Требуется няня - Алина НеКабаева

— Эм, здрасьте, — буркнула я, смущённая столь громкой встречей. Девица, усмехнувшись, поглядела на меня и представилась — Катька. Женщина у плиты приветливо кивнула и пропела — Марья Васильевна. Я шаркнула ножкой и выдала — Надежда. Момент испортил мужик — так хлопнул меня по плечу, что я чуть не присела от испуга, и почти выкрикнул — Иван. В ухе немедленно зазвенело, и я поспешила сесть чуть дальше от этого громкоговорителя.

— Ну и зачем ты так орёшь? — укоризненно спросила мужика Марья Васильевна — полная дама в возрасте, ставя передо мной чашку с ещё дымящимся супом и парой пампушек. Желудок радостно взвыл, а я, смущённо поблагодарив, набросилась на еду.

— Забыл, — повинился Иван и, посмотрев на меня, пояснил. — Контузия. Со времён армии ещё. Всё, кажется, что говорю тихо.

Покивав, и выдав глубокомысленное «Аааа!», вернулась к тарелке. Я не ЛОР, помочь не смогу. Дальше обед потёк обычно, меня особо не забрасывали вопросами и, всё, что удалось выяснить — я уже вторая сиделка, которую наняли для ухода за хозяином. Первую выгнали почти через две недели то ли из-за воровства, не то по причине несогласия с лечащим врачом.

«Всё же правильно сделала, раз не стала говорить про медвуз. Если я не найду общий язык с этим доктором, то надолго здесь не задержусь…»

А что именно произошло с хозяином, никто толком не знал, всем сказали — был инфаркт, а потом, паралич. Таким овощем, Егор Егорыч лежит уже около месяца и, с каждым днём ему становится всё хуже. Все, кроме Катьки, давно работали в этом доме и переживали за своё будущее. А что, работа непыльная — в доме почти никто не живёт, готовить много не надо, уборкой и участком тоже не слишком напрягают. Особенно с того момента, как заболел хозяин. Его новая жена — Анджелла Олеговна не любит сюда ездить, предпочитая жить в городе, поэтому бывает здесь не так часто.

К вечеру Илья Петрович уехал, пообещав вернуться через два дня. Прислуга покинула дом ещё раньше — сразу после ужина. Марья Васильевна и Иван жили вместе и вроде как были супругами, вдаваться в подробности я не стала, а только похихикала про себя над их сказочным совпадением. Катька раньше оставалась рядом с хозяином, но ей было тяжело за ним ухаживать, и она была только рада скинуть с себя непосильную обязанность.

Комната с моими вещами располагалась напротив хозяйской, но я должна была круглосуточно находиться рядом с подопечным. Сбегав переодеться в пижаму, приступила к привычной работе.

Обмыть, переодеть, сменить бельё — все действия настолько отработанные, что над их порядком уже не задумываешься. Когда мыла, заметила покраснения на коже — видимо, за здоровьем Егора никто особо не следит, и у него начали появляться пролежни. Странное отношение к человеку, за внимание, к которому, платят немаленькие деньги. Сделала массаж, разогнав застоявшуюся кровь и, пообещала себе выяснить, что здесь происходит. Мужчина, так и оставался безучастным овощем и никак не отреагировал на мои действия, и я спокойно ушла в свою комнату.

Сегодня я оказалась практически предоставлена сама себе — прислуге до меня особой заботы не было, очередной приход «шарлатана» не планировался, а моя нанимательница улетела по своим делам на неопределённое время, даже не удостоверившись, что я прибыла на место службы. Будильник прозвонил вовремя и, я даже успела ополоснуться, прежде чем ко мне заглянула Катька.

— Привет. Шустро ты, — поздоровавшись, оценила мои мокрые после душа волосы. — Идём завтракать. Марь Васильна та-акие блинчики сделала! М-м-м… — красноречиво закатила глаза горничная. — Не поторопишься — сама виновата!

Дверь со стуком захлопнулась, а я осуждающе покачала ей вслед головой — похоже, что она не особо заботится о соблюдении личных границ. Разве можно без стука врываться в комнату молодой девушки? Ну ладно, не молодой — почти тридцать три стукнуло, но всё же!

Фу! Брюзжу, как старуха. Привыкла жить с ба — та никогда себе подобного не позволяла, вот я и расслабилась.

Решив бросить ворчать и всё же поторопиться к столу, быстро вытерла волосы и, скрутив их в пучок, поспешила на кухню. Непередаваемый запах жареных блинов разносился по всему дому, долетая даже до моей комнаты. Как всегда жадный до выпечки желудок, нетерпеливо подгонял слишком медленное тело, изображая предсмертные конвульсии. Наше приветствие прозвучало гармонично и слаженно — моё «Доброе утро» поддержал громкий вопль умирающего — «Брр-рллььь-ррр». Я покраснела, а Мария Васильевна снисходительно улыбнулась и, докинула в мою тарелку ещё пару солнечных кругов. Желудок радостно взвыл, а у меня лицо покрылось красными пятнами. От стыда.

«Ну, примусь я за тебя» — мстительно думала я, стараясь поскорее заткнуть позорящее меня в приличном обществе чрево.

Завтрак закончился, и мне выдали глубокую плошку, в которой плескалась какая-то серо-бурая вязкая масса. Поколыхав противное нечто, я недоумённо посмотрела на кухарку.

— Это завтрак для Егора Егоровича, — просветили меня на счёт, куда мне девать сие содержимое. Я было решила, что этим должно свиней кормить, а оно вон как оказалось…

Подозрительно принюхавшись, скривилась в сторонку — не дай боги, заметят и стуканут, куда не следует… Подцепила ложечку и направилась из кухни, как вслед мне крикнули:

— Ну и как ты себе это представляешь? Ох, горюшко! Воронку с трубкой возьми! Из ложки не накормишь.

«Воронку?!» — с недоумением обернулась на неё и увидела «это».

Обыкновенная китайская воронка и кольцо пластиковой трубки лежали в прозрачном, явно нестерильном пакете. И каким образом я должна «этим» его кормить?! Нет, ухаживать за «растениями» я умею, но не этим же!

— Ну, чего встала?! Дуй, давай, пока тёплое, — поторопила меня Марья Васильевна.

Н-да. Придётся пока покормить так. Может, разрешат купить необходимое для работы. Хотя, тогда могут возникнуть ненужные вопросы о моей квалификации и образовании. Нет, с этим проблем никаких не возникнет — опыта у меня о-го-го! За столько-то лет подработки. Но надо ли мне посвящать всех в свои умения? Думаю, не стоит. Как-нибудь отпрошусь на пару часиков в город. Заодно, успею смотаться домой, кошка моя там с ума, наверное, сходит…

Увы, но разогревать всё же пришлось. Пока я возилась с туалетом подопечного, еда успела остыть. Накормив бедолагу, прибралась и решила немного проветрить в комнате, а то тут так душно, как в склепе. Свежий весенний воздух ворвался в помещение, повоевал с тяжёлыми занавесками, выпустив на волю тучу пыли. Ужас.

Сбегала на кухню, но Катька от меня только лениво отмахнулась — «послеобеденная сиеста». Ну и ладно. Сама справлюсь.