Перевертыши: Дикий глаз — альтернатива - Михаил Март

— Спасибо за комментарий и разъяснение. Теперь нам хотелось бы услышать мнение полковника Кулешова, руководителя одного из управлений милиции.

— Майор прав. Владельцы ресторана спаслись. Я не исключаю того, что пожар возник не случайно. Я приехал сюда с целью ареста руководителя клуба. Мы знали, что сегодня он устроил банкет для своих сообщников. За Илико Миндадзе давно ведется наблюдение. Мы ждали удобного момента, и вот он наступил. К сожалению, мы опоздали. Значит, директор клуба «Боливар» был предупрежден. По данным наружного наблюдения во дворе ресторана до возникновения пожара стояло несколько иномарок, сейчас нет ни одной. Этим негодяям удалось сбежать. Они пожертвовали десятками жизней, чтобы их сочли погибшими. С такими приемами мы уже знакомы. Но бандиты от нас не уйдут, они ответят за террор.

— Точное определение, — наморщив лоб, сказала Ева. — Это теракт. Я находилась в туалете, когда произошли взрывы. Их было три. Пол под ногами заходил ходуном. Боже, как это ужасно.

— Вам не надо никому об этом говорить. Здесь замешана политика. Речь идет о грузинском ресторане. Может, директор ресторана и бандит, а может, и нет. Пока власть не признает случившееся терактом, говорить о взрывах небезопасно. Вы можете стать ненужным свидетелем. По этой причине мы не сообщили о вашем поступлении в милицию. Вами заинтересуются не только следователи, но и грузинская диаспора, ей тоже нужны козыри. Мировой общественности легко внушить, что взрывы устроены российскими спецслужбами. К Грузии и ее президенту относятся с сочувствием. Вы знаете о трагедии в Северной Осетии. Весь мир приписывает агрессию России.

— Я понимаю вас, Илья Андреич.

— Ложись в постель. Ты еще очень слаба. Тебе надо набираться сил. — Доктор перешел на «ты».

Он вышел из палаты. Вовремя — Ева услышала мелодию своего мобильного. На тумбочке лежала ее сумочка. Девушка села на кровать и достала телефон. Высветился незнакомый номер.

— Слушаю, кто это?

— Это я, дочка.

— Папа?

— Я звоню с чужого телефона. Извини, что не смог предупредить раньше, вчера были срочные дела, а сегодня вылетел в командировку. Москва строит микрорайон в Иваново, но что-то там тормозится, средства утекают сквозь пальцы. Необходимо вмешаться. Думаю, через недельку вернусь. У тебя все в порядке?

— Да. Я сижу в библиотеке, в «Ленинке».

— Слава богу. Я забеспокоился, дома телефон не отвечает.

— Звони мне на мобильный. Дома работать не дают, то звонки, то подруги приходят.

— Может быть, тебе поехать на дачу? Там тихо.

— Меня и там найдут.

— Ты понимаешь, о какой даче я говорю?

— Я подумаю. Сначала надо собрать материалы.

— Ну не буду тебе мешать. До скорого.

Ева ничего не стала говорить о ресторане и взрывах, ведь отец ни словом не обмолвился о приезде в Москву Николая и о встрече в ресторане. А теперь срочно уехал.

Ева убрала телефон в сумочку и осмотрела ее. Кожа натуральная, очень тонкая. Никаких следов огня на ней не имелось, в то время как платье полностью сгорело. Странно. Странно и другое. В туалете ресторана она положила сумочку на полку перед зеркалом и подкрашивала губы, когда раздался первый взрыв. Ева была уверена, что вышла из дамской комнаты с пустыми руками. Но сумка цела, а вот браслет с руки пропал, несмотря на крепкую застежку.

Вопросы она задавала не себе. Эти вопросы могли возникнуть у других, и на них должны быть конкретные, точные ответы. Сейчас очень многое, если не все, зависело от красивой, но правдивой легенды. Девушка не могла допустить ни единой ошибки.

Катя успела принять душ, привести себя в порядок и одеться. В квартиру позвонили. Без предупреждения к ней никто никогда не приходил, только по предварительной договоренности. Она открыла дверь и увидела незнакомого человека.

— Извините, я вас не знаю.

Мужчина предъявил удостоверение ФСБ.

— Вам звонил Владимир Викторович, но вместо него приехал я. Не знаете вы меня потому, что я работаю в другом управлении. Но сейчас наши интересы схлестнулись. Следствие по происшествию в клубе «Боливар» ведем мы.

— Заходите.

Катя, высокая красивая девушка лет тридцати, состояла на службе в ФСБ, ее основным направлением была Западная Европа. Внутренние вопросы нашего государства не касались ее интересов. За одним лишь исключением. Как она догадалась, об этом исключении и пойдет разговор со следователем другого управления.

В гостиной хозяйка предложила гостю присесть в удобное кресло, сама села напротив. Выпивку предлагать не стала. Она всегда держала дистанцию с сотрудниками своего ведомства и, кроме работы, ни о чем с ними не разговаривала.

— Вы верите в стечение обстоятельств, Екатерина Михайловна?

— Конечно, если они грамотно просчитаны.

— О двух мероприятиях я знал. Но для многих стало неожиданностью появление третьего. Речь идет о Константине Вербине. Вот список заказанных столиков в ресторане «Боливар». Среди гостей согласно списка присутствовал Константин Вербин. Им занималось ваше управление, а вы лично работали с ним напрямую. Поправьте меня, если я не прав.

— Все верно. Представьтесь, пожалуйста.

— Полковник Анохин Вячеслав Степанович.

— Так вот, Вячеслав Степанович, с нашими соотечественниками я дел не имею. Меня привлекли к работе только потому, что я являюсь подругой Евы Вербиной. Мы с ней учились в МГИМО на одном курсе. Я бывала в их доме и нравилась папочке. Он большой поклонник женщин. Я знаю о своих достоинствах и замечаю, как на меня смотрят мужчины. Заваруху затеяла прокуратура, а не наша контора. На мэрию начали катить бочку, но вы же знаете, там есть неприкасаемые. Тогда выбрали Вербина, он оказался под колпаком. Не думаю, что был сделан правильный выбор. Вербин курирует московские земли и недвижимость, он ставит свою подпись на решениях, вроде бы с него и спрос. Все понимают, Вербин не решает глобальных вопросов без согласования с верхушкой, но прокуратура уперлась рогом. Они получили свои установки.

— И Вербин этого не понимал?

— Не стоит его недооценивать. Вербин очень умный человек, он знал, что его не сдадут. У него есть серьезные материалы на коллег, не зря же он всегда ходил с диктофоном. Борьба с коррупцией хороша, когда речь идет об отдельных фигурантах, индивидуумах, но нельзя валить эшелон. Падая, Вербин заденет других, сработает принцип домино. Посыпятся все фишки. В нашем управлении это понимали. Да и вы поймете, если вспомните, в каком доме живете и кто вам предоставил квартиру и за какие гроши. У Вербина не было врагов, были только должники.

— И поэтому дело Вербина в вашем управлении не продвигалось.

— Нет. Мы не занимались его делом. Перед нами стояла другая задача — не дать Вербину уйти за кордон. Такой человек, как он, может раздуть большой скандал — написать книгу, выступить на телевидении и предоставить доказательства. Вот меня и прикрепили к нему. Я с ним сошлась и даже работала его секретаршей в мэрии. Вошла в доверие до такой степени, что мы уже строили общие планы на будущее. Его жена больна, одной ногой в могиле, а дочь нам не помеха, мы как были подругами, так ими и остались. Нашему управлению важно было взять дело из прокуратуры. Получилось. И все же они нам подгадили.

— Каким образом? — спросил полковник.

— Вербина начали травить, не задумываясь о последствиях. И что делать? Ареста Вербина в мэрии боялись не меньше, чем в бизнес-сообществе, милиции, которая подчинена мэру, и еще многие. Всех не перечислить. Вербин не простит предательства, он заговорит. Отпускать его за кордон тоже нельзя. По тем же причинам.

— Как я понимаю, он мог уехать налегке?

— Конечно. Со мной вместе. Все его счета в оффшорах. Денег на правнуков хватит. Я должна была помешать его отъезду любыми средствами, вплоть до уничтожения. Не дать заговорить Вербину можно только одним способом — положить его в гроб и забить крышку. Все друзья превратились в его врагов. Назовите мне того, кто этого не хочет.

— Вы были вчера на месте?

— Была. Но я к бомбам не имею ни малейшего отношения. Дело в том, что столик в ресторане заказывала я. О том, что Костя собирается отметить свое пятидесятилетие в узком кругу своих близких, знали десятки человек. Я говорю об офисе. В приемной сидели человек семь, среди них были работники мэрии. Все ждали Вербина. Он пришел с большим опозданием и обратился ко мне. Мой стол находится в приемной. Не заходя в кабинет, он сказал: «Катюша, найди какой-нибудь экзотический ресторан и закажи столик на пятнадцатое число на шесть персон». Извинился перед ожидающими и ушел, сославшись на срочное совещание. Люди разошлись. Я позвонила начальству со своего мобильного и доложила о его просьбе. Мне сказали: «Выполняйте». Но через два часа я получила письмо по электронной почте, адрес знает только мое руководство. Там я прочла короткое послание: «Заказывайте столик в клубе «Боливар». И больше ни слова. Я восприняла это как приказ и выполнила его. Столик заказала по телефону. Меня предупредили, что при заказе мест по телефону у клиента потребуют паспорт, прежде чем усадить его за столик. У них своя система безопасности. Не трудно догадаться, что там было известно, кто он такой. Теперь легко представить, сколько человек знали о появлении Вербина в клубе. Заказ был сделан за неделю до происшествия.