считать — бешеная капуста…

Алета ловко вспрыгнула на подоконник, поджала ноги и торопливо подобрала юбки. Тяжелая портьера легла на место со спокойным достоинством и девушка возблагодарила богов, что тетя предпочитает тяжелый бархат легкому шелку. Иначе ее бы точно обнаружили.

Тетя и дядя остановились у входа в зал. Переглянулись.

— Жиаль докладывала, что полклепсидры назад племянница танцевала с Лукашем, нашим соседом.

— Этот еще не приходил просить руки? — сварливо поинтересовалась тетя.

— Он и не придет. Я ему четко дал понять, что сие нежелательно.

— Молодые офицеры вокруг нее постоянно крутятся. Как бы кто не подбил дурочку на побег.

— О, — покачал головой дядя, — Алета хоть и изрядно легкомысленна, но себя помнит. Ты хорошо ее воспитала, мой цветочек.

Девушка едва удержалась, чтобы не прыснуть. "Цветочек", надо же! Это в какой же ботанике такие цветочки имеются. Разве что в древнекартаэльской, там, говорят, всякие чудеса случались, даже раки, которые передом ходят.

— Когда прибывает миссия Его Святости?

— Послезавтра.

— У тебя все готово? Платья, туфли там, все девчонке собрано? А то ведь разревется из-за ерунды.

— Жиаль все собрала, — недовольно отозвалась тетка, — с этой стороны неприятностей не ожидается. Как бы только сама невеста чего не устроила… Вдруг откуда-нибудь узнает.

— А чего она может устроить? — не понял дядя, — И от чего? От радости, что ли? Шутка ли, простая баронесска, да за самого Священного Кесара замуж… Ты права, цветочек, как бы с радости умом не тронулась.

Тетка отчетливо фыркнула.

— Не тронется. Трогаться там не с чего. Ладно, пойдем, покажемся гостям. И, ради Святых Древних, никому не проговорись.

— Как можно?! — удивился дядя.

Дверь скрипнула. В небольшую, почти пустую комнатку на мгновение выкатились звуки оркестра — играли канцонетту, и гул голосов, но тут же стихли.

Алета сидела на подоконнике и глядела перед собой круглыми от изумления глазами, и ничего перед собой не видела. Впрочем, там и разглядывать было нечего — стена как стена.

Бал в честь для рождения баронессы закончился далеко за полночь. Гости разъезжались еще долго. Под окнами то и дело слышались крики кучеров, подававших кареты, конюхов, подводивших коней и слуг, бегом подносивших паланкины.

Темненькая, смешливая цаххе, Жиаль, помогла госпоже расшнуровать платье и разобрать на ночь прическу и подала ночную сорочку.

Алета слегка отстранилась. Касание быстрых, ловких рук девушки, которых она раньше не замечала, теперь почему-то были неприятны.

Впрочем, скорее всего, Жиаль ни в чем не виновата. Ей сказали докладывать — она докладывала. Сказали собрать госпожу в дорогу — она и собрала… Скажут — подлить яду в вино — она и подольет. Ее дело такое — служить, а хозяйка ее вовсе не Алета, а Цветочек…

Баронесса Шайро-Туан, формально владея не только этим огромным, богатым дворцом но и всей Кайорой, по факту не имела ничего. Даже права узнать заранее, за кого ее сговорили.

Выходит, за Священного Кесара… Владыку огромной державы, почти равной Империи. Шестидесятипятилетнего старика. Его младший сын был почти вдвое старше Алеты. Да уж, счастье. Как бы и впрямь с такого не тронуться.

…О Фиоле Алета знала довольно много, не смотря на то, что учили ее мало и плохо. В основном тому, "что юной девице потребно" — умению держаться в обществе, танцам, музицированию, немного живописи и чуть-чуть, самым основам домашней бухгалтерии. Только чтобы не путать приглашения на балы и счета из лавок.

Но фиольский язык тут, на самой границе Империи, знали все, хотя никто не учил его специально. Он просто как-то сам ложился на память и воспринимался как второй родной.

А зная язык страны будешь знать и ее народ, обычаи, веру.

Алета не обольщалась по поводу того, что ждет ее в браке со Священным Кесаром. Роль красивой куклы у трона, и то, если она отвоюет эту роль.

Наверняка у старого монарха имеются фаворитки, и как только объявят о свадьбе, они немедленно и наперегонки кинуться засылать служанок к знахаркам за ядом.

Сама она Кесару не нужна. Даже как мать наследника не нужна — наследник у правителя уже есть, и "основной" и "запасной", от реанской принцессы, дамы настолько высокородной, что дальше уже просто некуда.

В постель ее супруг и повелитель, конечно, потянет. Просто, чтобы отметиться, раз уж взял. Ну и убедиться заодно, что девица нетронута. А после… да ее кормить будут противозачаточным на завтрак, обед и ужин. Вперемешку с ядами.

Она не нужна ни Фиолю, ни его правителю. Им нужен анеботум, ее проклятое наследство. Металл, позволяющий отливать портальные зеркала, металл, связывающий этот мир сетью тоннелей. Металл, который нес жизнь, развитие и спасение всем… кроме нее. Кроме баронессы Шайро-Туан, которой, волей Святых Древних, принадлежало 90 % мировых запасов этого самого анеботума.

Смешно… Она так богата, что могла бы просто купить себе половину этого самого Фиоля вместе с его Священным