Прощай, cестра - Жан-Пьер Конти

— Нет, — упиралась она. — Не хочу!

— Если хочешь покончить с этим, скажи только: «Возьми меня, Филипп! Сделай из меня шлюху!» Скажи это!

Из всех сил она укусила его в отвисшую щеку, нависшую над ее губами. Старик вырвался из ее зубов, взвизгнув от боли. На миг он замер, но потом его челюсти крепко зажали губы Лорин и вгрызлись в них до крови.

ГЛАВА V

Время для Гарри тянулось непереносимо. Он чувствовал себя другим человеком с того момента, когда у него в кармане очутилось пятьсот долларов. «Мистер Стирлинг», — так представила его старуха Торнбридж — согласился выплатить ему королевский аванс. И еще он должен получить столько же, если гость останется доволен. Старый сатир готов был пойти на любые траты, чтобы получить тело первой свежести; обычно он приговаривал, что «все остальное можно найти на любом углу».

После третьей порции виски рисунки комикса, в который был погружен Гарри, заплясали у него перед глазами. Он курил сигару — решил докурить ее и потом пойти взглянуть, что происходит. Вообщето клиент договаривался на час, но уже два часа Гарри торчал в этом кафе на углу, ждал машину Стирлинга, который должен был остановиться рядом. Расчет договаривались произвести через окно машины.

Не в силах больше ждать, Гарри вернулся в пансион и постучал к старухе Торнбридж, занимавшей бельэтаж. Окно было непрозрачным, с маленьким круглым отверстием, которое позволяло мегере видеть все, оставаясь незамеченной.

Гарри немного волновался, стуча в двери.

— Входите! — сказала старуха своим сиплым голосом. На этот раз она была очень вежлива. Ему это показалось недобрым знаком. Старуха спросила его почти уважительным тоном, совершенно непривычным для нее.

— Ну что? Доволен?

— Доволен чем? — удивился Гарри, наморщив лоб. Он спрашивал себя, не обобрала ли его старуха. Судя по ее довольной ухмылке, ей достался, видимо, немалый куш.

— Все еще ничего не слышно? — Гарри не знал, как выйти из положения. Теперь уже удивилась старуха.

— Но ведь все в порядке, — ответила она. — Все прошло отлично.

— Что? — удивился Гарри. — Вы хотите сказать, что старый мерзавец сбежал?

— Вы его не видели? Я напомнила, что вы его ждете в кафе на углу.

Гарри побледнел.

— Послушайте, — начал он зло, — а вы случайно не заначили мои деньги?

Теперь побледнела и позеленела старуха. Она и вправду была сводней, но очень заботилась о приличиях, играя роль почтенной матроны. Теперь, однако, она поняла, что дело плохо — секунды размышления хватило ей, чтобы перейти от возмущения к страху.

— Мистер Стирлинг вышел полчаса назад, — неуверенно сообщила она. — Поблагодарил и сказал, что он полностью удовлетворен.

Гарри тупо уставился на нее, наморщив лоб. Он закипал по мере того, как в нем вздымался гнев.

— Ну ладно, — сказал он.

Старуха услышала, как он взбегает на второй этаж, прыгая через четыре ступеньки. У двери он остановился, задохнувшись скорее от ярости, чем от усталости. Его вдруг потрясла перспектива встретиться лицом к лицу с Лорин. «Бедная девочка — сказал он себе, — ей пришлось пережить ужасные минуты». Старуха Торнбридж ведь предупреждала, что Стирлинг не тот мужчина, которому можно доверить свою дочь. «Он довольно груб, знает, чего хочет».

Гарри легонько постучал. Подождал. Ответа не было. Постучал еще раз, сильнее, потом еще. Ничего. Начал колотить в дверь, зовя Лорин. Напрасно. Ключа у него не было. Эта старая свинья Стирлинг забрал его с собой. Торопливо сбежав по лестнице, он молча протянул руку и старуха, сразу поняв его, дала запасной ключ. Гарри снова взлетел наверх и судорожно распахнул двери. Комната была пуста.

«Она не могла этого сделать, — говорил он себе. — Сбежать с деньгами! Или дать себя увести такому уроду!»

Постель была в ужасном состоянии. Бюстгалтер и трусики валялись на полу по дороге в постель, словно отмечая этапы борьбы.

Гарри вбежал в ванную. На первый взгляд в ней никого не было. Он осмотрелся. За матовой перегородкой, отделявшей душ, заметил нагое тело. Сердце у него замерло. Тело помещалось как-то выше, чем позволял это пол. С трудом он решился отодвинуть пластиковую перегородку и оказался лицом к лицу с Лорин. Та показывала ему язык. Огромный и фиолетовый, он безобразно вываливался у нее изо рта. Все лицо словно сделано было из голубого мрамора, нежное тело свисало с румбы душа, на шее затянут был чулок.

Гарри, стоял, окаменев, повторяя:

— О Господи Боже! О Боже мой!

Лорин словно хотела его напугать своими вылезшими из орбит глазами. Ему вдруг захотелось напомнить ей, как им было хорошо вдвоем, и попросить прекратить эти игры. Понадобилось несколько секунд, чтобы он осознал, что Лорин в самом деле мертва. Его словно обухом по голове ударили. Он заметался, из горла его вырвалось что-то вроде хрипа. Ему хотелось выть. Казалось, земля расступается под ногами. Он вынужден был опереться плечами о стену. Что-то странное, душащее, разрывающее ему внутренности подступало к его горлу. Казалось, притаившийся в его теле дикий зверь пробудился и ищет выхода. Гарри обезумел от страха.

Выбежал из квартиры, не закрыв за собой дверь. На лестнице поскользнулся и упал, вскочил, хромая. Шум привлек внимание старухи Торнбридж, которая вышла на площадку и с возмущением оглядела своего жильца. Весь зеленый, он пытался что-то сказать, но тут его вырвало прямо под ноги. Содрогаясь от спазмов, он вытирал рот рукавом. Подумав, что, потеряв сознание, он рухнет прямо на нее, она отскочила.

— Нет, вы посмотрите! Вы посмотрите! — кричал Гарри срывающимся голосом. — Вы должны видеть, что сделал ваш знакомый.

Потрясение придало ему сил, и он вылетел из дома.

ГЛАВА VI

Гарри казалось, что он мчится на месте, как белка в колесе. Он чувствовал себя пленником, пленником улиц, небоскребов, низко нависшего неба, уличной толпы, спешащих людей и всеобщего равнодушия. Кто интересовался им? Разве только полиция. Он задумался, не началась ли уже охота на него. Задавал себе вопрос о старухе Торнбридж, что она сделает или уже сделала. Неясное ощущение, что он совершил непоправимую ошибку, не поговорив со старухой перед бегством, угнетало его, делало неспособным принять хоть какое-то осмысленное решение.

Вначале он кинулся к Бадди, но по пути передумал. Перед дверьми его квартиры развернулся, сел в такси и поехал на Центральный вокзал. Прежде всего он хотел оказаться как можно дальше, сесть в первый попавшийся поезд. Не отдавал себе отчета, что это был лучший способ оставить след.

Потом он пришел к выводу, что поезд идет слишком медленно и что полиции не составит труда схватить его на любой станции — достаточно одного звонка. Он сел в автобус, идущий в аэропорт Кеннеди. Там он купит билет в Канаду и присоединится к Джо. Но передумал, потому что при выезде за границу нужно показывать документы. Решил взять билет в Буффало, и потом доехать до канадской границы автобусом. Убеждал себя, что, добравшись туда, найдет способ разыскать Джо Хаммера. Джо означал для него спасение, тихую пристань, покой, опеку. Джо наверняка найдет способ все устроить. Но в то же время что-то говорило ему, что, убегая, он был неправ, что таким образом он признавал свою вину, хотя не имел никакого отношения к смерти Лорин. Он даже не знал, что все-таки произошло. Старуха Торнбридж сказала, что все прошло хорошо, она точно повторила слова Стирлинга. Или обманывала? Зачем ей обманывать? Стирлинг отдал старухе ее долю — вот доказательство, что он был всем доволен.

Значит, следовало считать, что Лорин повесилась после его ухода. Не могла пережить позора, предпочла бежать на тот свет. Это была единственная логичная гипотеза.

К паническому страху добавились угрызения совести. Бедная Лорин! С другой стороны, Гарри не забывал, что Стирлинг не передал ему его долю, чтобы не попадаться на глаза в его обществе. Это противоречило версии самоубийства Лорин.

— Как только я приеду в аэропорт, — решил Гарри, — позвоню в полицию и сообщу описание убийцы. Наверняка его адрес найдется в книгах старухи Торнбридж. Она запираться не сможет. Этот мерзкий сатир окажется на электрическом стуле.

Автобус то и дело застревал в пробках, это ужасно его нервировало. Но пассажиры не обращали на это внимания. Они болтали, шутили, смеялись. Прошло уже три четверти часа, а они все еще не выбрались из Манхеттена!

В аэропорту Гарри купил билет в Буффало. Он уже совсем позеленел. Выпил подряд две порции виски. Взглянув в зеркало, он ужаснулся.

«Меня не впустят в самолет, — говорил он себе, — стюардессы сразу заметят и начнут расспрашивать, не болен ли я. А мои приметы уже, наверное, разосланы».

Время шло.

— Я позвоню в полицию в последний момент, — уговаривал себя Гарри, — иначе мне не дадут вылететь, сразу перекроют все аэропорты.