Фаирсан - Рон Криннит

Среди преподавателей особо выделялся профессор истории Гнивси Тайл. Впадая в старческий маразм, он избрал Луну объектом насмешек и каждую лекцию пытался ее уязвить. Все его шутки встречались гробовым молчанием. Общеизвестно, что у аликорнов великолепная память, и пони, посмевшего посмеяться над принцессой, она, скорее всего, запомнит на всю жизнь. В общем, в самоубийцы никто записываться не спешил.

«А ведь это тоже урок,- подумала Луна идя на очередную лекцию профессора Гнивси. — Ведь среди моих будущих подданных будут всякие пони, даже такие, как Гнивси. И мне надо их всех любить и уважать, как бы тяжело это не было».

— Ах, — желчно захихикал профессор, увидев вошедшую студентку. — А вот и тема нашей сегодняшней лекции явилась!

— Доброе утро, Гнивси Тайл, — как обычно поприветствовала его Луна, проходя на свое место.

— Ах, какие мы сегодня обходительные, — ответ преподавателя тоже оригинальностью не блистал.

«Итак, сегодня мы узнаем о происхождении аликорнов и их роли в жизни империи. Согласно общепринятой теории, аликорны — это раса, выведенная искусственно до или во время темных веков. Созданы они были путем комбинации генов всех основных рас пони. В них заложена сила, выносливость и живучесть земных пони, умение летать и ориентироваться в пространстве, взятые у пегасов, а так же, магические способности единорогов. Кроме того, в их ДНК встречаются несколько мест, чье точное значение еще не выяснено. Академиком Маликусом Скопумом была выдвинута теория, что они отвечают за морально-этический аспект в поведении».

Луна задумалась: «Насколько такая теория соответствует действительности? Может это всего лишь политическая установка, чтобы пони не чувствовали себя ущербными по сравнению с аликорнами? Надо обязательно будет поговорить с отцом».

— А вы что скажете на это, госпожа Луна? — обращение профессора вернуло ее в реальность.

Она поглядела на доску и увидела слайд с фотографией Селестии.

— Ну, рождение Селестии было для всех нас очень радостным событием, — Луна попыталась угадать заданный вопрос.

— Радостным событием, она говорит, — захихикал профессор. — Никогда, слышите, никогда за всю историю у аликорна не рождалось более одного потомка, а тут — двое! Какими последствиями это грозит? Как два аликорна уживутся в одной империи? Помогут ли заложенные в них моральные принципы избежать конкуренции?

«Интересно, что бы он заговорил, узнав о Фаирсане?» — подумала Луна. Рождение третьего ребенка старались не афишировать, чтобы избежать лишних волнений в обществе.

— До сих пор, могущество аликорнов ограничивалось их малочисленностью и, как я уже говорил, заложенными на уровне ДНК моральными барьерами. История империи показывает, что аликорны являются идеальными правителями, ошибки допускались, но предательства — никогда. Личное ни разу не ставилось выше общественного. Для сравнения можно взять историю любой другой страны, да хоть грифонов. Впрочем, это тема другой лекции. И пока вы все не разбежались, запишите себе темы докладов, — Профессор вывел на экран следующий слайд. — Как обычно, темы распределите сами и подготовьте к следующему семинару.

Селестия очнулась от обморока, открыла глаза и испытала секундный приступ паники, пытаясь понять, где она находится. Когда в голове немного прояснилось, она почувствовала что лежит на каменном полу, покрытым слоем песка, а нос щекочет приятный запах сена и пластика. Создав светящийся шарик, Селестия осмотрелась. Похоже, это было то самое ущелье, где они оставили свои запасы. Тюк сена и канистра с водой стояли возле ее головы — наверняка Фаирсан позаботился. Сам он лежал неподалеку.

— Проснулась? Как себя чувствуешь? — Фаир подошел и склонился над сестрой.

Селестия попыталась ответить, но пересохший язык почти не ворочался. Тогда брат наклонил канистру и дал ей напиться.

— Теперь лучше. Гораздо лучше, — в голове у нее прояснилось, а пробудившийся желудок требовательно заурчал.

— Ладно, ешь, набирайся сил, расскажешь все потом. А мне тоже надо сбегать насытиться, — сказал Фаир и побежал к выходу из ущелья.

Селестия немного поела и снова задремала. Она запретила себе думать о произошедшем, понимая, что надо передохнуть и восстановить силы, прежде чем попытаться все осмыслить. Да и осмысливать лучше вместе с братом. Она проспала еще несколько часов, иногда просыпаясь, чтобы съесть пару пучков сена.

Наконец Селестия услышала цокот копыт и встала на ноги. Хотя слабость в теле еще присутствовала, ноги уже не подгибались. Показавшийся из-за изгиба ущелья Фаирсан выглядел довольным, и по его гриве опять побежали огненные искры. Несколько часов, проведенных в лучах солнца, придали новых сил.

— Сестренка, как себя чувствуешь? — спросил он, подойдя.

— Замечательно! Я готова тебе все рассказать.

Аликорны улеглись рядом на песок, и Селестия начала свой рассказ. Говоря, она старалась не упустить ни единой мелочи и избегать лишних эмоций. Однако к концу рассказа слезы подступили к глазам, и она расплакалась.

— Они умирают, а мы ничего не делаем! Я не знаю — почему, в трансе я видела только самую общую картину.

— Тише, Сахарок, — Фаир обнял Селестию и погладил по гриве. — Мы делаем все что можем, рискуя жизнями. Мы обязательно найдем их. Обязательно!

— Лишь бы не было слишком поздно.

Постепенно Тия успокоилась, и Фаирсан стал ее расспрашивать, уточняя детали.

— Ты случайно не видела сияния, похожего на солнечное, но очень маленького?

— Нет, ничего похожего не было.

— Значит, реакторы корабля заглушены и аккумуляторы садятся. Им просто не хватает энергии, ведь солнечные батареи там не работают.

— Криокамеры отключаются, и диагностическое оборудование не работает, — Селестия покачала головой. — Да, это все объясняет.

— И у тебя не получилось засечь направления?

— Нет, я могла бы найти их в радиусе тысячи километров, но они дальше. Может на самом полюсе ночи.

— Может и так, но вполне возможно, что они где-то рядом с горами, но с другой стороны окружности. Я буду искать другие проходы в горах.

— Это может слишком затянуться. Эти проходы могут и не существовать вовсе.

— Ну, других идей пока нет. В любом случае, сейчас нам надо добраться до оазиса и восстановить силы.

— Маловато еды на обратный путь, — вздохнула Селестия.

— Обратно побежим налегке. А как отойдем подальше от гор, воздух поутихнет, и до оазиса уже полетим.

Тия представила, как придется идти сквозь ураганы, а потом еще лететь, и у нее закружилась голова.