Военные дневники люфтваффе. Хроника боевых действий германских ВВС во Второй мировой войне. 1939-1945 - Кайюс Беккер

И так вышло, что Рихтгофен, командующий войсками прямой поддержки, оказался без 4-го воздушного флота со столькими «Штуками». Если бы армия запросила массивную поддержку со стороны авиации, пришлось бы ждать в лучшем случае до полудня.

В то утро у люфтваффе была более важная задача. Бомбардировщики и пикировщики предприняли затяжную атаку на вражеские аэродромы – ангары и взлетные полосы, районы рассредоточения самолетов и периферийные авиационные мастерские. Они наносили удары по польской авиации в каждое уязвимое место. Основной удар пришелся по Кракову – цели, которая вообще-то не намечалась. Но далее на север соединения либо не обнаружили своих целей, либо из-за плохой погоды до взлета были переориентированы на юг.

Над Краковом небо прояснилось, и ранняя разведка обнаружила, что аэродром занят. Со своей базы в Лангенау в Силезии взлетело шестьдесят «Хейнкелей-111», включая Gruppen I и III из KG 4. В действительности KG 4 состояла из Geschwader из состава 4-го воздушного флота, оснащенной обычными бомбардировщиками среднего радиуса действия. Кроме этого, были «Do-17E» или «Do-17Z».

Старший лейтенант Эверс, командовавший III Gruppe, для лучшей защиты от вражеских истребителей приказал своим пилотам лететь плотным строем. Но на высоте 4000 метров поляков не было видно, и двухмоторным истребителям сопровождения I/ZG 76 было нечего делать. После сорокапятиминутного полета бомбардировщики оказались над целью. Хотя Краков закрывала легкая дымка, его было легко узнать, и спустя несколько секунд вниз полетели бомбы… сорок восемь тонн, и все попали в цель.

Затем последовала атака пикирующих бомбардировщиков «Штука» из I/StG 2 под командой майора Оскара Динорта на ангары и посадочные полосы, после чего две Gruppen бомбардировщиков из KG 77 уже не могли промахнуться мимо целей, которые были охвачены пожарами и окутаны дымом. Правда, по этой же причине ухудшилась видимость, поэтому, когда настала очередь вступить в бой III Gruppe, ее лидер, полковник Вольфганг фон Штуттерхайм приказал вести бомбежку на малой высоте. Пролетая над аэродромом на высоте каких-то 50 метров, «летающие карандаши» Дорнье выкладывали бомбы по 50 килограммов рядами вдоль взлетной полосы, а секунды спустя они взрывались в бетоне.

Когда самолеты KG 77 вернулись в Бриг, на очень многих из них были видны повреждения – но не от зенитного огня противника, не говоря об истребителях, а от осколков собственных бомб, взлетавших вверх после взрыва.

Кроме Кракова «Штуки» совершили налеты на аэродромы в Катовице и Вадовице, а в это время бомбардировщики II/KG 77 атаковали Кросно и Модеровку. Позже, когда небо прояснилось, пилоты KG 77 вновь были посланы на Радом, Лодзь, Скерневице, Томашов, Кельче и Ченстохов. «Не-111Р» из II/KG 4 подполковника Эрдмана пролетели расстояние 300 миль сквозь зону плохой погоды через Словакию прямо до Лемберга (Львова), где сбросили 22 тонны бомб на взлетные полосы и ангары.

Везде германские бомбардировщики стремились нанести нокаутирующий удар своему главному противнику – польской авиации. Но состоялся ли где-нибудь этот удар? Да, взлетные полосы были испещрены воронками от разрывов бомб. Ангары раскалывались на части под действием мощной взрывчатки, склады были объяты пламенем; и везде, поодиночке или группами, стояли обгоревшие остовы самолетов, уничтоженных на земле.

Несмотря на все это, оставалось чувство неудовлетворенности, которое возрастало по мере прошествия времени. Возникал вопрос: что произошло с польской авиацией? Ее отсутствие было совершенно неожиданным. Даже допуская, что немцы имели преимущество внезапности, а наземная система обороны понесла тяжелые удары. Но наверняка поляки могли бы противопоставить хоть какое-то сопротивление в небе, могли бы выслать хотя бы несколько истребителей против немецких бомбардировщиков? Предполагалось, что так и будет, и немцы смогли бы продемонстрировать свое превосходство и достичь окончательного решения.

Но как было на самом деле, можно узнать из сводки командования вооруженных сил: «Люфтваффе завоевало господство в воздухе над всей зоной боевых действий над Польшей…»

Это было не совсем так. В нескольких местах немногие польские истребители атаковали германские бомбардировщики и были отогнаны. А кроме этого польская авиация не навязывала бой, а, наоборот, избегала столкновений. Возникает вопрос: почему? Была ли она слабее, чем предполагалось? Или она отошла на специально замаскированные аэродромы и готовится к контратаке? Позднее станет видно, насколько серьезно высшее командование люфтваффе рассматривало эту опасность.

На командном пункте Рихтгофена рядом с линией фронта в утренние часы время шло медленно. Он и его штаб терпеливо ожидали, когда рассеется туман, чтобы послать в небо «Штуки». Они также дожидались сообщений с фронта и запросов об авиационной поддержке при наступлении XIV армейского корпуса. Они ожидали сигналов о вражеском сопротивлении, которое требовалось сломить точными воздушными ударами. Но ничего такого не произошло. Казалось, армия забыла о существовании люфтваффе. А может быть, высшее командование не имело точной картины происходящего?

Имея за плечами испанский опыт, Рихтгофен хорошо знал, что надо делать. Он разослал своих офицеров связи на автомобилях с радиостанциями или, по крайней мере, с портативными рациями к линии фронта. В этом случае запросы о воздушной поддержке поступили бы к нему напрямую, минуя требующую время цепочку от армейской дивизии к армейскому корпусу и назад из 4-го воздушного флота в соответствующую воздушную дивизию.

В системе, унаследованной из Испании, было еще одно большое преимущество. Наземные войска, встречая сопротивление, нуждаются в артиллерийской или воздушной поддержке, и молодые офицеры люфтваффе, им приданные, могли бы лучше всего решить, будет ли эффективна помощь с воздуха. Достаточна ли видимость? Можно ли будет обнаружить противника с воздуха? Какого типа самолеты лучше всего подойдут для налета: горизонтальные бомбардировщики, пикирующие или штурмовики? Эти вопросы и могли решить офицеры авиации.

Но утром 1 сентября эта система еще не действовала. Цели для боевых самолетов выбирались бессистемно. «Штуки» из I/StG 76 капитана Вальтера Зигеля вылетели рано утром для атаки укреплений в Велуне, Gruppe из StG 77 была послана 2-й авиадивизией против оборонительных укреплений в Любинице-23. Вот и все.

Наконец, Рихтгофену надоело ждать, и в 11.00 он приказал приготовить свой «физелер-шторх». Взобравшись в него, он взлетел с картофельного поля неподалеку от своего командного пункта, захватив с собой только карту и полевую рацию, чтобы лично осмотреть поле боя. И он увидел, что немцы идут в атаку из деревни Панки, вооруженные винтовками, а поляки отвечают им пулеметным огнем. Он увидел, как германские солдаты лежат на земле раненые. Пролетев над полем боя, он охватил взглядом всю картину.

Необдуманно он пролетел прямо над польскими окопами и попал под прицельный огонь пехоты. Пули ударялись в фюзеляж и повредили хвост самолета. Топливный бак был изрешечен пулеметным огнем, а горючее брызгало, как из садовой лейки. К счастью, самолет не вспыхнул, и, несмотря на серьезные повреждения, ему удалось вывести самолет из-под обстрела. Потом он сделал широкий круг над фронтом и приземлился как раз вовремя, потому что мотор стал работать с перебоями, а бак практически опустел.

Так что главнокомандующий германской авиацией поддержки чуть не был сбит в первый же день войны. Он был виновен в том, что сам запрещал делать своим пилотам: выполнять бессмысленные полеты на малой высоте над вражескими окопами.

Именно уязвимость низко летящего, тихоходного самолета перед вражеской зенитной артиллерией заставила Рихтгофена несколько лет назад, когда он был руководителем технического бюро люфтваффе, решительно протестовать против идеи пикирующих бомбардировщиков вообще. Он утверждал, что во время войны пике с высоты ниже 2000 метров будет просто самоубийством. Но история сыграла с ним шутку. Когда-то презиравший пикирующие бомбардировщики человек обрел в них самое мощное оружие.

Однако его собственный опыт над польскими окопами, а также донесения, поступающие с фронта, которые говорили о потерях и уроне от интенсивного огня с земли, заставили его отдать новый приказ: «Кроме случаев крайней необходимости, полеты на малой высоте запрещаются!»

Урок первого дня боевых действий был ясен: с польской противовоздушной обороной шутки плохи.

В полдень поступили данные воздушной разведки, которой, правда, мешали плохая видимость и стелющийся туман. Была замечена концентрация польской кавалерии в районе Велуна напротив левого крыла XIV армейского корпуса. Также были обнаружены войска в Дзялосчине на Варте к северу от Ченстохова и в том же районе платформы с солдатами на железной дороге из Здунска. Похоже, тут понадобятся «Штуки».