Конец Рублевки - Оксана НеРобкая

– Да! – рявкнула и указала пальцем на дверь.

– Что ж… Сами виноваты.

Едва посетитель вышел, девушка выбежала в приемную. Секретарша говорила по телефону. Марина выхватила трубку и положила на аппарат.

– Леночка, у тебя, случаем, нет амнезии?

Молоденькая рыжеволосая сотрудница бросила на начальницу испуганный взгляд. Та повторила:

– Я спросила, у тебя нет амнезии?

– Нет, – с сомнением в голосе протянула Леночка.

– Я тебя предупреждала, что не желаю видеть господина, который только что изволил уйти. Это было чертовски трудно запомнить?

– Простите.

– Бог простит, – Марина прикусила язык, чтобы не сказать гадость, и вернулась в кабинет. Она никогда не была образцом непогрешимости, и львиную долю ее доходов составляла вовсе не зарплата. Дополнительную прибыль при обширных связях в шоу-бизнесе легко обеспечить. Способов масса, причем относительно законных. Что касается взяток – она принципиально их отрицала. Не из-за страха быть пойманной и не из-за болезненной честности. Сии понятия не то чтобы были чужды, но мысли не занимали. Дело в том, что девушка всем сердцем презирала людей, считавших, что за деньги можно купить и уважение и популярность. Меньше всего ей хотелось быть причастной к выведению на эстраду коллективов, унижавших публику самим своим существованием.

В музыкальной тусовке всегда с одобрением принимали новинки от компании «Холидей рекордс», ибо знали: внутренняя цензура госпожи Летовой откровенное дерьмо в свет не выпустит. Чего уж скрывать: это льстило, доставляло тщеславное удовлетворение. Марина открыла Outlook Express и принялась разгребать свежую почту.

В два часа по корпоративной линии позвонил Виктор Стеблин, позвал обедать. Заместитель, толковый парень, понимавший ее с полуслова, был единственным человеком в компании, который никогда не раздражал Марину. Умел когда нужно – высказать мнение, когда не нужно – промолчать. Однажды она обязательно походатайствует о его повышении. Когда надумает сменить работу. Стеблин на такое заманчивое обещание делал сердитое выражение лица и театрально восклицал:

– Без тебя мы тут загнемся, даже не мечтай оставить нас на произвол судьбы!

С трагизмом несколько переигрывал, но это по малолетству. Зато в его интонациях была искренность.

– Нет, Вить, иди обедать один, у меня аппетита нет, – бросила критичный взгляд на слегка выпиравшую складочку на боку. Неделю-две придется посидеть на диете. – Кроме того хочу поискать-таки идею для обложки «Арктики». А то дизайнер скулит.

– Без тебя прямо нигде вода не освятится, – пошутил Стеблин. – Поберегла бы себя. От работы кони дохнут.

– Если бы кони не дохли, любители колбас из конины убивались бы от горя.

– Прекрати думать о других, мать Тереза.

– О’кей, иди ужо. Потом загляни, по сборнику перетрем.

Открыла в Интернете ссылку фото-сайта. Не может такого быть, чтобы из тысяч снимков не нашлось того самого, идеального. Через полчаса тщетных поисков зарябило в глазах. Чтобы успокоить зрительные нервы, нажала на блеклый по сравнению с работами остальных художников, снимок. Вошла на страничку автора, где были представлены все его творения. От фотографий северной природы, выдержанных в бледной розоватой и голубоватой гамме, веяло спокойствием и теплом, вопреки изображенным на них снежным бурям среди ледяных торосов. Именно такое настроение должно быть на обложке альбома!

Поочередно увеличивала снимки, пристально всматривалась, затем с сожалением закрывала окошко. Увы, на одном настроении далеко не уедешь. Фотографии были великолепны. Но в каждой из них не хватало чего-то неуловимого. Крохотной детали, которая бы взорвала сознание, приковала взор и не отпускала, подобно руке маньяка, сжимающей горло жертвы. «В любом случае, фотограф хороший, – резюмировала и добавила ссылку в „Избранное“. – На досуге скачаю для заставки на компьютер».

День тянулся чудовищно медленно. Время, словно некая одушевленная субстанция, специально максимально снизило темп, дабы оценить выносливость офисных сотрудников, алчущих вечера, а вместе с ним – и эфемерной прохлады. Марина успела переделать кучу дел. Даже тех, которые откладывала на потом. Казалось, прошла целая неделя, прежде чем вечер все-таки наступил.

Позвонила приятельница Светлана, пригласила на премьеру разрекламированного фильма, заманивая vip-билетом на двух персон. Желания не было, посему отказалась. Подруга, умудрявшаяся не пропускать ни одного более-менее интересного светского мероприятия, не унималась. Продолжала твердить, что будет весело. Отвязаться от Светки, пропагандирующей принцип «жизнь надо прожить так, чтобы не было мучительно скучно», чрезвычайно сложно. Надо признать: любое мероприятие, на которое Марина отправлялась с ней вместе, превращалось в позитивное, благодаря ее умению стебаться над всем и вся без разбору.

– Летова, не тупи, душа моя. Жду тебя у Пушкинского в 21.00.

– Я не успею заехать домой переодеться, – озвучила последнюю отговорку.

– Не позорься, Летова. Ты умная баба, а родила тупейшую отмазку. Ты же на работу как на подиум наряжаешься! Шевелись!

Марина улыбнулась. Первый раз за целый день. Уже ради одного этого факта подруга заслуживала того, чтобы составить ей компанию для киносеанса. Снисходительно молвила:

– Откуда у тебя столько активности? Ладно. Согласна я.

– Кто бы сомневался, – хихикнула приятельница и тут же нажала на «отбой», чтобы собеседница, не дай бог, не передумала.

Выезжать было еще рановато. Впрочем, с учетом пробок, уже стоило выдвинуться. Девушка спустилась на первый этаж и вышла на улицу. Офис располагался в безлюдном укромном переулке, коих в центре Москвы немало. Такси следовало ловить на противоположной стороне. Направилась к зебре. Дождалась зеленого сигнала светофора, сделала шаг, намереваясь перейти дорогу, и едва успела отпрыгнуть от мчавшейся прямо на нее машины. Автомобиль скрылся за поворотом. Ни номера, ни марку разглядеть не успела. Хотя даже если и разглядела бы – толку? С заявлением типа «меня чуть не сбили» в милиции засмеют.

Марина выругалась. Сердце долбило грудную клетку обезумевшим дятлом. Решила побродить по тротуару, чтобы чуть-чуть успокоиться. «Сегодня однозначно не мой день», – девушка рассердилась на невесть откуда взявшуюся тревогу. Вопреки рационализму развернулась и отправилась обратно в офис. Охранник удивленно приподнял косматые брови, став похожим на старичка-боровичка.

– Забыли что-то поди?

– Нет. Просто домой расхотелось, – повернула на лестницу. Вдогонку донеслось тихое «Ой и чудны крестьянские дети!»

В лучах заходящего солнца пространство кабинета приобрело нездоровый желтушный оттенок. Прикрыла жалюзи, зажгла настольную лампу. Посидела пять минут. Волнение не покидало. Включила компьютер. Долго смотрела в пустой монитор. Потом вошла в «Избранное», запустив в Интернете страничку понравившегося художника. Захотелось пересмотреть фотографии. Улыбнулась, обнаружив забавнейший снимок: большая белая медведица обнимала лапами двух крошечных медвежат. Их чистая шерстка ослепляла так же, как сверкающий под солнцем снег. Интересно, как делаются подобные кадры? Это ж сколько времени надо было подкарауливать животных?

Прочитала комментарий автора с распространенным и пресным, как недосоленный хлеб, ником Алекс: «Сделано на острове Врангеля, апрель сего года». Судя по всему, Алекс был парнем немногословным. Девушка еще раз пробежала взглядом по экрану и заметила, что есть еще вторая страница. Поспешно кликнула мышкой на «Далее» в предвкушении новой порции умиротворяющих картин русского Севера. На второй странице была всего одна фотография.

Марина неотрывно глядела на снимок, ощущая, как по необъяснимым причинам вдруг пересохло во рту и стало трудно дышать. Неприятные события минувшего дня растворились в нескольких сотнях килобайтов, кроме которых больше ничего и не существовало на свете. В фоновом режиме трезвонил мобильный, но оторваться от монитора не было сил. С трудом перевела взор на авторскую ремарку. Она гласила: «Вот и я испытал то же самое…»

Глава 4

– И я испытала адские муки, понимаешь? Я стояла одна, среди незнакомых людей. Они радовались жизни, а мне не было места на этом веселом празднике. Я готова была рыдать от боли и унижения, потому что родной, близкий человек бросил меня в такую важную минуту. В минуту, когда мы должны быть вместе. Не передать словами. Понимаешь? Это не передать словами… – наконец, в трубке наступила тишина, красноречиво намекавшая на то, чей черед глаголить. Марина откашлялась:

– Светка, ну хватит ерничать. Я же попросила прощения. Я правда собиралась составить тебе компанию. Но вечером такие обстоятельства произошли. В общем, прости. Я должна была позвонить и предупредить.