Категории Б - Иван Валеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако, сами эти «пираты» вполне реальны (хотя и не вполне разумны) и обитают именно тут, в поясе астероидов. Поэтому вся команда, включая Вашего супруга, в полной боевой готовности, а равно и выкладке; поэтому все на местах; поэтому Джонатан Смит-Заозерный стреножен и без малого с кляпом во рту; поэтому… Впрочем, за сим прощаюсь, ибо входим. Не поминайте лихом.
Вас любящий супруг, Игнат Борман.
(Дата, подпись)
Бортовой журнал
(Дата, время)
Подходим к поясу астероидов. Кочегар, пилот, медбрат, лоцман, штурман и Борман находятся каждый на вверенном ему боевом посту в состоянии повышенной боевой готовности.
Переходим на ручное управление кораблем.
Капитан Гагенсхайм.Бортовой самописец
Капитан: Махно, что у вас справа по борту?
Лоцман: Проскочим, капитан. Все будет в лучшем виде.
Капитан (задумчиво): Давно мечтал увидеть в лучшем виде хоть что-нибудь, а тут все…
Пилот (торжественно): Проходим критическую зону!
Лоцман: Вам помстилось. Мы к критической зоне еще и не подошли.
Пилот: А когда?..
Лоцман (кричит): Три градуса влево, шесть вниз!
Капитан: Копыто, твою уже в реакторе, смотри на дорогу!
Пилот: Слушаюсь.
Капитан (негромко): Чтоб я еще раз взял пилотом человека с такой фамилией…
Лоцман: Один градус влево, семь градусов вверх. (пауза) Внимание.
Пилот: Там что-то движется…
Лоцман: Не отвлекайтесь. Пять градусов вправо, два вверх.
Капитан (нервно): Махно!..
Лоцман: Капитан, сидите на попе ровно, я вас прошу. Что вы нервничаете, как… Копытин, центр, восемь вниз!.. Слушайте, капитан, давайте вы мене потом расскажете, как вы мене… Копытин, не дергайся, чтоб ты протух недожаренным! (пауза) Четыре градуса влево, центр… Вооот… А теперь начнется самое интересное…
Капитан (нервно): Орудия к бою!..
Лоцман (еще более нервно): Коля, я тебе умоляю!!! (пауза) Копыто, куда руляешь?! Леворуляй обратно, подлец! Десять градусов влево, семь вверх! Так!
Капитан: Внимание!..
Лоцман (перебивает): Не стреляйте, чтоб вас туда и обратно!.. Три градуса вправо, центр! Мать твою!..
(Звук удара.)
Лоцман (спокойно): Пронесло.
Капитан: Махно!..
Лоцман: Капитан, я же говорю… Два градуса влево, четыре вниз. О чем это я? Да, таки сидите ровно… Мне за это деньги плотют.
Пилот (неуверенно): Там что-то движется…
Лоцман (нетерпеливо): Да успокойтесь вы, Копытин! Это свои…
Капитан (перебивает, нервно): В каком смысле?
Лоцман (устало): В хорошем, мин херц, в хорошем. Я вас прошу, отмените боевую готовность, во избежание. Не расхлебаем же ж…
Капитан: Махно…
Лоцман (кричит): Шо — «Махно»?! Вот шо вы «Махно»?!Я уже пятьдесят два года «Махно»! Шо ви мене нервничаете как удав черепаху?! Никто на ваши макароны не покушается!
Капитан: И все-таки…
Лоцман: Да сейчас ви усе будете видеть!..
Пилот (возбужденно): Капитан, справа по борту…
Лоцман (торжествующе): Ну?!
Капитан (радостно): Ооо! Вот это я понимаю!
Лоцман: То-то же. Старому Махно можно доверять. Старый Махно видит, шо вам надо, и ви сейчас будете это усе неоднократно иметь…
Бортовой журнал
(Дата, время)
Пояс астероидов прошли без чрезвычайных происшествий.
По прохождении пояса астероидов ошвартовались у станции, идентификационный номер 2028-15ГБ, для дозаправки, текущего ремонта и кратковременного отдыха.
Капитан Гагенсхайм.PS.
Капитанчик — ты душка!
Мальчики, прилетайте еще! Мы будем скучать!
Анжела, Мэри, Зинуля, Кристина, Изабелла, Изаура, Мурена, Нюрочка, Изольда, Анжела, Гульнара, Василий, Софья, Дуся, Капитолина Петровна и другие.Радио
Здравствуйте. И снова у микрофона я, Иннокентий. Итак, крайние новости.
Что мы с вами видим на ваших экранах? Да, да, именно его — дхармаглот имени Путина, продолжающий свой такой же первый, как и он сам, полет к границе Солнечной системы. Капитан передает нам привет, они недавно прошли пояс астероидов, все системы работают нормально, команда чувствует себя превосходно — летайте дхармаглотами Аэрофлота!
Заметки писателя
А почему до сих пор невесомость? Неужели так и не починили? Мы же для этого же останавливались… Кажется. Или не для этого? Пойду спрошу.
Капитан говорит — нет невесомости. Как же так? У него нету, а у меня есть… По-моему, он что-то недоговаривает. И двоится… Ну да, конечно, кто я для него такой? Со мной и двоиться можно, и как хотите… Нет, так не пойдет. Пойду спрошу, уважает ли он меня?
Говорит, уважает. В особенности как писателя. Как это он сказал? Как «инженера человеческих душ». При чем тут душ?.. Но двоится он теперь заметно меньше. Наверное, и впрямь уважает. Пойду скажу, что я его тоже уважаю.
Капитан — замечательный человек. Я ему так и сказал. Со всей прямотой. Что бы еще такое… Да. А я ему первому дам почитать! Пойду скажу…
Нет. Устал я. Потом…
Дневник кочегара
Я уже говорил, что наш кэп — это О? Говорил вроде… А как его звать — это говорил где-нибудь? Не помню… Надо проверить…
О! А капитана-то нашего звать-то, оказывается, Гагенсхайм! Га-ген-схайм! Гы. Епт, и не выгороворишь ни хрена… Блин. Да, а как меня звать, я где-нибудь говорил? Не говорил, блин, лоханулся… Во девки! Проф…фессио… а… э… оанализм… Да…
А лоцмана зовут знаете как? А я вот знаю. Махно. На всю жизнь запомню. Махно — голова… Блин… Голова… У меня тоже, блин, голова… Пойду в медпункт. Пущай мне этот… как его… Них… Нех… нет, не так… Ну, короче, пущай лекарства какого-нить плеснет в мензурку. Заодно, может, и подскажет…
Бортовой журнал
(Дата, время)
Отстыковались от станции, идентификационный номер 2028-15ГБ, двигаемся по заранее проложенному маршруту с минимальным опозданием. К сожалению, после профилактического обследования экипажа, на котором настоял медперсонал вышеуказанной станции, выяснилось, что два его члена, пилот Копытин и штурман Чмырев, все-таки незначительно пострадали при столкновении с недействующим трансляционным спутником (об этом происшествии подробнее сказано в записи бортового журнала, сделанной пилотом Копытиным ранее) — у обоих выявлено легкое сотрясение мозга на фоне общего переутомления. Остальные члены экипажа в норме. Кроме того, механик Борман, ремонтируя грави-установку, попутно выявил незначительные неполадки в бортовом самописце, вследствие которых, вероятно, часть данных, хранящихся в нем, может быть искажена либо утрачена.
Капитан Гагенсхайм.Бортовой самописец
(Шум двигателей, радиосигналы, характерные для межсистемных кораблей Лебедя).
Писатель (дрожащим голосом): Что это?! Капитан, что… Что происходит?! Что это?!
Капитан (раздраженно): Не мешайте, и без вас дурно.
Писатель (нервно): И вам тоже?!
Капитан: Что «тоже»?
Писатель: Дурно! И вам тоже дурно? Я думал, я один это вижу!..
Капитан (раздраженно): Чтоб я еще раз взял на борт писаку… Вы что, думаете, что я слепой?!
Писатель (нервно): Но это же летающая тарелка!
Капитан: Махно, вы можете себе такое представить?
Лоцман (устало): Увы мне — могу, капитан.
Капитан: Писатель! Вы же известный писатель? Современный же?
Писатель: Да…
Капитан: Вот об этом вот и напишите!
Писатель: О чем? О тарелке?
Капитан: Да нет, дурья твоя башка! О том, что контакт с альфой Лебедя установлен еще три года назад, что об этом писали газеты, показывали по радио — а известный современный писатель почему-то не в курсе!
Писатель (ошеломленно): Да не может же быть! Как же так? Вы уверены?.. А почему никто не знает?
Капитан: Махно?!
Лоцман (доверительным тоном): Джонатан, вы-таки должны знать правду. И старый Махно сейчас будет ее сказать… Слушайте сюда. Никто ничего не скрывает. Все все знают. Все в курсе. Но это им — всем — неинтересно. Понятно вам теперь?
Заметки писателя
Видел летающую тарелку. Большая такая, красивая: вся белая, с голубой каемочкой и семью мигающими огоньками.
Сначала подумал, что это остаточные явления от вчерашней сатурналии. Однако, когда капитан немного изменил курс и что-то сказал в микрофон, я понял, что если это и галлюцинация, то наша с ним общая. Ну и спросил, что, собственно, это такое там летает. Ну, капитан и ответил. Тарелка, говорит. С альфы, говорит, Лебедя. Я спросил, далеко ли это, но он только рукой махнул. Может быть, еще дальше Плутона.
(Бред собачий. Надо все выяснить по приезде. Да не может такого быть, чтобы три года… Может, не писать тогда про нее? Раз неинтересно…)
