Время Тьмы. Источник скверны - Евгений Клёц

Взяв все необходимое, маг повернулся к Морану.

— Пойдем, посмотрим, что можно сделать.

Глава 2

Свет одинокой свечи едва разгонял мрак, притаившийся в небольшой, изыскано обставленной комнате. Но для того чтобы видеть, не всегда нужен был свет. Кто-кто, а сидящая в высоком кресле старая женщина это отлично знала.

Избранная, Всевидящая. Слова не отражающие суть ее бытия.

Да когда-то давно она была избрана, избранна против своей воли, служить той силе, что вдохнули в нее боги. Особого выбора у нее не было, ибо высшие силы не интересуют желания смертных. Пусть и руководствуются они благими намерениями. И Всевидящей она, к сожалению тоже не была, ибо нельзя объять необъятное как не старайся.

Она тяжело вздохнула, подняла руку, машинально поправляя перехваченные в пучок седые волосы.

Стоящий у дверей страж, одетый в кожаный доспех украшенный серебреными набойками уловив это движение, поднял взгляд на свою хозяйку готовый выполнить малейшее ее желание. Но, видя, что никакого продолжения не последовало, вновь расслабленно привалился к косяку. Хотя горе тому, кто примет его расслабленную позу за чистую монету. Две рукоятки мечей выглядывающих из-за его плеч знающему человеку сказали бы многое. Например, то, что их обладатель является мастером клинкового боя, о чем недвусмысленно предупреждала узкая алая лента, венчавшая оголовье каждой из них.

Между тем женщина в кресле закрыла глаза и, казалось, задремала. Дрожащее пламя свечи отбрасывало неровные тени на ее когда-то красивое, а сейчас изборожденное морщинами лицо. Время не щадит никого. Даже таких как она. Скоро придет, срок уходить, освобождая дорогу молодой преемнице. Но до того как это произойдет надо закончить начатое, ибо если на этот раз она ошиблась, то продолжать ее дело уже будет некому.

Внезапно почувствовав что-то, она открыла глаза, обратив взгляд к столу стоящему напротив кресла. На нем слабо мерцал магический шар. Кто-то звал ее, и звал издалека. Она потянулась к этому неяркому свечению, вливая в него свои силы, заставляя расти и усиливаться. Скоро туман, наполнявший шар начал рассеиваться, открыв ее взгляду лицо вызывающего.

— Идлейн, — улыбнулась она. — Рада тебя видеть, волк.

— Приветствую тебя Избранная, — ответил тот. — К тебе тяжело стало пробиться.

— Я знаю, — в голосе женщины звучала неприкрытая грусть. — Мир уже не тот, что прежде. Впрочем, что мне тебе объяснять очевидное. Как там у тебя дела?

— Новости есть, но они могут тебе не понравиться.

Тень тревоги пробежала по лицу женщины.

— Говори все как есть.

— Прежде всего, спешу тебя успокоить, человек жив и он принял свой дар.

— Так в чем же дело?

— Говоря жив, я имею в виду, что он еще не умер, — Идлейн развел руки. — Я немного не успел. Хотя все еще можно исправить.

— Что с ним?

— Во-первых, он отравлен, — начал Идлейн покаянную исповедь. — Но мне удалось более-менее локализовать яд. Об остальном должны позаботиться его друзья. По крайней мере быстро это его не убьет. Есть гораздо более неприятная проблема.

Он достал из складок плаща, в который был облачен завернутый в мягкую кожу предмет. Затем, осторожно развернув его, он положил перед собой на траву нож Векса.

— Вот посмотри на это.

Избранная повела рукой фокусируя изображение в шаре на кинжал. Его узкое лезвие матово светилось в полумраке все покрытое вязью символов силы. И не важно, что она не поняла ни слова из написанного, ей это было не нужно. Важно было то, что она почувствовала.

— Он проклят, — заключила она.

— Да. А владелец его мертв. Но перед тем как отойти в мир иной успел всадить этот кусок железа в спину Шермана. Так зовут носителя дара, — пояснил Идлейн. — В общем теперь он медленно умирает, и если не найти способ снять проклятие в конце концов умрет.

— Это не должно произойти, — она повернулась к стражу, и тихо, но властно приказала. — Эган подай мой посох.

Боец мягкой, кошачьей походкой скользнул к стене, где на специальных держателях был укреплен резной деревянный посох и, взяв его, молча протянул женщине. Та, положив его к себе на колени что-то сосредоточенно начала нашептывать. По мере того как произносились слова, поверхность посоха начала светиться золотистым сиянием, а кинжал лежавший перед Идлейном начал потихоньку вибрировать, словно отзываясь на далекий голос Избранной.

Видя это, оборотень на всякий случай отодвинулся подальше, ибо понял, что задумала его собеседница. Сейчас она читала заклинание перемещения, а Идлейну вовсе не улыбалось пожертвовать какой либо частью своего тела, если Избранной не удастся точно его направить.

Между тем проклятый клинок Векса, слабо сияя тем же золотистым светом, что и посох женщины, уже висел в воздухе примерно в полуметре от земли. Спустя некоторое время свечение стало принимать форму шара в центре, которого и покачивался кинжал. По его лезвию пробегали языки пламени, словно темное проклятие, заключенное в оружии пыталось сопротивляться чужому воздействию. Но слишком велика была та сила, что сейчас направляла Избранная. Наконец, когда свечение сферы достигло своего максимума, раздался легкий хлопок, и пространство вокруг Идлейна вновь погрузилось во тьму. Перемещение закончилось.

Женщина отложила в сторону посох и более внимательно осмотрела нож лежащий теперь перед ней на столе. Да она не ошиблась. Письмена, покрывавшие его поверхность, были чужими и незнакомыми, но сила, исходившая от них, узнавалась сразу. Магия мертвых.

— Не знала, что они так далеко шагнули в изучении некромантии, — сообщила она Идлейну. — За такое-то короткое время.

— Люди быстро учатся, — ответил оборотень. — Тем более если есть хорошие учителя.

Она поняла смысл его последней фразы.

— Ты думаешь это кто-то из нашего мира?

— Возможно, — уклончиво ответил Идлейн.

— Ладно, что теперь об этом, — махнула рукой Избранная. — Я сама займусь проклятием. А тебе следует отправляться к Черным холмам. Твои знакомые весьма преуспели в своем продвижении к Миране, и скоро им понадобиться любая возможная помощь.

— Я сделаю, как ты хочешь, — склонил голову Идлейн. — Но кто тогда присмотрит за другим носителем дара? Я не смогу опекать их обоих.

— Иди волк, я позабочусь и об этом, — успокоила она его. — Да будет легкой твоя дорога.

Черные холмы казалось никак, не оправдывали свое мрачное название. Пестрое травяное море постоянно колыхал легкий ветерок, словно играя с высокими стеблями. Временами его стремительный полет останавливали редкие рощи деревьев, и тогда он обиженно шумел в их кронах. В воздухе висел непрекращающийся гул мелких насекомых, аккомпанируя шороху ветра.