О Ленине, Сталине и «православных коммунистах» - Елена Зубова

Масштабы и последствия деятельности Ленина бесспорно огромны. Но называть его на этом основании «великим политиком» и «гениальным человеком» – значит не понимать его сущность. Основным отличительным свойством Ленина была беспрецедентная кровавость его деяний: по огромности, тяжести и изощренности злодеяний он уникален. Поэтому Ленин является прежде всего величайшим в истории злодеем. А рассуждения на тему, насколько таковой может быть «гуманным», «интеллигентным», «кристально честным» и прочее, могут казаться убедительными только для людей с ущербной нравственностью или недостатком ума. Многим из тех, кто признает чудовищность содеянного Лениным, свойственна романтизация образа злодея: если человек совершил глобальные деяния, отвергнув при этом все признаки человечности, поправ все традиции, законы, нравственные повеления, святыни, пролив моря крови, то это хоть и злодей, но гений. А значит, «право имеет» и во многом оправдан. Культ Наполеона разоблачили Лев Толстой и Федор Достоевский, но глубоко внедренный в душевное подполье «маленького человека» синдром наполеонизма вынуждает оправдывать злодейство: чем оно масштабнее – тем легче выводится из разряда преступлений, и легитимируется в качестве гениального.

Между тем если непредвзято присмотреться к облику Ленина, то можно увидеть, что он не обладал ни одним из качеств гениальности. Сотворить то, что он натворил, ему позволили звериная жестокость и злобность, абсолютный цинизм, бешеная энергия разрушения. Средний ум и невыдающиеся способности Ленина для этого не были преградой. Напротив, неумение масштабно и универсально мыслить, отсутствие многих человеческих качеств облегчали возможность всецело сосредоточиться на главном деле жизни – тривиальных шельмованиях, переворотах, массовых убийствах. Великие мастера русского языка находили для описания Ленина беспощадно жесткие образы, рисующие недочеловека, античеловека: «В сущности, – подумал я, – этот человек, такой простой, вежливый и здоровый, – гораздо страшнее Нерона, Тиверия, Иоанна Грозного. Те, при всем своем душевном уродстве, были все-таки людьми, доступными капризам дня и колебаниям характера. Этот же – нечто вроде камня, вроде утеса, который оторвался от горного кряжа и стремительно катится вниз, уничтожая все на своем пути. И при том – подумайте! – камень, в силу какого-то волшебства – мыслящий. Нет у него ни чувств, ни желаний, ни инстинктов. Одна острая, сухая непобедимая мысль: падая – уничтожаю» (А. И. Куприн). Наиболее адекватно характеризуют Ленина грубые слова Ивана Бунина: «Выродок, нравственный идиот от рождения, Ленин явил миру как раз в самый разгар своей деятельности нечто чудовищное, потрясающее; он разорил величайшую в мире страну и убил несколько миллионов человек – и все-таки мир настолько сошел с ума, что среди бела дня спорят, благодетель он человечества или нет?».

Великий Пушкин и здесь прав: действительно «гений и злодейство – две вещи несовместные». Можно, конечно, назвать Ленина гениальным злодеем или злым гением, но это уже инфернальные характеристики, которые вполне адекватно отображают предмет или субъект.

Протоиерей Василий Ермаков[15]

Открытое письмо Г. А. Зюганову, председателю ЦК КПРФ

Уважаемый Геннадий Андреевич!

Получил я вашу книгу, посвященную проблемам возрождения нашей Святой Руси. Сложность поднятой темы очевидна, но она почти полностью раскрыта в статье владыки митрополита Гедеона[16], вечная ему память. С его мнением я согласен, но со своей стороны я хотел бы дополнить ее изложением собственного взгляда на «кощеево царство», которым я считаю безуспешно строившееся вашими единомышленниками коммунистическое общество и в котором мне довелось прожить 65 лет своей жизни. И со своими страданиями, пережитыми в прошлом, я пишу Вам – главному в угрожающем нам по-прежнему «кощеевом царстве».

Мне не увидеть, как Святая Русь в лице русского богатыря одним ударом прикончит коммунистического «Кощея». Мне 76 лет, и мой послужной список страданий, пережитых в коммунистическом «кощеевом царстве», таков. Я сын участника Гражданской войны, его родителя раскулачили в 1929 году за «веялку-сеялку». А он верил словам главного в «кощеевом царстве» – маленького картавого вождя, отнявшего кошельки у богатых, а пропитание у бедных. «Земля – крестьянам, фабрики – рабочим» и прочие словоблудные слова были обманом коммунистов. А в реальной жизни был голод первых пяти лет советской власти, когда храмы, превращенные коммунистами в склады, стояли полные зерна, а люди умирали тысячами, были продотряды, чоновцы, расстрелы тысяч заложников, ограбленные и оскверненные храмы и монастыри, кроваво подавленные кронштадтское и тамбовское восстания, «сломавшая хребет» русскому крестьянству коллективизация, организованный коммунистами голод начала 30-х годов, унесший жизни семи миллионов. Наконец, самое страшное преступление коммунистов, которое начало совершаться по указанию главного «коммунистического Кощея» Ульянова, – уничтожение Православной Церкви, ее духовенства и мирян, ее святынь, прежде всего мощей. Совершение этого преступления было приостановлено лишь в 1943 году, когда почти всех православных христиан, способных сопротивляться, поглотили тюрьмы, концлагеря и могилы.

Накануне войны с фашистской Германией коммунисты эшелонами гнали из разоренной ими России продовольствие и стратегическое сырье фашистскому «Кощею» Гитлеру. Именно у вас проходили до войны военное обучение Гудериан и многие другие немецкие военачальники. Вспомним парад в Бресте в 1939 году советских и фашистских войск, менее чем через два года после которого «кощеев» вождь Сталин, трусливо открыв рот лишь 3 июля 1941 года, когда уже лилась кровь русского солдата, талдычил о вероломном нападении Германии.

Я видел войну во всей ее жестокости. С 9 октября 1941 года и до конца войны пробыл в оккупации. Побывав в лагере и являясь несовершеннолетним узником немецких концлагерей, я испытал на себе приказ главного «кощея-генсека»: ни грамма хлеба, ни литра горючего врагу. Мы были брошены коммунистами на верную смерть в оккупации. Что не смогли увезти при бегстве, сжигалось. Жгли вагоны с мукой, с сахарным песком, с сухарями. Соль обливали бензином, гнали скот на восток, а немцы убивали с воздуха этот скот. Жгли скирды на полях, но не отдавали народу, семьям, чьи мужья сражались на фронте. И не было бы голода Ленинградской блокады, если бы секретари обкома при подходе немцев отдали продукты населению, а не хранили в Бадаевских складах. Это было сплошное убийство россиян, оказавшихся в оккупации по воле коммунистов.

Закончилась война, и с запада на восток пошли эшелоны пленных из немецких в советские лагеря, на новые мучения за то, что, брошенные коммунистами-командирами, оказались в плену. Да и родные отвечали за пленных, подвергаясь репрессиям. Я сам прошел четыре допроса в НКВД, за то что был в оккупации. А судьба священников, бывших в оккупации, – тюрьма, лагеря, за то что они поддерживали веру в Бога в русских людях, призывая остаться верными Московской Патриархии. Вы стремились обелить Сталина перед русскими людьми, вспоминая о его встрече в сентябре 1943 года с архиереями. Это была не дань любви православной вере, а боязнь той наглядной пропаганды свободы веры при немцах, когда россияне свободно шли в храмы, свободно их открывали, собирали иконы, искали священников, собирали молодежь в церковные хоры. Если бы коммунисты того времени верили в Бога и стремились возродить православную веру в русском народе, то торжественно на Красной площади вместе с Патриархом отслужили бы благодарственный молебен Богу за победу над врагом. А вы вместо Бога принесли «Кощею мавзолеевскому» свою благодарность.

Послевоенные времена прошли под девизом «Задавить веру!», когда Церковь пытались задушить налоговым бременем, насилием областных уполномоченных Совета по делам религии, старавшихся совсем закрыть храмы. Тому пример Хрущев и прочие вероубийственные деятели из числа партаппаратчиков советского времени.

Смотрю на Вас, Геннадий Андреевич, своего земляка, ибо я тоже родился на Орловщине, в городе Болхове, читаю Ваши выступления, но не вижу в Вас русского православного человека. Сидите под кровавым красным знаменем с портретом тирана, тиран и на лацкане Вашего пиджака. Демонстрации с изображениями тиранов, за которыми идет обманутый, обалделый россиянин. Ваши друзья – Ампилов, Варенников, Макашов, Лимонов, жаждущие русской крови, идут на ложь и обман народа, забывая, что мы жили в этой системе тирана-Кощея 70 лет. Более нам не надо этого счастья – жить при коммунизме, когда за тиранию отдали 100 миллионов жизней россиян.

Ваши фотографии с Патриархом, архиереями и священниками – очередной обман для людей, далеких от Бога. Даже если бы я Вас увидел в храме молящимся, несущим икону, крестящимся, но остающимся коммунистом, я не поверил бы Вам. Поэтому, Геннадий Андреевич, помогите русскому православному человеку без идей коммунизма, а с верой в Бога, ударом русского богатыря уничтожить коммунистическое «кощеево темное царство».