Воронья роща - Александр Вампилов

ЛОХОВ. Близкие мы или далекие, а помереть мы тебе не дадим. Даже не рассчитывай! Что ты, помирать сюда пришел?

БАОХИН. Нет… (Улегся.) Не помирать я сюда шел, другая у меня была цель…

ЛОХОВ. Нет, Семен, так дело не пойдет. В кой-то веки зашел – и на тебе, улегся. Да еще помирать собираешься.

БАОХИН (снова приподнялся). Перед тобой, Юра, виноват… я… Прости…

ЛОХОВ. За что, Семен?

БАОХИН. Забыл я тебя… Друга забыл. Стыдно сказать, в одном городе жили – тридцать с лишним лет носу не показывал… А пришел, знаешь, зачем?

ЛОХОВ. Дарданеллы! Что за разговор такой неинтересный? Ты лежишь, как бревно, а я торчу тут… Вставай, Семен! Помереть ты всегда успеешь. Давай-ка лучше выпьем! За встречу… Ну, Семен! Как бывало!.. Что? Плохо у нас бывало?

БАОХИН. Хорошо бывало…

Виктория, стоя у дверей, время от времени пошептывает что-то в коридор.

ЛОХОВ. Эх, Дарданеллы! «На воде, в небесах и на суше…» Да и тут, Семен, в комнатке в этой бывали чудеса, а, Семен?

БАОХИН. Да… Хорошо жили…

ЛОХОВ. А что? Законно жили.

БАОХИН. Помнишь, буксир был «Григорий Котовский»…

ЛОХОВ. «Котовский»? Ну как же! На «Котовском» матросами ходили…

БАОХИН. Матросами…

ЛОХОВ. За лесом ходили.

БАОХИН. За лесом… А «Лейтенант Шмидт»? (Плачет.)

ЛОХОВ. Ну как же!

БАОХИН (плачет). А «Иван Тургенев»?

ЛОХОВ. А помнишь ты, как гудели мы однажды в Зарецке? Крепко!

БАОХИН (сквозь слезы). Ну как не помню!.. На «Тургеневе» и было…

ЛОХОВ. Без нас так и отвалил, пароход-то. Эх, Дарданеллы! Давай-ка, Семен, выпьем! (Достает из-за пазухи бутылку.) Ей-богу, это тебе не повредит! Дай-ка, нам, дочка, стаканчики!

ВИКТОРИЯ. С ума сходите, дядя Юра! Умирает же человек, а вы…

ЛОХОВ. Давай, говорю, стакан. Да закройся-ка пока на ключ!

ВИКТОРИЯ. Не дам. Вам можно, а ему…

БАОХИН. А мне тем более. Мне сейчас все можно. Двадцать лет в рот не брал, врачи не рекомендовали. А сейчас… Какое это сейчас имеет значение! Дайте нам стаканы… В последний раз…

Виктория закрывает двери на ключ и подает стакан. Лохов разливает вино. Баохин садится на постели.

ЛОХОВ. Ну, Семен, будь здоров!

БАОХИН. Не шути, Юра. Грех так шутить… Выпьем за наши молодые годы… (Плачет.)

ЛОХОВ. Будь здоров, Семен.

Оба выпивают.

БАОХИН. Что это?.. Портвейн?.. Врачи мне говорили, нет ничего хуже портвейна. Но сейчас это не имеет никакого значения… Что-то я не припомню, Юра, был в те годы портвейн?

ЛОХОВ. Портвейн?.. Портвейн… Дарданеллы! Тоже не помню. Мадера, та была…

БАОХИН. Мадера – да…

ЛОХОВ. «Сливянку» помню…

БАОХИН. «Спотыкач»…

ЛОХОВ. «Ерофей Павлович»… Это сладкие. А еще «Колгановая»…

БАОХИН. «Кориандровая»…

ЛОХОВ. Сорокаградусная…

БАОХИН. «Можжевеловая»…

ЛОХОВ. А эта – тридцати…

БАОХИН. «Тминная», «Горный дубняк»… Юра! А не грех мне это вспоминать? Перед смертью-то, а?

ЛОХОВ. Брось, Семен! Давай-ка лучше споем… (Поет.)

У южного пирса эсминец стоял,Матросы с родными прощались…

Баохин машет рукой и подхватывает.

А море таило покой красотыИ где-то вдали исчезало…

Стук в дверь. Баохин и Лохов продолжают пение.

А там, у садочка, где пел соловей,Он пел свои песни, играя,С девчонкой прощался матрос молодой,Надолго ее покидая…

Баохин плачет. В дверь стучат.

ЛОХОВ. Семен… Ну что ты, Дарданеллы…

БАОХИН. Юра… Юра! Слушай! Ты знаешь, зачем я сюда пришел?.. Подлец я, Юра. Думаешь, навестить тебя пришел? Нет, Юра. Я пришел сюда с другой целью. Ты знаешь, почему на Дальней реке склад затопило?..

ЛОХОВ. Знаю, Семен…

БАОХИН. По чьей вине, знаешь?

ЛОХОВ. По твоей, Семен, по твоему приказу.

БАОХИН. Мой был риск, моя авантюра. Отличиться хотел… А сегодня – выкрутиться.

ЛОХОВ. Да вот ездил я сейчас, искал тебя… Бумагу я получил. Поговорить с тобой собирался, посоветоваться.

БАОХИН. Прости, друг… Ты искал меня, предупредить искал, посоветоваться, а я сюда пришел – провести тебя хотел, задобрить… Прости, Юра…

Стук в дверь. Виктория приоткрыла дверь и информирует изгнанников.

Прости… (Положил голову на подушку.)

ЛОХОВ. Ладно, Семен… Ладно уж, Дарданеллы…

БАОХИН. Нехорошо… Некрасиво… Друга хотел купить… Да что, Юра! Разное со мной бывало. И на службе бывало, и в личной жизни. Жену, помнишь ты ее, Клаву, сам я ее бросил. Сам, а устроил все так, что…

ЛОХОВ. Слышал я, Семен…

БАОХИН. Выгнал ее, можно сказать. И сын с ней ушел. И правильно он сделал.

Стук в дверь.

Откройте ему. Сыну моему откройте…

Виктория открывает дверь, впускает Бориса и снова запирается.

БОРИС. Папа! Как ты?

БАОХИН. Сядь, сынок. Не сердись на отца.

БОРИС (берет в руку руку Баохина). Папа, позволь мне…

БАОХИН (высвобождает руку). Не надо, сынок. Со мной все ясно. Скоро конец… Скоро. Я чувствую, как у меня останавливается сердце. (Предупреждает новую попытку Бориса.) Не надо. Послушай лучше, как отец в своих грехах кается… Скажи мне, как мать? Здорова она?

БОРИС. Ничего, папа, здорова.

БАОХИН. Жаль, что я ее не увижу…

После длительного перерыва издалека снова доносится крик вороньей стаи.

А, вот они…

Крик вороньей стаи.

Откуда их столько?

ЛОХОВ. Дарданеллы… Этого добра здесь всегда хватало.

БАОХИН. Мне кажется… Сегодня все, сколько их есть, они собрались сюда…

Стук в дверь.

(Борису.) А что Аня?.. Как она там?

БОРИС. Плачет.

БАОХИН. Впустите ее… Она не виновата… Ведь я знал, что она меня не любит. И что обманывает знал. Знал, а делал вид, что не знаю. Жил, как поспокойнее. Лицемерие… А ей что? Она молодая, красивая, ей жить хочется… Выходит, сам я виноват… Пусть она войдет.

Виктория открывает дверь. Входит Анна Тимофеевна.

АННА ТИМОФЕЕВНА. Семен! Как ты?

БАОХИН. Аня, бог с тобой, прощаю я тебя… И ты меня прости… Не поминай лихом… Похороните меня, и выходи замуж. Ничего… Замуж выходи обязательно, ребенка тебе надо, пока не поздно… Да вот за него и выходи, за этого… Если вы друг друга любите.

Анна Тимофеевна заплакала.

Пусть-ка он сюда войдет.

Виктория впускает Камаева.

Ну?.. Оба молодые, цветущие… Юра, что ты скажешь?

ЛОХОВ. Ну что? Хорошая пара, Дарданеллы…

БАОХИН. Ну и бог с вами… Будьте счастливы.

АННА ТИМОФЕЕВНА (сквозь громкий плач). Семен!.. Век тебя не забудем!..

КАМАЕВ. Какой человек, а?.. Какой человек!

БАОХИН. Ладно… Борис, матери передай, винился, мол, и думал перед смертью о ней…

БОРИС. Папа! (Берет отца за руки.)

БАОХИН. Ну вот… Из-за имущества, надеюсь, не подеретесь… Борис, забирай себе машину, а вы – остальное… Есть у меня просьба: ходите за садом. Не бросайте его… Позовите садовника… Яблони привить. Сам их сажал… Живите дружно… За деньгами не гоняйтесь, за чинами – тоже… Главное, чтобы совесть была чиста… Если бы я мог прожить еще одну жизнь, я жил бы совсем по-другому. Подумайте об этом пока не поздно…

Крик ворон в отдалении.

Слышите?

Крик ворон ближе.

Слушайте, слушайте… Хотя бы иногда… Не думайте, что это вас не касается… Не думайте…

Пауза.

БОРИС (вдруг). Папа… Ты… У тебя… Пульс у тебя почти нормальный!

Пауза.

Папа! У тебя хороший пульс!

БАОХИН (садится на постели). Что?.. Что ты сказал?

БОРИС. У тебя хороший пульс, клянусь тебе!.. Постой! Я измерю давление! (Занимается своим делом.)

Пауза.

Папа! (Обнимает отца.) Давление вполне приличное!

БАОХИН. Не может быть!

БОРИС. Я тебе говорю! Ты будешь жить!

БАОХИН. Но… Как же так?

ЛОХОВ. Ну! Дарданеллы! Что я говорил!

БАОХИН (он потрясен). Это… это невероятно…

БОРИС. Ты мне не веришь?.. Было плохо, но теперь… Ты скоро сможешь подняться.

ЛОХОВ. Вставай, Семен! Это дело надо отметить!

БОРИС. Папа… Ты как будто не рад?.. Ты будешь жить, понимаешь? Это же прекрасно! Жить!

БАОХИН. Жить… Жить… Но как? Как мне теперь жить?

Небольшая пауза.

БОРИС. Что значит «как»?.. Что за вопрос?

ЛОХОВ. Дарданеллы! Живи у меня!

БОРИС. Папа, я не понимаю… Ты только что говорил… Мама тебя простит… Так в чем же дело?

БАОХИН. Но… А ты уверен, что она меня простит?

БОРИС. Конечно!

ЛОХОВ. Оставайся здесь, Дарданеллы! Заживем, как бывало.

БАОХИН. Но как же мы здесь… вдвоем?.. И потом, все так странно и… Просто удивительно!

КАМАЕВ. Семен Николаич, а может вы хотите домой?

БАОХИН. Да, но… Нет, нет! Теперь это невозможно!

БОРИС. Папа!

ЛОХОВ (перебивает). Семен!

КАМАЕВ. Семен Николаич, если хотите домой, не стесняйтесь! Пусть все будет по-старому, а? Анна Тимофеевна?.. У меня, например, никаких претензий.

АННА ТИМОФЕЕВНА. Н-н… н… С-с… С… Семен! В конце концов, если… то, что же… Может, в самом деле?