Укрой меня от замыслов коварных - Василий Головачев

– Я действительно кое-что ощущаю, но экстрасенсом не был и не являюсь. Да и целительской практикой практически не занимаюсь.

– Воле же вы помогли.

– Неожиданно для себя самого.

Афанасий глянул на него с прищуром, но ничего не сказал. Скорее всего он понял, что хозяин не хочет говорить о себе при нём.

Накрыли стол, выпили по бокалу шампанского, взялись за яблоки.

Волеслав заговорил о понравившемся ему фильме, и Роман вздохнул с облегчением. О своих паранормальных возможностях действительно говорить не хотелось, тем более с сотрудником ФСБ.

Час пролетел незаметно.

Было весело. Подруга Волеслава тоже знала много историй, неоднократно бывала за рубежом и становилась свидетелем анекдотических случаев с соотечественниками. Помалкивал лишь майор, продолжавший изучать Волкова. Этот интерес Роман чувствовал всей кожей, и ему это не нравилось. Но поделать он ничего не мог, надо было играть роль гостеприимного хозяина.

Разошлись в полночь.

Роман проводил компанию до машины и вернулся домой, размышляя об интересе, проявленном к нему сотрудником ФСБ. А дома его ждал сюрприз.

В кресле в гостиной сидел ещё один гость, бритоголовый, как и он сам, только гораздо старше. Звали его Олег Харитонович Малахов.

– Извини, что без спросу, – проворчал он, привстав, пожал руку Волкову. – Я на минуту.

– Ради бога, – сказал Роман, испытывая досаду; появление председателя АНЭР он не почуял. – У меня только что были друзья.

– Знаю.

– Чай будете? Соки?

– Нет, благодарствую. Хотя… – Малахов погладил себя по черепу. – Неси чай.

Роман вышел на кухню.

Малахов, по его признанию, тоже не родился экстрасенсом. Его зрелость пришлась на середину восьмидесятых годов двадцатого века. Закончив Томский университет по специальности ядерная физика, он был направлен как молодой специалист на Чернобыльскую атомную электростанцию и пережил всю её трагедию в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году, став участником ликвидации последствий катастрофы.

Руководителем Ассоциации экстрасенсов он становиться не собирался. Но способности у него были, и он проявил их в полной мере сначала в Чернобыле, потом в Мурманске, ликвидируя угрозу взрыва реактора атомной подводной лодки в середине девяностых. Этот эксперимент и превратил учёного-материалиста в искателя иных материй. Тем более что с ним начала работать Вера Дмитриевна Паршина, известный специалист в области экстрасенсорики, поразившая его когда-то тем, что, находясь на расстоянии нескольких метров от его жены Людмилы, она совершила, по его тогдашнему мнению, настоящее чудо: не прибегая ни к какой диагностической технике, детально рассмотрела состояние внутренних органов незнакомой прежде пациентки и сумела безошибочно определить наличие опухоли. Которую сама же и вылечила потом за два месяца, «выпрямляя» энергетику организма Людмилы.

Вот бы мне такой дар! – с завистью подумал тогда Олег Харитонович (рассказывая об этом с улыбкой), не зная, что спустя какое-то время сам научится «видеть насквозь людей», диагностировать их состояние и лечить.

Роман принёс чайник, пакетик с засушенной собственноручно травой, умело заварил чай при госте, в прозрачном заварнике. Осторожно налил напиток в чашки.

Олег Харитонович пригубил чай, кивнул.

– Хорошо.

Роман ждал. Отпили по полчашки – с вареньем.

Наконец, гость отставил чашку.

– Надо было посоветоваться, Евлампиевич.

Роман поднял брови, с любопытством ожидая продолжения.

В глазах Малахова мелькнула тень улыбки.

– Мне всегда нравилась твоя сдержанность. Но сегодня ты объявил себя активником, а эта деятельность предполагает иной уровень сдержанности.

Роман понял, что председатель АНЭР знает о его поединке с «колдуньей» из Польши. Хотел спросить: откуда вы знаете? – но вовремя остановился. Вопрос был бы лишним. Он виновато сморщился.

– Простите, Олег Харитонович. Мне показалось неправильным, что наших парней пытаются превратить в тонущих котят.

Малахов усмехнулся.

– Весьма образное сравнение. Согласен с тобой, и всё же надо было доложить о проблеме.

– Я не подумал об этом. К тому же мне казалось, что я свободен в своих деяниях.

– До определённой черты. Ты не подумал о последствиях, друг мой. Переход из аналитика в активники – это переход в иное состояние, а ты к этому не готов. Теперь следует ждать реакции общеземной психофизической среды, а она не всегда благоприятна.

Роман сдвинул брови.

– Мне уже почти сорок, и никакой среды я не боюсь.

– Срок жизни не определяет планку достижений. Человек и в семьдесят лет может оставаться простым обывателем. Хочу предупредить о возможных последствиях твоей акции. В США существует организация, подобная нашей АНЭР.

Роман пожал плечами:

– Я верю.

– Название другое – ИСРАЭЛ, то есть Incorporation secret responsible agents with extrasensory leverages, но суть та же. Мало того, этой организацией управляют другие… силы. Если им удастся вычислить тебя, за тобой начнут охоту.

Роман задумался, не придав особого значения словам «другие силы».

Малахов смотрел на него со странной печалью, хотя излучал не раздражение и холод сомнений, а скорее отеческую доброжелательность.

– Будь осторожен.

– Я понял, учитель.

– У тебя действительно есть задатки активника, что меня радует, но их надо либо развивать с наставником, либо заниматься только аналитической работой. Наша оперативная дружина нуждается в пополнении, не хочешь присоединиться к ней?

Роман непонимающе посмотрел на гостя.

– Дружина?

Олег Харитонович снова улыбнулся.

– Назови я её спецназом, что изменится? Да, мы вынуждены защищаться, в том числе на физическом уровне. В нынешние неспокойные времена без спецназа не обойтись. Вирус чёрных сил активизировался, поразил практически все политические и государственные структуры России, и не только России, и справиться с ним без активной защиты невозможно. Всего я тебе пока рассказать не могу, но кое-что ты знать обязан.

– Я не знал… о существовании спецназа.

– Ну, он всё-таки не спецназ в полном понимании этого термина, мы ни с кем не воюем, однако вынуждены держать оборону.

– Я подумаю. Но мне нужна информация о целях и задачах.

– Подумай. – Председатель АНЭР легко встал; с виду ему можно было дать лет пятьдесят, а не восемьдесят с хвостиком. – Информация будет.

Они пожали друг другу руки, и гость ушёл.

Роман задумчиво прибрал в комнате, переоделся, сел за компьютер, побегал по новостным научным сайтам и лёг спать. Но заснуть не успел.

В половине первого в дверь позвонили.

Роман открыл глаза, недоверчиво прислушался к тишине спальни.

Звонок раздался снова.

Он встал, натянул спортивные штаны, подошёл к двери.

Проснувшаяся интуиция – даже без «третьего глаза» – подсказала ему, что за дверью кто-то из знакомых. Опасностью не пахло. Пахло сосредоточенной, с тенью воинственности, решительностью. Уже открывая дверь, Роман знал, кого увидит.

Несколько секунд гость и хозяин смотрели друг на друга.

– Прошу прощения, – сказал Афанасий Вьюгин, ощупывая лицо Волкова внимательными светло-серыми глазами и ожидая его реакции. – Я вас разбудил.

Роман отступил в глубь прихожей.

– Проходите.

Майор вошёл без колебаний.

– Я на минуту.

Роман повёл рукой, приглашая гостя в гостиную.

Афанасий бегло оглядел комнату, сел в предложенное кресло.

Роман накинул рубашку, сел напротив.

Некоторое время они смотрели друг на друга, пробуя сталь взглядов. Майор отступил первым.

– Вы знаете, где я работаю.

– ФСБ.

– ФСБ – очень большая и разветвлённая структура. Я работаю в Научно-техническом управлении, в отделе ИПФ.

– И какое отношение это имеет ко мне?

– Отдел занимается изучением и использованием психофизических феноменов.

– Я примерно так и расшифровал ваш ИПФ. И что же?

– Мы исследуем экстраэнергетику людей и работаем с экстрасенсами. Наша встреча не случайна. Вы, наверно, знаете, что в нашей реальности ничего случайного не происходит.

– Случайность – визитка бога.

– Примерно так. Из рассказа Воли я понял, что вы сняли телепатическое воздействие или порчу, как говорят в народе. На игроков нашей команды пытался повлиять внешний пси-оператор. Кстати, не могли бы вы нам его показать?

– Вряд ли он, точнее она, появится завтра на второй игре. Но если придёт – покажу. Чего вы хотите ещё?

– Переходите к нам на работу.

Роман сунул руки в карманы штанов, откинулся на спинку дивана.

Наступило молчание.

Афанасий смотрел на него испытующе и серьёзно. В его ауре не было места струйкам негативного «свечения».

– Предложение неожиданное, надо признаться.

– Понимаю, поэтому не тороплю с решением. – Афанасий достал визитку, положил на край стола, поднялся. – Здесь мобильный и почта. Позвоните, когда надумаете. Потребуется дополнительная информация – пришлю.