Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора. [СИ] - Владимир Царицын

  - Кончай прикалываться! - возмутился Илья.

  - Шучу, не обижайся - на обиженных воду возят. Нет, кроме шуток, по профессии-то ты кто?

  - Да так, менеджер, - неопределённо ответил Илья.

  - Понятно, - кивнул Андрей. Теперь все - менеджеры или промоутеры. Все чем-то торгуют. Картошкой африканской, курятиной штатовской, японскими да немецкими машинами. Своего-то, считай, нет ни хрена. Дома и те нам таджики с вьетнамцами строят.

  Он подошёл к окну, выкинул окурок, проследил за его полётом, а потом поднял глаза и долго с интересом разглядывал пейзаж. Глаза козырьком, как это делал Илья, не прикрывал. Вволю налюбовавшись, изрёк с пафосом:

  - Картина Репина "Приплыли!", - но, глянув на исполненное негодованием лицо Ильи, тут же поправился: - Или Шишкина?

  - Картины Репина "Приплыли" не существует, - проворчал Илья. - Её написал художник Соловьев, и называется она "Не туда заехали". Висела в музее рядом с картинами Репина, вот народ и придумал эту дурацкую шутку...

  - Народ не обманешь, - резюмировал Андрей, - и название моменту соответствующее... Пивка бы сейчас, а? Пить хочу.

  - Ты где-то заметил киоск с прохладительными напитками? - ёрнически спросил Илья.

  - Я заметил реку. Точнее, ручей.

  Илья фыркнул:

  - Будешь пить воду из ручья?.. А если в ней какая-нибудь дрянь - химия или ещё что?..

  - Рискну, где наша не пропадала. А ты что, даже не попробуешь? Неужто дашь себе засохнуть?

  - Размечтался - молочные реки, кисельные берега, - хмыкнул Илья.

  - А вдруг в ручье спрайт вместо воды течёё, - хохотнул Андрей, - или пиво. Зеленка тут какая-то странная, будто бы не лес вовсе, а декорации. Только чересчур масштабно. Сдаётся мне, Илюша, тут что угодно может быть. Хотя... насчёт пива ты прав, малость загнул.

  - Я вообще о пиве не говорил.

  - Да?.. Ну ладно, так ты идёшь или здесь остаёшься?

  - Пошли, - пожал плечами Илья.

  На первом этаже все оконные проёмы были заделаны пенобетоном, но света хватало - он проникал через распахнутую дверь, - что позволило исследователям убедиться, что живых в помещении нет. Впрочем, как и мёртвых. Однако следы недавнего пребывания человека здесь имелись - посреди зала наблюдалась лежанка, оборудованная по типу тех, на которых почивали они сами.

  Андрей поднял с пола окурок папиросы.

  - Беломорина, - сказал он, прочитав название на гильзе. Потёр окурок, выкрошил на ладонь остатки табака и сдул. - Свежак. Недавно кто-то курил. По крайней мере, сегодня.

  - Ну и где он? Может... - Илья кивнул на дверной проем.

  - Вышел погулять? Пошли, глянем. - Андрей решительно направился к выходу. - Ты - налево, я - направо.

  Обойдя таинственное строение с двух сторон, они встретились посередине западной стены. От самой отмостки росла трава, так что следы исчезнувшего незнакомца можно было не искать.

  - Куда интересно он пошёл? - озадаченно произнёс Илья. - И почему нас искать не стал, не разбудил?..

  Он вдруг вспомнил о том, что его кто-то будил, причём, довольно настойчиво. Может, этот, исчезнувший, и будил?..

  "Да нет, вряд ли, - тут же решил Илья. - Сначала бы он наткнулся на Андрея. Скорей всего, мне это приснилось. Недаром голос знакомым показался. Мой собственный голос мне и приснился..."

  - Почему не разбудил? - хмыкнув, переспросил Андрей. - Тактичный человек. К сожалению, сейчас таких мало осталось. Интеллигенция ликвидирована, как чуждый современному человеку пережиток прошлого. Наш товарищ по несчастью - один из уцелевших в жестоких репрессиях. Заглянул - отдыхают люди - зачем их тревожить, по пальцам топтаться, - пускай спят. А куда пошёл, ясен пень - к реке. Каждый страдалец, жертва кораблекрушения, попав на необитаемый остров, первым делом идет к источнику пресной воды. Вода - это жизнь, слышал когда-нибудь про это?

  Пропустив мимо ушей колкость Иванова насчёт топтания по пальцам, Илья глупо спросил:

  - Ты считаешь, что мы находимся на необитаемом острове?

  - Образно выражаясь, - кивнул Андрей. - А ты что думал, мы с тобой сейчас в центре мегаполиса?

  2.

  Отставной офицер российской армии Андрей Иванов уверенно шёл впереди, разбрасывая быстрые цепкие взгляды по сторонам; креативный менеджер Илья Репин, выполняя указание стихийно определившегося командира, следовал в пяти шагах позади, изредка оглядываясь. В его задачу входил "контроль тыла".

  Получив это странное, как ему вначале показалось, задание, Илья непонимающе фыркнул:

  - А это ещё зачем? Кому мы нужны, нападать на нас сзади.

  - Кому-то же понадобились, - совершенно спокойно ответил Андрей, - кто-то же нас с тобой сюда притащил.

  - Я уже пытался понять, что произошло, но... глухо как в танке. У меня только одна идея: если мы оба сюда попали, значит, и причина одна. Может, мы с тобой где-то пересекались по жизни?

  - Вряд ли, я бы запомнил, - качнул головой Андрей.

  - Нет, ты меня не понял. Я имел в виду, что мы где-то через кого-то пересекались. Сами того не подозревая, так сказать.

  - Да хрен его знает! Всё может быть, Земля-то, она круглая... - Андрей помолчал и вдруг ляпнул в сердцах и не совсем по теме: - День вчера у меня не задался! Ну, прям с самого утра...

  День действительно не задался.

  Утром у жены подгорела яичница.

  Кто-нибудь когда-нибудь ел подгоревшую яичницу? Лучше бы Верка, как всегда, картошку жарила: горелки выбрать можно, а яичница, что там выбирать?

  Вот же послал бог жену! Хотя... причём здесь бог, сам такую выбрал. Знал, что хозяйка никакая. Думал, ничего, научится. Мало кто из девиц в таком юном возрасте (замуж-то брал, когда Вере только-только восемнадцать годочков исполнилось) нормальную еду готовить умеет. Все, считай, не умеют, даже яичницу, потом поживут - быстро кулинарному ремеслу обучаются. Да и не только ему; друг у дружке офицерские жёны много чему научиться могут. От нечего делать-то.

  Верка так и не обучилась. В смысле - готовить. Зато в другой науке преуспела...

  Вернувшись из своей последней, как потом оказалось, командировки в Чечню, майор на выходе из железнодорожного вокзала поймал такси и поехал домой, на душе его было тревожно. Предчувствие чего-то донельзя неприятного, болезненного и абсолютно неизбежного острой занозой засело в сердце. Примерно такие ощущения возникали у него перед боевыми операциями, которые заканчивались каким-нибудь непредсказуемым дерьмом. Какого рода дерьмо может ожидать его дома, майор предполагал, а если быть честным перед самим собой - знал почти наверняка.

  По мере приближения к дому тревога нарастала, грозя у самого дома достичь максимума и превратиться в острое желание дать таксисту команду разворачиваться и везти его в какой-нибудь кабак, чтобы нажраться там до потери пульса.

  Но когда такси въехало внутрь спального микрорайона и, уверенно полавировав между павильоном минимаркета, тремя киосками и двумя детскими площадками, достигло конечной точки маршрута, он обречено подумал: "А отступать-то и некуда..." Тревога его иссякла, но взамен появилась уверенность, что тревожился он не зря. Андрей отчетливо понял: пей или не пей, сейчас или чуть позже - как ни оттягивай неприятный момент, а дерьмо разгребать все равно придется.

  Чего-чего, а дерьма в жизни майора хватало. Казалось, его было гораздо больше, чем всего остального. Сплошь Авгиевы конюшни, и разгребать их, не в пример Геркулесу, приходилось собственными руками.

  Слегка прихрамывая (рана на бедре была довольно свежей), Андрей подошёл к своему подъезду. Две бабушки-сплетницы, сидящие на лавочке и по обыкновению вдохновенно перемывающие косточки кому-то из жильцов дома (или, что более вероятно - из жиличек), едва он возник перед ними, умолкли, как по команде.

  - Здравствуйте, девушки! - весело поздоровался Андрей.

  - Хи-хи-хи, - сдавлено и не слишком натурально отреагировала на шутку соседа одна из сплетниц. - С возвращеньицем, соседушка.

  - Здрасьте-здрасьте, Андрей Батькович, - с какой-то загадкой и с практически неприкрытой издёвкой в голосе ответила на приветствие вторая.

  Повернувшись спиной к подругам и шаря по карманам в поисках электронного ключа от входной двери, майор почувствовал, как точнехонько промеж его лопаток вошли два дуплетных выстрела-взгляда. Поворачиваться он не стал, и без того был уверен, что в глазках-щёлочках престарелых барышень он увидит ту же загадку и ту же издёвку, что услышал в их голосах.

  Лифт как назло не работал, и Андрей, мысленно обматерив того, кто был в этом виноват (кого-то абстрактного - некий собирательный образ всех электриков, слесарей, ответственных работников ЖЭКА, а иже с ними и всех чиновников ЖКХ), стараясь не обращать внимания на усилившуюся боль в бедре, зашагал вверх по ступенькам на свой родной девятый этаж.