Time - Альберт Григорьевич Горошко

предмет  в  дальнем  углу  комнаты. Сначала  он  показался  мне  клеткой  для  птиц,  но  вместо  дна  у  нее  была  двойная железная  сетка.  Внутри  сверкал  металлический  стержень,  служащий  осью  конструкции.  Вертикальные  прутья  сходились  наверху  в  маленькую коробочку,  из  которой  торчала  вращающаяся  рукоятка.  Я  покрутил  ее как кофемолку,  и  студент  тут  же  вскрикнул:

– Осторожно,  это  же  … – он не успел договорить и оглянулся: снизу  послышались  шаги  и  скрип  ступенек.  В  дверях  показался высокий седой худощавый мужчина в очках, синем берете, атласном синем халате, одетом поверх рубашки с жилетом и галстуком, со стопкой  бумаги  в  руках,  которую  Виссарион  тут  же  принял  у  него  и  положил  на  стол.

– Николай  Иваныч,  этот  гражданин  очень  хочет поговорить с вами.

Севидов внимательно посмотрел на меня. Интеллигентные усы и бородка клинышком делали его похожим на идальго.

– Господа,  давайте  сначала  попьем  чаю.  Виссарион,  будьте  добры,  скажите  Авдотье Лукиничне, пусть  поставит  самовар. Ну-с,   молодой  человек,  будем  знакомы  –  Севидов Николай Иванович,  доктор математики.

– Артем… Воронков…Инженер…Начинающий…

Я еле сумел побороть смущение и волнение, охватившие меня одновременно c очередным приступом голода.

– Доктор,  мне  нужно  с  вами  поговорить,  и  очень  серьезно.  Вы,  может  быть,  сможете помочь  мне,  я  попал  в  очень  непонятную  историю.  Мой  рассказ  вам  покажется  странным  и  неправдоподобным,  и  я  сомневаюсь,  будет  ли  это  интересно  слушать  Виссариону…

– Он  мой  давний  друг  и  ученик,  я  уверен,  что  ему  это  не  повредит.  Пройдемте  вниз.

Мы  разместились  в  столовой,  отгороженной  от  кухни  старой  ширмой.  Лукинична  внесла дымящийся  медный  самоварчик, который казался игрушечным в ее пухлых руках,  Виссарион   из   буфета  достал  фаянсовый  сервиз.  На   столе  появились пряники  и  карамель.  Лукинична  наотрез  отказалась  посидеть  с  нами,  сославшись на  хлопоты по хозяйству. Я еле удержался , чтобы не накинуться на пряники. Отхлебнув горячего чаю с ароматом старой мешковины и откусив краешек карамели, я слушал, как Виссарион рассказывал доктору о нашей встрече. Когда он закончил, я  попросил  доктора  рассказать  немного  о  его  научной  деятельности,  чтобы  удостовериться,  что  я  обращаюсь  к  тому  доктору.

Оказалось, что Севидов еще  студентом  увлекся  поиском  пятого  измерения  вдобавок  к  известным  четырем  –  трем  пространственным  и  одному  временному.  Последнее  заинтересовало  его  настолько, что  он  захотел  открыть  принцип  управления  временем.  Будучи  блестящим  математиком,  Николай  Севидов  стал  углубленно  изучать  физику  и  астрономию.  Он  собрал  большую  библиотеку  из   книг  по  философии,  истории,  логике  и  даже  изучил  древние  манускрипты  египетских  и  тибетских  жрецов.

Он  пришел  к  выводу,  что  возможность  заглядывать  в  будущее  и  отгадывать  прошлое может основываться  не  только  на   наблюдательности, логическом  мышлении и способностях экстрасенсов.

– Дело  в  том,  что  мы  не  можем  “потрогать”  время, мы чувствуем его субъективно, судим  о  нем  только  по  часам  или  по  положению  светил,  но не знаем, что же это такое – время!  Допустим,  мы  плывем  по  течению  реки,  и  у  нас  нет  ни  паруса,  не  весел.  Мимо  нас  проходят  берега,  но  мы  даже  не  можем  бросить  якорь  и  пристать  к  берегу.  И  вот,  представьте  водяную  мельницу –  она стоит на берегу и ее колесо вращается. И  у  нас  на  лодке  есть  колесо  с  лопастями,  но  оно  не  движется, ведь его тоже несет по течению.  Но  оно  тоже  станет  вращаться,  если  мы  бросили  бы  якорь,  или  нас бы прибило  к  берегу. Мы  все  плывем  по  этой реке,  и  у  нас  нет  ни  весел,  ни  якоря.  И  я  хочу   сделать  весла,  или  суметь  бросить  якорь,  чтобы по-другому  почувствовать  время, –  доктор  добавил  себе  чаю  и  ушел  в  свои  мысли.

Я  сидел  и  не  верил  такому   совпадению.  Мы  просто  созданы  друг  для  друга  –  как  врач и  пациент.

– Николай  Иванович,  меня,  по-моему,  прибило  к  берегу.

– Что?? –  Виссарион  поперхнулся  чаем.  Доктор очень пристально посмотрел на меня. Я покраснел, но продолжил:

– Вы  мне  можете  (и  я  это  понимаю)  не  верить,  но  это  так,  –  и  я  поведал  им  вкратце свою  историю.  В  доказательство  я открыл чемодан и выложил на стол  свой  паспорт  и  электронные  часы. Виссарион тут схватил их, случайно нажав на боковую кнопочку, и выронил от неожиданности, когда они зажужжали незатейливую мелодию. Севидов успел подхватить часы на лету , показав завидную для его возраста реакцию. Содержимое моего чемодана их очень  заинтересовало. Виссарион вертел в руках тюбик пасты, отвернул крышечку и сначала понюхал, а потом выдавил на язык белый червячок и проглотил.

– Какая вкусная вещь! Это такое мороженое?

 Я улыбнулся и достал зубную щетку. – Это для чистки зубов, Зубная паста.

– Невероятно  –  1972  год  рождения,  город  Георгиевск,  отдел  внутренних   дел! –  Иванов смотрел  на  меня  как  на  инопланетянина, изучив мой паспорт.  –  Что за странная  подделка?!

– Это не подделка. Сейчас я вам вот еще что покажу. –  И я развернул на столе карту области. Севидов и Иванов тут же склонились над ней, доктор даже протер стекла очков  и прочитал вслух указанные мелким шрифтом в ее конце дату, тираж и название типографии. Он выпрямился и измерил меня тем же взглядом, что и ранее Иванов. Я включил калькулятор и протянул его Виссариону:

– А вот это – электронно-вычислительная машина – микро-ЭВМ.

Виссарион повертел его в руках, нажал несколько кнопок и кнопку “ВКЛ” и отдел мне, смущенно улыбнувшись.

– Так  вы  говорите,  церковь  была,  простите,  будет  разрушена?  –  спросил  доктор,  пытаясь послушать  часы.

– Не  совсем.  Стены  остались,  с  купола  сняли  позолоту  и  снесли  колокольню.

– А  колонны  внутри?

– Их  тоже  убрали  –  внутри  абсолютно  пустое  пространство.

– Но  ведь  колонны  были  несущие!

– Их  разрушили первыми  в  надежде,  что  церковь  рухнет  сама,  а  потом  снос прекратили…

Севидов  задумался,  глядя  на  часы.  Виссарион  тоже  молчал,  боясь  помешать  доктору.  Я думал,  они  завалят  меня  расспросами,  но  оказались  не  простыми  людьми,  и   почему-то я  смотрел  на  них, как  на  своих  современников.

Было  уже  совсем  поздно,  на  улице  разыгралась  метель,  а  мы  сидели  втроем  в  слабоосвещенной  столовой  и  молчали. Я разглядывал

лицо Виссариона, отражавшееся в начищенном самоваре – он нервно покусывал пальцы, о чем-то размышляя. Севидов смотрел на часы, но как будто сквозь них.

Наконец,  доктор очнулся  и  предложил  подняться  наверх.  Он  попросил  меня  остановиться  у  него,  я  попытался  отказаться,  но  он  и  слушать  не  хотел  –  я  понял,  что  вечер затянется  надолго.

Глава  одиннадцатая

Наглядное  пособие

– Вы  видите  мой  макет?  –  доктор  поднял  с  пола  ту клетку, о которой так беспокоился Виссарион.

– Вращая  вот  эту  ручку, я  плавно  изменяю  изгиб  прутьев.  Здесь  редуктор, -он  постучал  длинным указательным пальцем по  “кофемолке”.

– Внутри  создается  силовое  поле  различной  напряженности.  Здесь-то  все  и  происходит. Теперь  мы  закрепляем  ручку  в  определенной  точке  и  помещаем  внутрь,  к  примеру, бумажный  шарик.  Начинаем  вращать, – он  взял клетку  за  торчащие  концы  стержня  и  осторожно  толкнул  прутья  против  часовой  стрелки.

Шарик  покатился