Свердлов - Ефим Городецкий

В октябре 1903 года Яков Михайлович вышел из тюрьмы. Нижегородский комитет РСДРП получил тогда от Крупской известие о II съезде партии. «Нижегородский комитет, — говорилось в резолюции, принятой комитетом в ноябре 1903 года, — признает законность всех постановлений съезда, признает избранные им органы, энергически призывая всех, кто искренне предан делу соц. — демократии, подчиняться выработанному ЦК съезда статуту организации и сплотиться вокруг избранных им центральных учреждений.

Нижегородский комитет решительно осуждает всякие дезорганизаторские попытки, нарушающие цельность и единство партийной деятельности».

Не колеблясь, твердо становится Яков Михайлович Свердлов на последовательно большевистские ленинские позиции. Никогда на протяжении всей своей жизни не сходил он с этих позиций.

Двадцать из неполных тридцати четырех лет жизни провел Свердлов в родном Нижнем Новгороде. Здесь произошло становление его как революционера. Юный Яков Свердлов прошел хорошую начальную школу подполья. Он был и агитатором, и пропагандистом, и организатором нелегальных типографий, и вожаком молодежи, и оратором на рабочих сходках, и полемистом в схватках с меньшевиками и бундовцами.

Вот он в Дарвинском лесу, там собралось около пятисот сормовских рабочих. Агитатор клеймит позором французского социалиста Мильерана за то, что тот вошел в буржуазное правительство. Резолюция сормовичей была доставлена в Париж.

Вот он на волжском левобережье, в лугах близ Моховых Гор. Там — дискуссия с кожевниками-бундовцами, в ней участвовало около двадцати нижегородских социал-демократов. Под свежим впечатлением еврейского погрома в Кишиневе, в пасхальную ночь 1903 года, бундовцы Пришли к выводу, что в подобном отношении к евреям виноваты все русские. Свердлов резко выступил против этого. Позднее он признавался: «Я лично никогда не знал национального гнета, никогда не подвергался гонениям в качестве еврея. И в первые дни после кишиневского погрома я не испытывал ничего, что отделяло бы меня от настроений нееврейского населения. У бундовцев было иное… Их вывод был — отойти от этой массы, работать над воспитанием евреев, добиваться их самостоятельного существования как особой организации и т. д. Я видел выход в другом. В борьбе с общими условиями, через изменение которых придет и изменение отношения к евреям».

Бундовская идея не нашла поддержки у нижегородского пролетариата.

Вот он среди солдат. Начавшаяся в январе 1904 года русско-японская война побудила Нижегородский комитет РСДРП к более активной пропаганде среди воинских соединений, особенно во время летних лагерных сборов. Свердлов вошел в группу пропагандистов для работы среди войск.

Старый большевик Н. А. Семашко так описал впоследствии молодого Свердлова:

«Когда я в начале 1904 года приехал в Нижний Новгород, Яков Михайлович Свердлов был еще молодым юношей. Он выполнял у нас главным образом технические поручения: распространял листовки, организовывал явки, печатал небольшие прокламации. Но вскоре он обратил на себя внимание своей неутомимой энергией, ловкостью и умением выполнять данные ему поручения, преданностью революционному делу и проявил себя как крупный организатор.

Мы начали давать ему все более ответственные поручения; и вскоре он проявил себя как прекрасный оратор. Его громкий бас, так не соответствовавший его небольшой худенькой фигурке, стал раздаваться на митингах, и он вскоре завоевал себе славу прекрасного оратора, всегда успешно выступавшего в спорах с меньшевиками и эсерами.

Речь его всегда была ясна, доходчива, убедительна, и рабочие очень любили слушать его.

Таким прекрасным организатором и оратором он оставался за все время работы его в Нижнем Новгороде».

Первое партийное поручение

В жизни каждого человека наступает пора, когда он впервые начинает действовать самостоятельно. Идут вместе к самолету опытный пилот-инструктор и молодой ученик. И вдруг старший товарищ говорит: «Давай, брат, лети один, ты готов к этому!» Юная учительница первый раз одна входит в класс, на нее смотрят любопытные глазенки первоклассников. Первая плавка сталевара. Первая книга поэта.

Но любому из них легче оттого, что наставники и друзья — рядом, незримо присутствуют при первых шагах молодого коллеги. Даже в пограничный дозор новичок не выходит один. Профессиональному революционеру начала века было неизмеримо труднее. Он шел на явку, не будучи в полной уверенности, цела она или провалена. Опасности подстерегали его на каждом шагу.

В канун первой русской революции Северный комитет РСДРП поручил Свердлову полностью перейти на нелегальное положение и отправиться для революционной работы в Кострому.

До сих пор Свердлов работал в родном городе, здесь у него были связи, товарищи, здесь он легко ног ориентироваться. Теперь ему предстояло покинуть Нижний Новгород.

Именно в это время, «в эту эпоху, в самом начале XX века, — говорил Ленин, — перед нами был тов. Свердлов, как наиболее отчеканенный тип профессионального революционера, — человека, целиком порвавшего с семьей, со всеми удобствами и привычками старого буржуазного общества, человека, который целиком и беззаветно отдался революции…» [3].

В Костроме — старинном крупном центре текстильной промышленности — насчитывалось тогда около 12 тысяч рабочих. Выступления рабочих против нечеловеческих условий жизни, подобные стачке на Михинской фабрике в 1903 году, были событием в истории рабочего движения Костромы.

«Я поселился здесь в качестве „профессионала“ по поручению Северного комитета, в состав которого входит и Кострома, — писал Я. М. Свердлов 22 ноября 1904 года. — Дела здесь много, а народа почти нет».

Перед самым приездом Якова Михайловича провокаторы нанесли серьезный ущерб местной большевистской организации, но она стала восстанавливать свои ряды. Заслуга Свердлова в этом несомненна.

В Костроме ему довелось впервые выступить публично не на подпольной сходке, не на маевке, не среди рабочих. Местные земцы-либералы решили провести открытый банкет. Поводом для него послужило сорокалетие судебной реформы Александра II. Подобные банкеты (был даже термин «банкетная кампания») явились слабым отражением общего революционного подъема, переживаемого страной.

Либеральная буржуазия надеялась получить от царизма «уступки» своим весьма умеренным требованиям, не выходившим за пределы «дозволенного начальством». Костромские большевики решили принять участие в банкете, ибо знали, что на нем будут присутствовать рабочие, которых либералы пригласили, заигрывая с ними.