Афон и его святыни - Анна Маркова

Некоторое время спустя Георгий – писатель был приглашен в качестве духовника к одной из грузинских царевен, бывшей замужем за византийским вельможей Ферисом. Он взял с собой и племянника. Они полюбили отрока, как родного. Ферис, будучи человеком образованным, занялся обучением Георгия. Однако вскоре, по приказу императора Василия Болгаробойцы, Ферис и все его домашние были арестованы и препровождены в Константинополь. Там Ферис был казнен, а его жена посажена под домашний арест. Оба Георгия – дядя и племянник – разделили с ней заточение. Там они провели двенадцать лет. За это время преподобный Георгий закончил свое образование, обучаясь философии и риторике.

После двенадцатилетнего заточения в Византии царевна возвращена была в свои владения, и с ней возвратились оба Георгия, дядя и племянник. К этому времени преподобному Георгию исполнилось двадцать лет. Ведя монашеский образ жизни, он не был еще пострижен в монашество. Он обратился к бывшему наставнику своему, Илариону – и от его руки принял пострижение.

После этого он решает взять на себя подвиг странничества, отправившись по святым местам. Первым долгом Георгий решил посетить Святую Землю. Зная, что родственники и наставники будут его искать, Георгий обменялся одеждой с нищим.

Дорога была трудной и небезопасной. Но по дороге Георгий посетил множество святых мест. Сперва в пределах малой Армении посетил он гору Черную, где некогда спасался великий пустынножитель Никон с двумястами своих учеников; потом по соседству, в Антиохии, достиг горы Дивной, где поклонился чудотворной раке Симеона Дивногорца и блаженной матери его Марфы; так обошел он и все обители, рассеянные в горах Ливанских, прося себе молитв и благословения у великих подвижников.

Георгий прежде всего искал себе опытного наставника. И в каменной расселине обрел старца, заключившегося в пещере и отстранившегося от всего земного. Это был великий затворник Георгий, родом из Иверии. Он обрадовался приходу ученика, ибо по любви к своей родине давно желал найти просвещенного мужа, который бы мог довершить труд великого Евфимия Афонского и исправить погрешности языка, какие еще оставались в его переводе Священных книг. Духом прозрел старец, что он обрел такого мужа в юноше Георгии, и с отеческой любовью принял его под свое руководство в пустыню, где жил недалеко от обители святого Романа. Три года оставался при нем Георгий в постоянном подвиге и совершенном послушании, а в обители Романовой в то же время усердно служил болящим. Затворник видел, что в молодом возрасте имел он опытность старческую, и облек его в великий ангельский образ, или схиму, и отпустил в Иерусалим.

Обойдя все святые места, Георгий возвратился к своему наставнику, в пустыню Романову, и хотя совершенно созрел для перевода

Священного Писания, затворник говорил ему: «Господь, неоднократно спасавший от смерти преподобного Евфимия и открывший ему дар ведения языков, может споспешествовать и тебе: будем молить святого отца нашего Евфимия, чтобы он помог тебе своим благословением довершить начатое им святое дело» [1, с. 349]. Таким образом, после многих усилий старец убедил Георгия идти на Святую Гору к великому авве и искать у него духовной мудрости.

Напутствуемый благословением своего наставника, Георгий благополучно совершил путь. Но, достигнув Святой Горы, Георгий уже не застал там преподобного Евфимия, так как он скончался в Константинополе.

Преподобного Георгия с радостью приняли в братство Иверской обители. Он с глубоким смирением исполнял все монастырские послушания, так что его приняли сперва за простеца и невежду, ибо в продолжение первых семи лет никто не мог предполагать в нем глубоких познаний. Однако, когда об этом узнал его наставник, затворник Георгий, он решил, что преподобный проводит время в праздности, и послал к нему другого ученика своего – Феодора, с Черной горы, с изъявлением своего неудовольствия за неисполнение данного им повеления. После сделанного внушения преподобный Георгий был вынужден открыться, и решился наконец принять предлагаемый ему сан священства, и вскоре потом был избран благочинным в обители Иверской.

Приняв священный сан, преподобный Георгий приступил к занятиям духовным. Прежде всего перевел он синаксарий, как необходимое украшение Церкви, по истолкованию ее празднеств, потом перевел все Евангелие, по зачалам, и праздничные паремии, большой требник, толкование на книгу Бытия, первый месяц Минеи и все Апостольские послания.

Видя духовные труды преподобного, братия единогласно избрала его настоятелем обители Иверской. Долго противился Георгий и требовал, чтобы его избрание совершилось по жребию – и три раза бросали жребий, но из трех имен, возлагаемых во время литургии на Божественную трапезу, три раза выпадало имя Георгия. Став настоятелем, Георгий усилил свои аскетические подвиги и, поучая паству словом, показывал ей путь к вечной жизни на самом деле, собственным примером. Кроме того, он собрал сведения о своих предшественниках: преподобных Иоанне, Евфимии и других подвижниках, радевших об устройстве Иверской обители, о правилах ее и уставах, и впоследствии все это на память будущим родам собрал в один свиток.

Искренно почитая преподобного Евфимия, преподобный Георгий, став настоятелем, устроил драгоценную раку для его мощей. С великим торжеством были перенесены мощи преподобного Евфимия из Церкви Крестителя, где были они первоначально погребены, в новоустроенный благолепно храм Богоматери. Потом озаботился обретением и перенесением в тот же храм мощей прочих великих подвижников, помогавших Евфимию в переводе Священного Писания. Это были: блаженный Арсений, епископ Ниноцминдский, для безмолвия пустынного на Святой Горе оставивший кафедру свою в Кахетии и знаменитый своей ученостью, священноинок Иоанн Гердзелидзе, оба они – скончавшиеся в затворе, вне обители, и погребенные при малой церкви святого Симеона Столпника. Георгий и сам, как великий писатель, умел достойно оценить труды их и восхотел сохранить потомству самые их останки.

После этого преподобный решил позаботиться об украшении самой церкви, в которую тогда проникла вода, так как церковь эта вначале не была покрыта свинцом, и для того в 1050 году отплыл в Константинополь – просить пособия у императора Константина Мономаха.

Мономах принял его с великой честью, он спросил преподобного Георгия о причине его визита в Константинополь. Георгий отвечал: «Радуйся во Христе, светлейший между державными: Пресвятая Богородица, Упование и Прибежище богоспасаемого твоего царства, повелевает тебе, чрез меня, убогого, чтобы место постоянного Ее хваления, храм Ее в честной нашей обители Иверской, не был допущен тобою до совершенного разрушения от воды, за неимением крова в него проникающей. Повели отпустить свинец, чтобы в обновленном тобою храме могли постоянно возноситься молитвы о благополучном твоем царствовании!» [1, с. 352]. Император с радостью исполнил прошение преподобного – велел отпустить ему свинец и доставить его на Афон на царских кораблях. Кроме того, воспользовавшись своим путешествием, он испросил у императора новые хрисовулы, которыми подтверждались древние, и тем немало расширил владения монастырские – особенно же обильные пастбища для больших стад.