Аркадий, или История маленькой ведьмы - Нина Смолянская

— Да… да… все понял. Сегодня буду… как обычно… — говорил он в трубку. — До вечера.

Он отключил телефон и спрятал его в карман. Потом подошёл к двери, ведущей в подвал и открыл засов.

— Ну что, мои хорошие, сейчас я вас покормлю, — сказал он целой россыпи сверкающих в темноте глаз.

Мужчина вышел, принёс мешок зерна и высыпал его прямо на лестницу.

Он спустился на две ступеньки, сел на верхнюю и закурил, глядя на копошащуюся внизу серую массу. Видно было, что он нервничает: пальцы, державшие сигарету подрагивали, глаза сощурились и смотрели в одну точку.

— Ладно, ребята, мне пора.

Затем закрыл дверь на засов и вышел за ворота. Он сел в черный дорогой седан и медленно поехал по тёмной безлюдной улице с одиноким фонарём посередине. Уже через несколько минут мимо него мелькали огни города: светящиеся вывески магазинов, фонари, машины. Вскоре он выехал на дорогу, ведущую к коттеджному посёлку и остановился у богатого трёхэтажного дома. Он некоторое время сидел в машине с заглушенным двигателем и выключенными фарами, пока на раздался очередной телефонный звонок.

— Я тебя жду.

Женский голос звучал завораживающе и одновременно жутко. Молодой человек вышел из машины и медленно пошёл к парадному крыльцу. Он стоял среди белых колон и вазонов с осенними цветами и не решался открыть дверь. Она открылась сама и в проёме появилась красивая и изящная молодая черноволосая женщина в длинном вечернем красном платье и искусной прической, обрамляющей бледное лицо с большими изумрудными глазами.

Она улыбнулась, сделала ему навстречу шаг и поцеловала, оставив на щеке след от красной помады.

— Аркадий, проходи. Ну что ты как не родной, — проворковала она и потянула мужчину за руку.

Он зашёл и закрыл за собой дверь.

… В спальне горел камин. Всполохи огня отсвечивали от золоченных ручек мебели и предметов антиквариата, создавая дополнительные блики на стенах. Тихо звучала лёгкая инструментальная музыка. Полуобнажённый мужчина сидел в кресле, откинув голову и прикрыв глаза, а женщина сидела у его ног на мягком пушистом белоснежном ковре, обхватив свои ноги руками, едва прикрытые белым кружевным пеньюаром, и смотрела на огонь.

— Ты уверен в своём решении? — задумчиво спросила она. — Обратного пути не будет.

— Да, Шри. Я устал от всего, и от жизни тоже. Меня больше здесь ничего и не держит. Я устал от этой бесконечной бессмысленной возни: работа, деньги, еда, удовольствия, обязанности… И так по кругу. Меня больше ничего не радует.

— А я?

— Я заберу свою любовь с собой. Ты живёшь уже очень долго. Сколько у тебя было таких как я? Сотни, тысячи… Я просто один из них. Те крысы. которые живут у меня… Я ведь знаю, что они все непросто крысы. Ты в каждую из них поместила душу близкого тебе человека. Ведь так?

Женщина молчала.

— Так. Я и сам знаю, что так. Шри, скажи, сколько я проживу в теле крысы?

Она повернула к нему голову и сверкнула глазами.

— Если бы я тебя не любила, то ни за что бы не помогла тебе. Я знаю твоё положение и тоску по прежней жизни. Её не вернёшь, но у тебя погасла искра жизни. И это я, к большому моему сожалению, предотвратить не смогла. При перерождении ты проживёшь ровно столько, сколько захочешь. Как только у тебя будет твёрдое намерение умереть, ты умрёшь на третий день. Но помни, — Шри встала и села ему на колено. — это будет окончательная смерть, без права на перерождение.

Он смотрел в её глаза и видел в них бесконечную мудрость Высших сил. Она погладила его по голове и нежно поцеловала в губы.

— Идём, пока я не передумала.

… В сыром подвале, на верхней ступеньке, сидел крупный чёрный крыс. В темноте его глаза светились красными огнями и это не позволяло остальным обитателям близко подойти к нему. Но, почувствовав энергию своей богини, они столпились у лестницы и ждали, что будет дальше. Никто из них не собирался оспаривать его главенство, потому что знали заведённый веками порядок — новенький всегда становился вожаком, даже если был слабее кого-нибудь из них. И в этом была мудрость их обожаемой Шри Карни, потому что только душа, которая жила в настоящем времени, могла лучше других позаботится о них.

«Я — Аркадий, будем знакомиться?»

***

Илона резко открыла глаза и посмотрела в окно, пытаясь осознать сон, который видела и отчётливо запомнила. На улице шёл осенний холодный дождь. Мелкие капли стучали по карнизу. Пасмурная погода не позволяла определить утро сейчас или день. Девочка посмотрела на часы, которые показывали 11:45. Они стояли на столе, застеленном белой скатертью, вышитой по низу мелкими цветами и отороченной вязанным крючком кружевом. Она улыбнулась, вспоминая рассказ бабушки про то, как она её вышивала к свадьбе и схитрила, срезав кружева со скатерти своей бабушки, потому что не успевала связать, проводя всё свободное время у деревенской ведуньи.

Девочка потянулась, сладко зевнула и откинула одеяло.

— А-а-а-а-а-а! — закричала она, увидев свернувшегося на кровати крыса, который мирно спал и поднял голову, только когда она закричала.

От неожиданности Илона снова накрыла его одеялом и замолчала. В комнату забежала мама и спросила, что случилось. Дочь отвернула одеяло и показала ей на крыса. Они внимательно посмотрели друг другу в глаза.

— Это кто? — спросила Людмила Николаевна, не отводя взгляда от животного.

— Это — Аркадий, — уверенно ответила ей Илона.

— Ого! Ты ему уже и имя придумала? А чего кричала тогда?

Девочка пожала плечами, посмотрела на крыса и улыбнулась.

— Я просто его не сразу узнала.

— Так это та самая крыса, которая тебе помогала?

— Да, — она протянула руку и хотела погладить крыса, но потом опасливо убрала её, видя напряжённый взгляд. — Мама, я же теперь ведьма, как бабушка?

— Ну-у-у… До бабушки тебе ещё учиться и учиться, но в общем-то, да, ведьма. Только юная и глупенькая.