Стальная империя (СИ) - Васильев Сергей Александрович

Едва закончился бой, все, оставшиеся в строю, включая только что плененных китайцев, бросились тушить разгорающиеся пожары, грозящие перекинуться на крыши стоящих рядом китайских фанз и железнодорожных мастерских. Но был в гарнизоне один человек, не принимающий участие в этом аврале — штабс-капитан Николай Николаевич Андреев (***), командир крепостной батареи 87мм пушек. Вместе со своими подчиненными он буквально руками разгребал заваленные ходы сообщения на артиллерийском НП, растаскивал полуобвалившиеся перекрытия блиндажа, в самой глубине которого под массивным столом из грубо сколоченных досок были найдены изрядно помятые и надышавшиеся дыма, но всё же живые командир разведчиков-корректировщиков и его связист.

— Ленька, чёртушка, живой! — Андреев осторожно смахивал с лица друга пыль и песок. — А я так боялся, что своими руками угробил тебя!

—Слышь, Коля, — еле ворочая языком, отвечал артиллеристу разведчик, — в следующий раз надо не лениться — три наката на блиндаж стелить — тогда не прошибёт…

(*) Подполковник Леш — герой русско-японской и первой мировой войны. Возглавляемые им подразделения постоянно демонстрировали чудеса устойчивости в обороне.

Штабс-капитан Ржевуцкий во время восстания ихэтуаней в 1900 году организовал отход гарнизона станции Телин и эвакуацию мирного населения в Харбин. В момент нападения китайцев на станцию 23 июля там находилось всего 166 казаков и 39 пехотинцев охранной стражи, а также около 200 железнодорожных рабочих и более 250 китайцев-христиан. Для этого требовалось преодолеть более 450 км по территории, охваченной пламенем восстания.

Китайцы быстро обнаружили отряд и установили его численность. Во второй половине дня они атаковали русских одновременно с нескольких направлений. Атаки были отражены огнем с места, после чего Ржевуцкий приказал ускорить движение, бросив часть обоза. Расчет оказался верным. Занявшись дележом добычи, китайцы не смогли организовать преследование.

27 июня отряд достиг станции Шуан-Мао-Дзи, где в его состав вошло еще более 30 стражников, отошедших с других постов. В результате силы русских увеличились до 274 сабель и 70 штыков. Этого оказалось достаточно, чтобы в тот день отразить нападение полуторатысячного отряда китайцев, не потеряв ни одного человека убитым. Правда, 18 человек получили ранения.

На следующий день у д. Мяозгоу отряд вновь был атакован превосходящими силами противника. На этот раз одновременно с обороной занятой позиции Ржевуцкий приказал сотне казаков контратаковать китайцев во фланг. Противник был рассеян. Среди многочисленных убитых и раненых, оставшихся на поле боя, был обнаружен главный воинский начальник Мукденской провинции.

2 июля в районе станции Чунь-Чунь противник снова преградил путь отряду. Ржевуцкий решил контратаковать врага. Завязался тяжелый бой, который выиграли русские. Они прорвались сквозь наприятельские ряды, потеряв 3 человека убитыми и 14 ранеными.

Девять дней спустя отряд достиг Харбина, усилив его гарнизон более чем на 300 активных бойцов.

Несмотря на трудности отхода и активность противника, русские потеряли всего 10 человек убитыми и 31 раненым. За умелое руководство войсками и личную храбрость командир отряда Степан Андреевич Ржевуцкий был награжден орденом Св. Георгия 4-й степени

(**) Гобято Леонид Николаевич, — русский конструктор оружия, изобретатель миномёта. Во время Русско-японской войны участвовал в обороне Порт-Артура. С начала войны — капитан, командир полубатареи 3-й батареи 4-й Восточно-Сибирской стрелковой артиллерийской бригады. В бою под Цзиньчжоу, командуя полубатареей, впервые в боевой обстановке применил стрельбу с закрытой огневой позиции с помощью угломера.

(***) Николай Николаевич Андреев — герой обороны Порт-Артура. Из боевого донесения 1905 года:

«Два дня японцы атаковывали Угловые горы, что у бухты Луиза. Все их атаки отбиты; Угловая, Высокая и Дивизионная — в наших руках. Потери неприятеля очень велики. Особенно отличились: генерал Кондратенко, полковник Ирман, подполковник Иолшин, артиллерии капитан Андреев

Глава 3. Рыцари плаща и кинжала

22. марта 1902 года. Цицикар.

Капитан Варгасов с сожалением оглянулся на теплую уютную казарму, поправил мохнатую маскировочную накидку, делающую его похожим на средневекового пилигрима и скомандовал — “Рысью, арш!”. Ворота добротного шестиметрового забора медленно и величаво закрылись, отделив взвод от робкой надежды на отдых и сон. Батальон был поднят по тревоге аккурат после ужина, когда офицеры занимали места в клубе, предвкушая свежие газеты, гитару, неспешные разговоры и чашечку кофе, сдобренного сумасшедшими изделиями полковой хлебопекарни.

Взвод капитана привычно уходил в ночь по стократно изученному за этот год маршруту. Лица сосредоточены и спокойны. Одежда “леших” уже не веселит и не вызывает удивление — оценили и привыкли. Никаких внешних знаков различия, с виду — почти как местные разбойники-хунхузы. Хотя никто и не вспомнит, когда этих разбойников видели тут в последний раз. Отдельный батальон охотников, сформированный на четверть из прошедших школу бурской партизанской войны и на три четверти — из добровольцев, выдержавших жёсткий многомесячный отбор, больше напоминавший гонку на выживание, извёл хунхузов под корень еще в прошлом году.

Во время восстания ихэтуаней из Европейской России массово направлялись офицеры для укомплектования развертываемых сибирских стрелковых полков. Среди них был доброволец Павел Александрович Варгасов. Участие в Китайской кампании 1900 года стало его боевым крещением. А когда надо было возвращаться в полк, началась общая реорганизация всей армии и Павел, недолго думая, подал рапорт о зачислении в учебный батальон особого назначения, формируемый по новому штату и новому уставу. Привлекала возможность служить рядом с африканерами, овеянными героическими легендами и слухами. Грели душу двойной оклад, полное вещевое и продуктовое довольствие, а значит не требовалось тратить жалование на обмундирование, оружие, пропитание и самые различные полковые взносы. Переступая порог бывшего китайского импаня, перестроенного в хорошо укрепленный военный городок, Варгасов даже не представлял, насколько его новая жизнь будет отличаться от предыдущей.

Поначалу создалось впечатление, что вернулся в родное Казанское юнкерское училище. Строгий, спартанский казарменный быт, без оглядки на звания и былые заслуги и великое множество разных занятий! Тактика и вооружение британской армии в Трансваале, анализ партизанских операций буров, японо-китайская война, тактика и вооружение японской и китайской армий. Общие правила диверсионных операций, базирования и передвижения в тылу противника, обеспечение скрытности марша, преодоление водных преград, полевая разведка и контрразведка, опыт отечественных пластунов и партизан, начиная от гусара Давыдова. Проверки на внимательность, зоркость, способность запоминать большие массивы информации. Всё остальное время занимало изучение оружия и стрельба из него. Единственное развлечение — прибытие пополнения, не осведомлённого о столь разительных отличиях в новых и старых армейских порядках.