Как устоять в любви (издание 2) - Джон Пауэлл

Люди, не обретшие чувства принятия самих себя (самопринятия), обречены на постоянное страдание. Боль, причиняемая неприятием самого себя, не дает покоя на протяжении 24-х часов в сутки. Мы более или менее умеем обходиться с той болью, которая вызывается ограничением наших возможностей. Она, как головная боль, со временем проходит. Но как быть с болью, возникающей от ощущения нашего банкротства, которая захватывает самый центр нашего "я"? Когда она пройдет?

Эта наиболее фундаментальная из всех человеческих проблем усложняется еще и тем, что любовь, получаемая нами от других и являющаяся главным источником нашей положительной самооценки, не может нами накапливаться, откладываться про запас, наподобие денег. Наша самооценка постоянно колеблется. Мы не можем, например, пережив праздничное ощущение быть самими собой вчера, продолжать жить за счет этой радости всю остальную жизнь. Нам необходимо получать постоянно как бы подзарядку ободрения и поддержки, даваемых нам любовью других людей. Когда мы вдруг лишаемся любви и признания, нами овладевает ощущение пустоты и банкротства. Это ранит нас, причем весьма глубоко. Мы понимаем это, но эта боль отличается от всех других болей тем, что мы не знаем, что с ней делать. Когда мы прикасаемся к горячему предмету, то боль сразу говорит нам, что надо отдернуть руку. Но боль, порождаемая ненавистью к самому себе, порождаемая ощущением собственной никчемности, настолько диффузна, что ее почти невозможно осмыслить и как-то объяснить.

Большинство людей находят облегчение в развлечениях или с головой уходят в работу. Но развлечения не решают проблемы. Они дают лишь временное облегчение. Они являются лишь предупреждением неминуемо приближающейся боли. Таким образом, люди, которым не удалось найти удовлетворения и мира внутри самих себя, обычно прибегают к одному из четырех наиболее распространенных видов "замен". Описывая эти замены, д-р Глассер настаивает на том, что каждая из них представляет собой попытку уйти от боли, порождаемой банкротством личности ("песнэл фэйльюэ" — существительное "фэйльюэ" переводится на русский язык как: неудача, провал, авария, повреждение, банкротство; избранное нами значение, вероятно, не самое удачное, но наиболее лаконично отражает суть дела — прим. перев.). В соответствии со степенью неудачи в этом постижении ценности самих себя мы прибегаем к одному из этих обезболивающих средств, используя их в качестве убежища.

1. Депрессия. В то время как психологическая депрессия является эмоциональным состоянием, сопровождающимся болезненным унынием и тоской, варьирующим от легкого огорчения до явного разочарования, она может стать и становится на самом деле суррогатом или заменой страдания. Когда, образно говоря, психологический мотор человека начинает угрожающе вибрировать, причиняя невыносимые страдания, состояние депрессии резко "снижает обороты", почти останавливает "мотор". Тем самым она спасает мотор от полного выхода из строя. Депрессия спасает человека от его нестерпимой внутренней боли, смягчает невыносимое давление сложившейся ситуации.

Бесполезно убеждать человека, нашедшего для себя защиту в такой "замене", встряхнуться, ободриться. По крайней мере, подсознательно человек непременно отказывается от такого предложения. Ведь если он отбросит свою депрессию, он все равно не обретет чувства собственной ценности, он опять окажется во власти непереносимой боли несостоявшегося человека, боли, вызываемой банкротством личности, от которой депрессия была спасительным бегством. Депрессия была для него альтернативой отчаяния, "заменой", защитой от полного крушения, от непереносимого факта своей никчемности. Недавно в одной из газет сообщалось о том, что один молодой еще человек пилотировал свой собственный самолет, на котором он отправился вместе с женой и детьми провести свой отпуск. Во время полета самолет потерял управление и потерпел аварию. Сам глава семьи был единственным, оставшимся в живых, — все остальные члены семьи погибли. После того, как этот несчастный человек похоронил тех, кого он любил, он покончил с собой. Друзья говорили, что он не обнаруживал ни малейших признаков депрессии. В момент тяжкого горя он казался вполне мужественным и собранным. Все дело именно в этом — если бы он впал в состояние глубокой депрессии, возможно, он и не наложил бы на себя руки. В противоположность распространенному взгляду, люди, страдающие очень тяжелыми депрессиями, не кончают с собой. Депрессия как бы сдерживает напор эмоций, которые нередко могут привести к самоуничтожению.

2. Озлобленность и антисоциальное поведение. Второй "заменой" является озлобленность. Когда мы избираем эту "замену", мы тем самым даем выход чувствам банкротства и крушения, которые сопровождают ощущение нашей никчемности. Озлобленность почти всегда является результатом скрытого страха из-за ненадежности нашего существования. Когда мы ощущаем себя неудачниками, мы можем стать на путь "вентиляции" своих эмоций, "вентиляции" сидящей в нас боли через антисоциальное поведение. Если эта боль в нас достаточно глубока, мы можем даже кого-то убить и, уж во всяком случае, постараемся как-нибудь досадить другим. Мы будем искать те или иные способы, чтобы сделать других тоже несчастными.

Подобно депрессии, проявление озлобленности является стремлением к освобождению от глубоко сидящей боли, вызываемой банкротством личности. Озлобленность, вызывающее поведение являются обычным выражением фрустрации (чувства крушения — прим, перев.), страха, отрицательного отношения к самому себе. Такого рода "высвобождение чувств" часто используется в психотерапии. Пациентов побуждают к тому, чтобы они в контролируемых условиях психодрамы (импровизируемые оценки с заданными ролями — прим, пере.) давали выход своим обычно сдерживаемым эмоциям.

3. Умопомешательство. Когда поиски любви и ощущения собственной ценности в реальном мире терпят полную неудачу, и это крушение всех надежд становится невыносимым, то нередко вместо того, чтобы постараться изменить самих себя, мы можем встать на путь изменения мира. Мы можем возместить эту неудачу созданием своего собственного мира внутри самих себя и уйти в этот свой мир. Умопомешательство и есть по существу утрата контакта с реальностью. Состояние, при котором возникает "расколотая" реальность (шизофрения), можно рассматривать не только как собственно заболевание, но и как подсознательно измененный способ мыслить, чувствовать и действовать, благодаря которому создается свой новый, индивидуальный мир, в котором отпадает необходимость сталкиваться с проблемами, приводящими к банкротству личности. В этом смысле умопомешательство на самом деле становится дорогой, которую мы (вольно или невольно) выбираем. Оно подобно отступлению в мир фантазии, к которому прибегают дети, когда им приходится переживать разочарования или какие-либо другие беды и огорчения. Умопомешательство является одновременно и выбором, и бегством, освобождением от жестокого мира и непомерно трудной жизни.

4. Физические заболевания. Д-р Глассер, как и большинство других врачей, считает, что наиболее частой избираемой "заменой" являются физические заболевания. Речь идет о том, что психологическая боль от неудачи или банкротства "переводится" в форму физических недугов, которые, как правило, переносятся гораздо легче. Многие заболевания, до недавнего времени считавшиеся органическими, все чаще рассматриваются как "психосоматические" вследствие той роли, которую играет в их возникновении психологический фактор.

Физический недуг переносить гораздо легче, чем осознавать свое банкротство в поисках личного достоинства, ценности себя как личности, поскольку болеть куда менее преступно. Гораздо легче сказать, что у меня язва, чем признать свое ничтожество как личности. Сюда же, по всей вероятности, относится стремление уйти в детство. Как дети вызывают больше симпатии, чем взрослые, так и наши физические недуги обычно встречают больше сочувствия, чем какие-либо несчастья в так называемой личной жизни. Сломанная нога вызывает куда больше сострадательного внимания и любви, чем израненная душа.

Во всяком случае, согласно общепринятому мнению, 90-95% всех физических недугов вызываются психологическими причинами. Даже такие "объективные" заболевания, как вирусные или бактериальные инфекции, связаны с психологическим состоянием человека. Напряжения и фрустрации снижают иммунитет и сопротивляемость организма, открывая двери инфекции. Сюда же относится и самовнушение. Гораздо легче принять телесный недуг, чем банкротство личности.

Д-р Глассер сообщает об интересном случае, имевшем место с одним пациентом психиатрической клиники, с которым он ежедневно встречался во время обходов. Однажды этот больной, до этого совершенно утративший контакт с реальностью, вдруг начал проявлять явные признаки возвращения к норме. Он взглянул на д-ра Глассера и спокойно и совершенно осмысленно объявил, что он заболел. Обследование в самом деле показало, что у него началось воспаление легких. В течение всего курса лечения пневмонии все симптомы помешательства исчезли. И лишь постепенно, по мере выздоровления от воспаления легких, вновь вернулись все признаки душевного расстройства. Согласно объяснению, данному Глассером в этом случае, этот человек на короткое время отказался от избранной им "замены", т.е. умопомешательства, которое смягчало его душевные страдания. Он смог это сделать из-за возникшего телесного недуга, и затем, как только последний прошел, он вновь вернулся к своей "замене".