Ц-7 - Большаков Валерий Петрович

– Солнц-то колико, солнц… – выговорил предок.

И тревожная темень оплыла, сливаясь в угольную беспросветность подсознания. И снова я обошелся без малейшего усилия, чтобы «прийти в себя» – никакого «отторжения», никакого «зависания» – разжмурился сразу, как только пришло на ум такое хотение.

Даже прилив веса не откликнулся в теле раздраженным зудом. Вернулась тяжесть? Ну, и ладно.

Рита глубоко вздохнула, и потянулась, прогибая спину, а затем развернулась ко мне лицом. В ее широко распахнутых глазах цвета полуночи оплывал ужас и плескался восторг.

– Спасибо! – шепнула девушка. – Это было… потрясающе! Нет, слова какие-то блеклые, затасканные… Это – было! – с силой вытолкнула она. – Не кино, не сон, а взаправду! О, как бы я хотела вот так же, как ты… по дну подсознания…

– Ну, дно глубоко, – хмыкнул я, обнимая Риту, и заворковал, зажурчал: – Когда Игорь Максимович научит меня распоряжаться Силой, обязательно поделюсь с тобой…

– И я стану, как ты? Ну, хоть чуточку? – прошептала красавица, сближая большой палец и указательный. – А тебе не жалко?

– Ничуть, – улыбнулся я. – Ведь нас станет двое.

Пятница, 14 октября. День

Йемен, Сана, район Ас-Сабин

На экране телевизора бесновались бородатые личности в офицерской форме. Роняя фуражки, тараща глаза, они размахивали черными пистолетами в приемной, тщась вломиться в кабинет президента, но четверо парней в спортивной форме ловко отражали атаки. Они крушили челюсти направо и налево, заламывали руки и укладывали наемных убийц мордой в ковер.

С гортанным криком в приемную ворвался еще один бородач с «Узи», ударил хлесткой очередью, но вот рука одного из «спортсменов» мелькнула в неуловимом движении, и крик оборвался клекотом – нож вошел в шею, как зубочистка в канапе.

– Есть еще служебная съемка, ваше величество, но, вы уж поверьте мне, смотреть на то, как на допросе разваливаются эти саудиты, просто неприятно, – Аль-Хамди выключил телевизор, и внимательно посмотрел на своего гостя. Молодой король Хусейн, достойный потомок Хашима ибн Абд Манафа, выбрал для встречи европейский темный костюм, белую рубашку и галстук.

– Вы правы, – согласился монарх. Перебирая четки в опущенной руке, он проговорил, будто в задумчивости: – Благодарю вас за честность и откровенность. Картина в целом ясна, кроме, разве что, пары моментов. Почему именно одиннадцатого числа саудовцы решились на крайние меры? И как во всем этом замешан Израиль?

– О, мне известна ваша нелюбовь к иудеям, – улыбнулся президент, – но тут как раз тот случай, когда… – его улыбка утончилась. – Враг моего врага…

– …Мой друг, – кивнул правитель Хашимитского Королевства Иордании.

– Хотя все немного сложнее, – на переносице Аль-Хамди залегла складочка. – Попытка переворота в Сане застигла официальный Тель-Авив врасплох точно так же, как и Амман. На меня вышел частным порядком «серый кардинал» Моссада, полковник и раввин Рехавам Алон. Но не сам, а через русских. Их поручительство решило всё.

– Вы доверяете Советскому Союзу? – его величество задал вопрос без оттенка удивления или неодобрения.

– Полностью, – твердо сказал Аль-Хамди. – Почему? Потому что русские не предадут. У них есть такая пословица: «Договор дороже денег». У тех же американцев всё с точностью до наоборот – они с легкостью откажутся от своих обязательств, как только те станут им не выгодны. А что касается времени, выбранного саудитами для покушения… Видите ли, я по-прежнему привержен идее воссоединения йеменцев. И тринадцатого числа мы должны были сделать первый шаг по пути единства – создать военный союз между Саной и Аденом.

– А Эр-Рияду ни к чему объединенный Йемен, – понятливо кивнул король. И вас не смущает, что Аден входит в состав просоветской Восточной федерации?

– Нисколько, ваше величество! – расплылся президент в добродушной улыбке. – Южный Йемен, Сомали, Эритрея и Эфиопия по отдельности – нищие и неустроенные государства, чей удел – обочина светлого пути к процветанию. Но вместе они – сила!

– Понимаю, понимаю… – затянул Хусейн ибн Талал, и вдруг улыбнулся совершенно мальчишеской улыбкой, словно напоминая: «Мне всего двадцать пять!». – А позвольте еще один вопрос?

Ибрагим Мохаммед аль-Хамди развел руками в великодушном жесте:

– Спрашивайте, ваше величество!

– А почему вы сами не желаете расширить границы Йемена, присоединив Хиджаз? – сощурился король.

– Как и у саудовских королей, у меня нет прав на эти земли, – серьезно ответил президент. – Саудиты – безродные выскочки, в то время как ваша династия восходит к прадеду самого пророка! Семь веков ваши предки владычествовали в Мекке и Медине!

Хусейн ибн Талал гордо улыбнулся, и протянул руку:

– Я с вами, друг мой!

… «Ил-28», крашенные «серебрянкой», взлетали по очереди. Грохоча двигунами на форсаже, прокатывались по бетонке в Массауа, а высоту набирали над Красным морем.

ВВС Восточной Федерации лишь создавались, и переговоры летчиков озвучивали эфир по-испански, по-русски, по-арабски, по-эфиопски…

– Группа Монтего! На Табук!

– Си, команданте! Венсеремос!

– Группа Гетачо! На Джидду!

– Да, командыр!

Бомбардировщики плавно разделились, забирая к востоку. Группа майора Старобинца взяла курс на архипелаг Ханиш.

– Остров Джазират-эль-Ханиш! До точки поворота осталась минута.

– Разворот!

Ведущий, а за ним и вся группа повернула на Хамис-Мушайт, саудовскую авиабазу, самую ближнюю к северной границе объединенного Йемена.

– Группа, внимание! Идем в наборе. Радиопереговоры до атаки запрещаю.

Лишь только морские волны докатились до финишной полоски прибоя, и под крыльями вздыбились выжженные горы, с базы Аль-Анад поднялись истребители-перехватчики «МиГ-21». Они показались справа, отливая ртутью в мареве небес, и полезли наверх – с высоты легче прикрыть бомберы.

Майор Старобинец покусывал губу, глядя за остекление. Он переживал за группу. Эритрейцам Гетачо досталась военно-морская база в Джидде. А что там бомбить? Французы клепают для короля Халида ибн Абдул-Азиза Аль-Сауда самые первые фрегаты, а пока его Западный флот – «москитный», сплошь катера да старые английские тральщики!

Кубинцы Монтего тянут на самый север – громить танкистов в Табуке, чтобы не мешали триумфальному шествию власти Хашимитов. А вот Хамис-Мушайт – это другое. Там эскадрильи Ф-5 «Тайгер» и «Миражей»…

– Внимание! Приготовиться!

Облетая городишко с его базарами и толпами мирного населения, «Илы» перестроились, выходя к аэродрому саудовских ВВС.

– Группа, внимание! Атакуем!

– Готов! – откликнулся штурман, пересаживаясь на сиденье у правого борта, рядом с бомбардировочным прицелом.

– Сброс!

Дюжина ФАБ-100 просыпалась из грузоотсека, качнув самолет. Внизу проплыли бетонированные полосы, рулежки, ангары… Клубами огня и дыма вспухли первые взрывы.

– Командир! Два «Тайгера» на взлете!

– Вижу.

– Та вы не волнуйтесь, товарищ майор, – включился ведущий группы прикрытия. – Разберемся!

– Сбейте их к такой-то матери!

– Добре…

Остроносые «F-5» успели оторваться от земли – и сошлись с очередями авиапушек. Мелкокалиберные, но злые снарядики расчленили оба «Тайгера» – прочь закувыркалось крыло, оторвался хвост, посыпались ошметки фюзеляжа…

– Полетели клочки по закоулочкам!

– Цели накрыты! – сообщил стрелок-радист, задыхаясь.

Пустыня и горы наклонились, и крестовая тень «Ил-28» очертила широкую дугу по древним пескам.

– Задание выполнено, – довольно выдал в эфир Старобинец. – Все самолеты в строю, курс домой!

Глава 3

Понедельник, 24 октября. День

Москва, Ленинские горы

– В дифференциальном исчислении мы решали следующую основную задачу: по данной функции найти ее производную, – вещал сухонький препод, с энтузиазмом стуча мелом по доске. Глазки у него горели, а растрепанные седые космы довершали растиражированный образ математика. – Рассмотрим обратную задачу, и введем теперь понятие неопределенного интеграла…