Двуликий. Дилогия (СИ) - Магарыч Григорий

Она не понимала, что мои слова могут значить, и смотрела на меня с идиотским выражением лица, точно баран, который видит новые ворота.

— Как тебя зовут? — решил я скрасить неловкое молчание, параллельно ища варианты развития событий.

— Фумико… — девочка медленно приоткрыла глаза, посмотрев на меня. — Но можете называть меня Фуми… — скажу честно, глаза у нее были полны боли, словно ее что-то сильно тревожило, грузило и не давало свободно дышать.

— Клан у тебя есть?

— Нет, я бесклановая, — пожала та плечами. — Мои родители погибли еще пару лет назад… кха-кха… — только что она покашляла в ладонь собственной кровью. Такого я точно не ожидал.

— Вот и осталась совсем одна…

— Поня-ятненько… — протянул я, глядя на наручные часы. Время на разговоры у нас закончилось, так как с минуты на минуту должны были приехать люди Каваши, дабы провести генеральную уборку в помещении. К сожалению, кроме побега я к этому времени придумать ничего не смог.

С улицы послышались звуки паркующихся автомобилей, захлопывания дверей, а позже и шаги солдат.

— Фумико, пора уходить отсюда, иначе нас с тобой амбалы в покое не оставят… — протянул я руку девочке. Та нерешительно подала ладонь и тут же резко поднялась на обессилевшие ноги благодаря силе рывка, с которой я ее потянул на себя.

Я, поняв, что, бежать она не сможет, тут же закинул ее на свое плечо и, оглядевшись, выбежал с противоположной стороны к небольшому проему, ведущему на улицу. Пока перелазили, послышался звук открывания двери склада. Благо, в помещении, как и на улице, было темно, поэтому нас никто не заметил.

Девочка, оказавшись снаружи раньше, помогла мне спуститься на улицу и осталась рядом. В складе послышались шаги солдат, забирающих труп. Судя по звукам, они свалили металлический стул на пол и даже не поставили на место. Такие люди вполне могли не заметить маленькую девочку в углу, вот же идиоты.

— Теперь ясно, почему ты не убегаешь… — сползя по стене вниз, прокряхтел я, нервно дыша. — Да ты на ногах еле стоишь, мать…

Наконец, я смог оценить ее лицо из-за фонарного столба, стоящего в нескольких метрах от нас. У нее была очень милая внешность. Нос был маленьким и аккуратным, а глаза широкие, как и губы, но…

Какая же она была бледная и худая. Ее голова казалось большой из-за узости и худости плеч, а сухие волосы так и сыпались с ее головы.

— И еще мне некуда… — пожала та плечами, сев рядом. — Ты же все еще хочешь выстрелить в меня?

«Ох, странная она. Еще и на „ты“ перешла так, будто во мне друга увидела»

Либо девочка была столь бесстрашна, что ее вообще смерть лишь забавляла, либо же она решила, что такой вариант событий станет для нее выходом из сложившейся ситуации. В общем, если говорить простыми словами, либо это игра с моими эмоциями, либо ей вообще нечего терять.

— Нет, сейчас нельзя шуметь, — выпалил я, коря себя за свою же неосмотрительность. Револьвер меня никогда еще не подводил. Ни разу, даже если в барабане был бы только один патрон, он обязательно вылетал при моем нажатии на курок, и в этом я был уверен. — Да и странно, что выстрела не было… не знаю, я бы на твоем месте в любом случае попытался удрать…

— Я скоро умру в любом случае, — ровным тоном произнесла девочка, посмотрев на полную луну, ярко светящую в небе. — Просто руки на себя накладывать страшно… а получить пулю в лоб не так… я даже боли не почувствую…

«Вот это поворот. Если говорит правду, это объясняет ее странное поведение и сильную слабость.»

Она походила на выброшенного щенка, которому сломали лапу. Такая же беззащитная и бесстрашная.

— Что с тобой? — посмотрел я на нее пристально.

— Рак легких… — прошептала та, опустив голову вниз и оценив траву под ее ногами. — Мне осталось около месяца, если не умру раньше… мне сказали, что с этим уже нет смысла бороться… — если бы она могла плакать, то сделала бы это. Но девушка молчала, видно, по причине того, что пролила уже достаточно слез.

Болезнь ее была вполне излечима, но только в том случае, если бы у нее были ресурсы, которыми не владеют бесклановые и служилые. Простолюдинам предоставлялся гораздо более низкий уровень медицины, в которой вообще не пускают в оборот магическую энергию. Лишь традиционные таблетки, уколы и операции, а толку от них, мягко говоря, не очень много.

— Ладно, ты мне все равно живая не нужна, — хмыкнул я, стукнув ее кулаком по плечу. Она лишь нахмурилась и тыльной стороной ладони смахнула слезу с глаза. — Моя тайна погибнет вместе с тобой… — добавил я в фразу ноту сарказма.

— Ага… — протянула та, стараясь показаться позитивной и веселой. Но, кажется, у нее вышло неубедительно. В глазах не было той искры, которая обычно горит у молодых ребят.

— Фумико… красивое имя, — пробормотал я, оперев затылок об стену склада.

— Спасибо… — прошептала та, хныкнув.

— Говори честно, ты и вправду все увидела, что там произошло? — повернул голову в ее сторону и достал из кармана сигарету, положив ее в рот.

— Да… — лаконично призналась девочка, не выразив особых эмоций. — Вместо того, чтобы посадить злодея в тюрьму, ты выстрелил ему в лоб…

Тут она вполне имела право осуждать мои поступки. В любом случае, мне никогда не приносило удовольствие убивать других людей, какими бы они ни были. Всегда на душе скребли кошки, а горло пересыхало. Но свои цели и свободы важнее жизни какого-то подонка.

— Нельзя иначе, Фуми-тян… я не могу рисковать.

Страна, в которой я оказался три года назад, была погрязшей в коррупции, разврате и беззаконии. От любого срока особо богатый и властный аристократ мог откупиться под предлогом того, что вершит необходимое зло для обеспечения порядка на улицах, а позже вычислить меня и пристрелить.

— Меня, к примеру, никто за решетку и не подумает сажать, если поймает. Все, что якудзам от меня нужно — мой труп, — выговорил я, стараясь сделать голос более мрачным.

— Поняла, — кивнула та. — А почему тогда у тебя нет своих солдат, охраны и прочего, если ты и вправду тот самый Шин?

— Нужно понимать. Что Шин для окружающих — невидимый персонаж, которого никто никогда не видел… — посмотрел я на девочку краем глаза. — Об охране не может быть и речи…

— Так ты ведь и есть Шин… — возмутилась Фумико. — Я вижу тебя… да и тот мужчина тебя видел. Ты не можешь быть невидимым.

— Да, но об этом сейчас знаешь только ты. Я условно невидим… на деле же обычный человек.

— Ох…

— Это сложно объяснить… — задумался я. — На меня охотится куча богатых людей, у которых гораздо больше связей и солдат. Я априори не могу быть заметным, понимаешь?

— Ты ведь больше злодей, чем герой… — нахмурилась девочка, посмотрев на меня. — В интернете много слухов и догадок о том, кто такой Шин на самом деле… и большинство склоняется к тому, что ты злой… а зачем злым охотиться на злых?

Да, девочка была права, если вбить в поисковике «Шин Нарита», то можно найти огромное количество различных теорий и догадок о том, кто я, то бишь Шин, такой и чем живу, за что борюсь и на кого охочусь, но это лишь догадки, поэтому подобной информации я не особо боюсь.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Я могу долго отвечать на столь глупый вопрос, но скажу так… — выпустил я струю едкого дыма. — Как думаешь, может ли быть злым один из сотни богатейших людей Токио, который по факту все еще остается бедняком на уровне простолюдина? — звучало двояко и странно, но она меня все же поняла.

— Да, — пожала та плечами. — Почему нет?

— Тогда можешь считать меня злым… — лаконично выпалив, хмыкнул я.

— Так ты чего, и правда бедный? — посмотрела та с подозрением.

— Верно, — кивнул я.

И этому есть оправдания…

Во-первых, мне вот-вот исполнилось семнадцать. Фамилия и имя достались от пьющего отца, у которого, к слову, ни дома, ни клана собственного нет. Такие люди не могут быть богатыми. В моем возрасте легально заработать практически невозможно, если ты без клана. Оставались лишь различные незаконные или подпольные делишки, но я туда лез редко.