Хизачико - Инга Львовна Кондратьева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Игра закончилась. Таро остался один у камышовых зарослей. Он стоял в растерянности, медленно осознавая, что любой плот – вещь ненадёжная и временная, и что каждый из них раньше или позже шёл на дно. И ещё он понимал, что как бы ему сейчас ни хотелось побежать вслед за своими товарищами туда, где происходят главные и интересные события, сделать этого он никак уже не сможет. Потому что там – торжество и высокие гости, а тут… Тут живой Хизачико. Пока ещё живой. Но, то, что опасность грозит ему в ближайшем будущем, становилось всё яснее, хотя в азарте игры такая мысль даже не приходила никому из мальчиков в голову.
Сам Хизачико видимо тоже стал понимать угрозу и орал теперь в полный голос, требуя спасения. Но вот настал предел крепости плота, и тот стал одним концом уходить под воду. Кот из последних сил старался удержаться на поверхности, цепляясь за стебли камыша, а те расплетались и по одному выскальзывали из-под его когтей. Ещё миг – и они скроются в мутной желтизне реки, и та сомкнется над ними навсегда. Никаких раздумий не осталось больше в голове у нашкодившего Таро, и он бросился в воду, стараясь лишь запомнить то место, где видны были остатки плота. Через пару минут оба они – и кот, и его Маленький Хозяин – целые и невредимые снова сидели на своём берегу, все измазанные речной глиной и мокрые с ног до головы.
Главный Хозяин
Хотя свидетелей происшествия на реке не было, к вечеру откуда-то все в деревне знали о чуть не утонувшем Хизачико. Хозяин Масао почтил дом своего старосты личным посещением и из его слов стало ясно, что и ему тоже кто-то уже рассказал о том, как сын Кеншина спас своего кота.
– Как протекает твоя жизнь на новом месте, Кеншин? – спросил он вначале.
– Благодарю, Масао-сан, все изменения пошли мне на пользу. У меня есть любимое дело, дом, семья, сын и это рыжее беспокойство, принесённое из прошлой жизни. И за него я тебе сильно благодарен!
– Поговорим о тебе! – Масао явно был доволен своим выбором старосты. – Продление дороги, как мне сказали, было твоей идеей?
– Да, это так, Масао-сан.
– И после этого деревня начала разрастаться, и всё больше молодежи стало оставаться здесь, а не уходить в город. Я считаю, что это всё – твоя заслуга. Я доволен тобой. И я подумываю о строительстве моста – надо запахивать новые поля, чтобы работы хватило всем, а значит и урожай увеличится, и вывозить его удобней будет не через переправу, а по надёжному и широкому мосту.
– Но моя дорога упёрлась в засохшую протоку с камышами, у нас это место считается непроходимым, Масао-сан.
– Над этим стоит подумать. Возможно, нужно будет снять волов с пашни, сжечь камыш, а протоку просто засыпать землёй. Или докупить новых волов, специально для строительства? А, когда мы построим мост, то твоя дорога пойдёт вдоль берега мимо него, дальше. А каким ты видишь будущее своего сына? – спросил вдруг Главный Хозяин.
– Мы ещё не думали об этом, – удивленно отвечал Кеншин. – Работы в деревне много. Но лучше, наверно, если он решит это сам?
– Решит сам. Ты тоже решал сам. Верней не решил, а согласился, когда я сделал тебе предложение. И, как видишь, не прогадал. Позови его, я хочу расспросить его кое о чём.
Когда отец позвал сына со двора, а мать на ходу пригладила его встопорщенные вихры, Масао задал вопрос:
– Тебе было страшно, когда ты бросился сегодня в реку?
– Да, господин. Но Хизачико так молил о спасении, что это было сильнее моего страха. Тем более, что это я сам подверг его такому испытанию.
– А что ещё ты чувствовал в те минуты? – Масао хитро прищурился.
– Я? – Таро посмотрел на отца и понял, что можно говорить всё, что думаешь, как на духу. – Я сначала обрадовался, что не упустил из виду плот, и Хизачико уже на берегу. Потом испугался, что мама будет ругать меня за испорченную одежду. А потом…
– А что потом? – настаивал Главный Хозяин.
– А потом я почувствовал жгучую обиду, что уже не успею на торжественную встречу почётного гостя, а такие события не часто случаются у нас в деревне, – честно признался Таро.
– Значит, обо мне ты вспомнил в последнюю очередь? – всплеснул руками Масао.
– Ну, вы же не тонули! – ответил Таро, и Главный Хозяин громко расхохотался.
– Раз твой сын так хорошо понимает язык животных, то не выбрать ли ему своим делом заботу об их здоровье? Что ты скажешь о своем надсмотрщике волов? Не стар ли он уже?
– Он прожил долгую жизнь, но ещё крепкий и надёжный работник, – отвечал староста. – И надеюсь будет таким ещё много лет, Масао-сан. Я не хочу лишать его места в угоду своим интересам.
– Ну, интересы-то, положим, обсуждаются не твои, а мои, – снова прищурился Масао. – Я велю ему присмотреться к твоему мальчику, пусть начинает учить его тому, что знает сам. А годика через два присылай сына в город – я позабочусь об его образовании, а потом верну сюда обученным и полным новых знаний. К тому времени, я думаю, как раз и придёт срок, а? И нынешний надсмотрщик сможет уйти на заслуженный покой? Ты согласен, Кеншин?
– А это – соответствует моим желаниям, – отвечал староста Главному Хозяину с поклоном.
Хизачико встречает свой последний рассвет
Через несколько лет родители собирали своего выросшего сына в дорогу. Мост ещё не был достроен, и Таро уходил по старой дороге через брод. В этот день сильно постаревший Хизачико впервые не смог запрыгнуть на свою любимую крышу. Лапы его только чуть царапнули соломенное покрытие, и он соскользнул вниз, на землю. Он тут же сделал вид, что не очень-то ему это было и нужно, и что он гордо удаляется
