Мишель и Мышиный король (СИ) - Сокол Алена

– Ой, нет! – всплеснула руками Уля. – Вы только ему не грубите, милая! Наш король в гневе страшен! Костей потом не соберете! Вы и без того врагу нашему помогать взялись…

Она умолкла, прикрыв рот ладошкой, будто выболтала какую-то страшную тайну.

– Все, хватит с меня, – нетерпеливо проговорила Мишель. Ей уже порядком надоели недомолвки и страшилки про трехглавого короля. К тому же где-то внутри, загнанный в угол, подвывал страх. Мишель хотелось поскорее встретиться лицом к лицу с неприятелем, пока богатое воображение, рисующее лютого монстра, не довело ее до истерики. Она и без того держалась из последних сил. – Говорю вам, идемте к королю, раз уж вернуть меня домой может только он.

– Ну, хорошо, – вздохнула Уля. – Тогда тут вот направо.

Они немного попетляли длинными, холодными, тускло освещенными коридорами, прошли еще несколько лестниц, и лишь тогда на стенах появились первые картины, а на потолках – приличные люстры. Только лампочки показались Мишель какими-то странными – словно они и не лампочки вовсе, а маленькие тусклые солнышки, зависшие в положенных местах.

– Магия нашего короля, – с гордостью произнесла Уля, проследив за взглядом Мишель. – Он у нас такой умница, даром что короны нет!

– Он колдун? – удивилась Мишель.

– Еще какой! – заверила провожатая и, подумав, добавила: – Вы не смотрите, что он хмурый такой. Сердце у него из чистого золота! Но на всякий случай, вы его не злите, а то ненароком пришибет, а потом сам убиваться будет…

Мишель вздохнула и двинулась вслед за Улей, размышляя о том, как бы сдержаться и не наговорить их жуткому трехглавому королю с золотым сердцем гадостей. Ей вовсе не хотелось становиться «пришибленной». Хотелось домой и проснуться.

Уля остановилась у высокой двери, на черном дереве которой все еще угадывались остатки золоченой краски.

– Пришли, – сообщила она и громко постучала.

Мишель растерянно оглядывалась: это не могли быть комнаты короля. Разве монаршие особы живут в плохоосвещенных, сырых замках без единого намека на роскошь? Да тут даже охраны нет, не говоря уж о лакее, открывающем дверь перед гостями.

– Минуту! – отозвались из-за двери, но Уля не стала ждать.

Ухватившись за толстое железное кольцо, она с силой потянула дверь на себя и та, жалобно скрипнув несмазанными петлями, распахнулась.

«Главное не пялиться на его головы и сохранять спокойствие!» –  мысленно напомнила себе Мишель и шагнула вслед за провожатой в комнату короля. Однако собственное предостережение вмиг вылетело из головы, стоило ей увидеть мужчину, сидящего за массивным, заваленном бумагами столом. Точнее полусидящего, потому как высокое кресло было развернуто в сторону, а сам он склонился над протянутыми к нему ладонями худой женщины в длинной синей юбке.

Наверное, она держала что-то очень интересное: король даже не повернулся в сторону новых посетителей, погрузившись в изучение содержимого ее рук. Зато у Мишель появилась возможность разглядеть его как следует.

Где же три головы? Всего одна и та очень симпатичная: темные волосы падали на высокий лоб, черты лица были тонкими и изящными, словно у аристократов из книг, которые любила читать Мишель перед сном. Ни намека на принадлежность к «плохишам»: ни клыков, ни сумасшедшего взгляда. Разве что под выразительными серыми глазами залегли заметные тени, словно бы он не спал последнюю ночь.

Судя по всему, они действительно не вовремя. Мишель глянула на Улю: та поднесла палец к губам, делая знак помолчать, и сама уставилась на руки женщины в синей юбке. Приглядевшись, Мишель смогла рассмотреть маленький серый комочек, сильно напоминающий мышь.

– Оставить бы его так, чтоб другим неповадно было, – вздохнул Король, и в груди Мишель кольнуло – такой красивый голос, мягкий и бархатный. В интонации не чувствовалось раздражения, лишь усталость.

– Ваше Величество! Пожалуйста! Он же всего лишь дите неразумное! – всхлипнула посетительница. – Расколдуйте его, а уж я потом всыплю ему как следует, чтоб больше и не думал соваться в проклятущий лес!

Король прикрыл глаза и накрыл тонкие ладони своими. Мягкий желтый свет окутал замок из сцепленных пальцев. Король что-то прошептал, а в следующий миг прямо из золотого света возник силуэт, который постепенно наливался красками, становясь все больше похожим на настоящего человека. Маленького, не старше десяти лет человека с очень виноватым, испуганным личиком.

– Кики! – радостно воскликнула женщина и, упав на колени, заграбастала мальчонку в объятия. Исцеловав растрепанную макушку, она подняла заплаканное лицо к Королю. – Спасибо, Ваше Величество! Вовек не забуду вашей доброты!

– Идите уже, – махнул рукой тот, но на губах появилась едва заметная улыбка. – И больше никаких вылазок на запретные земли! А не то в следующий раз останешься мышонком до конца своих дней! Понял?

Женщина отстранила мальчугана и, развернув его лицом к королю, отвесила подзатыльник:

– Отвечай Его Величеству, негодник! Понял?

Тот мелко закивал, всем своим видом выражая крайнюю степень раскаяния.

– Вот и славно. Ступайте.

Женщина схватила в охапку мальчугана и, поклонившись на прощание, поспешила к двери, где замерли Мишель и Уля. Произошедшее так впечатлило Мишель, что она на миг забыла, зачем решилась потревожить Мышиного Короля.

Но вот счастливая мать промчалась мимо них, и взгляд правителя наконец обратился к новым просителям. Мишель могла поклясться: едва их глаза встретились, лицо Короля вытянулось от удивления, став белее ее передничка. Он подался вперед, словно бы не доверяя собственному зрению, и едва слышно прошептал:

– Ты?

Глава 5. Ужасный Мышиный Король

Мишель опешила. Почему Король вел себя так, будто они – старые друзья, не видевшиеся много лет? Вот он не казался ей хоть сколько-нибудь знакомым, наоборот, она готова была поклясться, что никогда в жизни не видела такого привлекательного лица. Словно с картинки.

– Прошу прощения, – Мышиный король вмиг стер с лица удивление, и выпрямив спину, принял расслабленно-величественную позу, сложив руки в замок перед собой. – Ты напомнила мне одного человека… Зачем вы здесь?

Опередив ее ответ, Уля вышла вперед и затараторила:

– Вы только не гневайтесь, Вашество, она совсем не виноватая, что все так обернулось. Это все Веник наш начудил – взял, да и притащил бедняжку через нору.

Она расставила руки в стороны, словно бы пытаясь закрыть Мишель от пристального взгляда Короля.

– Я говорила ему – не дело девушек непричастных оборотническим порошком обсыпать, а он заладил – мышененавистница саблю принцовую искала! Дурачок, что с него взять!

– Саблю искала? – взгляд светло-серых глаз сверкнул заинтересованностью. – А это правда?

– Нет!

– Да! – отозвалась Мишель одновременно с Улей, и та удивленно взглянула на подопечную. Мишель вышла вперед и, неуклюже присев, надеясь, что вышло похоже на реверанс, проговорила: – Мне действительно нужна сабля, которая висела на елочной игрушке. Дело в том, что дерево случайно упало, и игрушка была повреждена. Я взялась все починить, да только сабля солдатика куда-то потерялась. Не могли бы вы отдать ее мне и отпустить домой? Обещаю, я больше никогда вас не потревожу!

– Не потревожишь, значит? – задумчиво проговорил он, и Мишель почудилось, что в уголках тонких губ мелькнула усмешка. – Выходит, ты действительно искала золотую саблю солдатика?

– Да, – кивнула Мишель. Ей казалось, что выдуманная история про починку елочной игрушки вполне правдоподобна и не вызовет у Мышиного короля сомнений.

– А где он сейчас, знаешь? – задумчиво уточнил он. Откинувшись на спинку кресла, он постукивал длинными пальцами по гладкой поверхности стола, не отрывая от Мишель участливого взгляда.

Но ни его вкрадчивый тон, ни расслабленная поза не обманули Мишель – слишком уж возбужденно блестели серые глаза. Тут же вспомнилось, что бедняга Алек говорил про мышей: называл их коварными душегубами и винил в смерти своих родителей. Если и это правда, то вовсе не следует рассказывать королю все, что ей открыл заколдованный принц.