Посвященный - Лошаченко Михайлович

   - Ты чего, Любаня, сдурела - отбрыкивался малец, но тут произошла неожиданность, Алешкин блудень попался в девичьи руки. Парнишку вдруг тряхнуло, все встопорщилось - Любаня радостно охнула.

   - Любимый, иссохлась я по тебе, Алешенька. - Хочу тебя, будь у меня первым - и захватила блудень в плен мягкими девичьими губками. Вот тут Алешку пробрало всерьез, он в жизни подобного не испытывал и когда вошел в горячее девичье лоно, застонали оба. Любовное безумие длилось всю ночь. Утром, уходя, Любаня забрала простынь с кровавым пятном - робко спросила:

   - Алеша, можно мне прийти снова?

   - Конечно, почто спрашиваешь.

   - Ну, не знаю, вдруг презираешь, девка сама к тебе в постель влезла.

   Алеша выскочил из кровати, обняв девушку, сказал:

   - Спасибо тебе, милая, ты мне отдала самое дорогое, девичью честь, я буду помнить тебя всю жизнь.

   - А я тебя, синеглазый мой.

   Так с конца апреля и начался сей парадоксальный роман. Любит пошутить матушка природа, ну с Любаней все ясно, в те времена девушки созревали рано, а вот с Алешей просто уникальный случай, причем такие чудеса происходили и в реальной жизни ХХ века.

   Закрутила обоих любовная лихорадка, обожгла напрочь, после любовных утех Любаня, гладя Алешу, говорила:

   - Не знаю, как замужем буду, без тебя мне свет не мил.

   - Не томись раньше времени, милая, жизнь все лечит.

   Они любили друг друга нежно и осторожно, стараясь не навредить - Любаня опасалась за неокрепший организм парнишки, а он за нее. В одном были спокойны - девушка не забеременеет, у Алеши пока не наступила половая зрелость.

   Два месяца длилась их любовная идиллия и неожиданно прервалась. Виновником оказался купец.

   После окончания школы, в начале июня, Аникей недели две бегал, что наскипидаренный, с загадочным видом. В конце июня преподнес.

   - Алеша, ты не захотел принять в награду от меня деньги, я придумал, как тебя отблагодарить. - Сегодня придет один человек, глянешь на него, я ведь знаю, ты людей видишь насквозь, влет определишь лжу.

   Алеша согласно кивнул.

   - Если этот человек говорит правду, считай, фортуну словил - и Аникей трижды сплюнул через левое плечо.

   Действительно, после обеда к дому подкатил легкий тарантас, из которого выпрыгнул мужичок, неказисто одетый.

   В зале никого лишнего - только они трое. Пили чай с сушками, ведя пустой разговор о том, о сем. Алеша вопрошающе глянул на Аникея, тот согласно кивнул.

   - Пантелеймон Яковлевич, может, перейдем к делу, расскажите про месторождение? - спросил паренек.

   Пантелеймон поперхнулся чаем и купец постучал ему по спине. Владелец рудников и старательских артелей, откашлявшись, вытер тряпицей вспотевшей лоб, перекрестился.

   - Вы что колдун, молодой человек?

   - Успокойтесь, никакого колдовства, о вас я знаю от дяденьки Аникея.

   - А о богатой жиле откель знаешь? - вскинулся Пантелеймон.

   - Догадался - пожал плечами Алеша.

   - Не тяни время, излагай, - встрял Аникей.

   Уральский эксплуататор предложил разработать найденную жилу серебра за половинную долю в прибыли. - У него сейчас туго с деньгами, все в обороте, финансировать предприятие должен купец. Аникей вопросительно глянул на Алешу, тот кивнул головой в сторону двери.

   - Извини, Пантелеймон Яковлевич, мы выйдем на минуту.

   В коридоре спросил у Алеши:

   - Ну что?

   - Он правду говорит, дело честное, не обманет.

   - Алеша, поедешь со мной на север? - половина моей доли - твоя и не спорь.

   - Хорошо, дядя Аникей, поеду.

   Вернувшись в залу, Аникей с Пантелеймоном ударили по рукам.Выезд экспедиции назначили через три дня.

   Алеше особо готовить нечего - Серко заседлать недолго, а вот с Любаней расставались мучительно - измотали себя напрочь, ходили с дрожью в коленках и с синяками под глазами.

   Пантелеймон собрал большую артель в шестьдесят человек, да двенадцать отставных казаков, понюхавших пороху.

   Выступили на четвертый день, на нескольких телегах везли припасы, кухонную утварь, палатки с тюфяками. Им предстояло дойти до городка Катеринбурга - благо, хорошая дорога построена, а от него сплавляться по реке Тагилу до Туры. Вот недалеко от места их слияния и находилась серебряная жила.

   Алеша, сидя в телеге, криво улыбался, вспоминая последнюю ночь перед расставанием. Устав от любовных ласк лежали в постели молча, потом вдруг Любаня спохватилась:

   - Алешенька, как же я замуж пойду, увидит жених, что я не девушка, сраму будет.

   - Дай подумать.

   Алеша мигом нашел выход.

   - Любаня, в первую брачную ночь возьмешь с собой в постель бычий пузырь, наполовину наполненный кровью, края склеишь рыбьим клеем, а после утех с будущим мужем раздавишь его у себя меж ногами. - Пузырь незаметно положишь под тюфяк, не забудь потом выбросить в нужник.

   - Ох, любый, где ж я кровь возьму?

   - Ай, перед свадьбой будете птицу бить, вот и кровь.

   - Какой ты умный, Алеша, мне ни в жисть не догадаться, иди ко мне.

   Паренек под воспоминания уснул, странный ему приснился сон - вокруг него горы, а от одной щетинистой елками горушки - блеск идет. Парнишка долго шел к этому месту, сердце радостно екнуло - ешкин кот, целое гнездовье самоцветов.

   Алеша проснулся из-за пса - Снежок облизывал ему щеки, радостно урча. Ничего он придавил, уже солнце садится. Артель до реки Туры добиралась восемнадцать дней, а от нее через два дня были на месте.

   Разбив лагерь, старатели принялись за разработку жилы. Трое мужиков сооружали плавильную печь - не таскать же руду в Челябу.

   Алеша с ружьишком и Снежком каждый день ходил на охоту. Завалив нечаянно медведя, стал ездить верхом, с арканом у седла. Почему нечаянно, да медведь сам набежал - повезло пареньку, в стволе оказался патрон с жаканом. Реакция мгновенная. Выстрел, медведь валится бездыханным - жакан угодил зверю в глаз и разворотил башку. Пришлось бежать в лагерь, за подмогой - мужики, весело галдя, загрузили мишку в телегу. Шкура досталась добытчику - Алешка и так был в авторитете у старателей, а тут вознесся до небес.

   Мужики зауважали Алешку на третий день после прибытия. Один из них, самый горластый, решил пристрелять ружье приколотил к сосне спил березы, кружок сантиметров в десять и стал шмалять с тридцати шагов.Стрельнул раз пять - не попал. От зрителей в сторону горе-стрелка полетели ехидные подначки.

   - Гнутие ствола - пробормотал парнишка, собираясь уйти, его услышал горластый мужичок с ружьем.

   - Может сам стрелишь, покажь нам свое умение.

   - Не, дядя, я по таким целям не стреляю - пробовал отбрыкаться Алеша.

   Толпа развеселилась.

   - Ему поболе круг надоть, с метр.

   - Га-га-га.

   Паренек невозмутимо бросил:

   - Я сейчас - пошел к палатке с инструментом, найдя искомое, молча, пошел к мишени.

   К изумлению старателей, он слегка постучал молотком по гвоздю - двухсотке, наживив его в центре березового кружка. Мужики сбежались со всего лагеря, прибежали даже охранные казачки.

   Алеша встал у черты, перезарядил ружье - ба-бах - раздался гулкий выстрел. Толпа побежала к сосне, а добежав, стояла в остолбенении и, открыв рот.

   Подошедший Пантелеймон, потыкав пальцем глубоко забитый жаканом гвоздь, неожиданно спросил:

   - Алексей Иванович, можно сию мишень взять, дома на стене повешу, стану гостей удивлять.

   Мужики заржали.

   - Конечно, берите, дядя Пантелей, если нужно я еще могу таких мишеней с гвоздями наделать.

   Утирая слезы, казачий урядник в отставке сказал:

   - Расскажи мне раньше о таком удивительном случае, ни в жисть не поверил бы.

   В одно погожее июльское утро Алеша решил отправиться к ближайшей горушке, осмотреться. На биваке пахло свежесрубленной сосной, мужики ставили дом на зиму и баню, на очереди конюшня, да склад с плавильней.

   Оседлав коня, пустился рысцой, поглядывая по сторонам - впереди бежал пес, распугивая снующих белок. Через час, забравшись на седловину между горами, обнаружил что-то знакомое - ба, да это место из сна. Чуть наклонившись, заметил сверкание от ближайшей горы, прямо от подножия.

   К обеду Алеша достиг цели и, привязав коня к дереву, принялся обследовать склон. Сон оказался вещим, вскоре он нашел гнездо самоцветов, выходившее прямо на поверхность. Отколов сколько мог каменьев молотком, запихал их в сидор. Затем, отойдя прямо перпендикулярно двести шагов, сделал затес на сосне, в виде треугольника, а несколько далее еще одну метку.

   Приехав к вечеру в лагерь, отозвал в сторонку купца Аникея и показал самоцветы. Тот еле удержался от крика.

   - Алешка, да ты представляешь что нашел? - Это изумруды.

   - Ну, изумруды и чего?

   - Тьфу ты, они драгоценные, за один камушек нашу слободу можно запросто купить.