Гном Хёрбе и леший - Отфрид Пройслер

— Не надо, — испуганно замахал руками гном. — А то и мне не останется ничего другого, как зареветь вместе с тобой. Но я, кажется, придумал кое-что получше. Смотри!

Вы не забыли, надеюсь, что у Хёрбе была двойная шляпа — одна под другой? Верхняя над нижней, а нижняя под верхней.

Хёрбе схватил обеими руками тулью верхней шляпы, нажал двумя пальцами, и, пожалуйста, из одной шляпы получилось две!

— Держи, леший! Это твоя, — и гном протянул Цвоттелю верхнюю шляпу. — Когда ты сегодня пойдешь на обед к Медовому Панкрацу и Железному Шольце, дождь тебя не намочит.

— Ах, Хёрбе! — У лешего выступили на глазах слезы, но на этот раз не от обиды, а от счастья. — Ах, гном, как же я… ты меня… я тебя… Ах, Хёрбе, у лешего не хватает слов!

Верхняя шляпа пришлась Цвоттелю в самый раз, будто специально делалась для лешего.

— Отлично выглядишь! — воскликнул Хёрбе. — Правда, чуть необычно.

И он подвел лешего к зеркалу у окна. Леший долго разглядывал себя и так, и эдак. Потом засмеялся и сказал:

— Забавно! Сверху я гном, а снизу — леший! Сразу и не разберешься, кто — кто!

Он представил себе, как удивятся Панкрац и Шольце, когда он предстанет перед ними в гномьей шляпе.

— Надеюсь, они не попадают с ног от удивления! — воскликнул леший.

Дождь тем временем немного поутих. Но дул пронзительный, пронизывающий ветер. Он раскачивал верхушки деревьев, выкручивал ветки, сек струями дождя так, что гудели стекла в окнах.

— Вот это погодка! — Цвоттель потирал руки от удовольствия. — Прекрасная погодка!

— Ты так думаешь? — удивился Хёрбе.

— Ага! — засмеялся Цвоттель. — Как только у лешего появилась настоящая шляпа, любая погода стала ему нипочем. Чем хуже — тем лучше!

ДА ТЫ, ПРОКЛЯТАЯ!

По дороге к дому Панкраца и Шольце все шло как нельзя лучше. Ветер дул в спину, и шляпа защищала не только голову, но и плечи. Ох и удивятся соседи! Они ведь не видели еще леших в шляпе! Сегодняшний обед обещал быть очень приятным. Хорошее настроение, как известно, улучшает аппетит.

— Добро пожаловать! — приветствовали Цвоттеля Панкрац и Шольце. — Скорей входи в дом!

— Не беспокойтесь! — откликнулся Цвоттель. — Если лешие всю жизнь обходились без шляпы, то уж в шляпе гулять одно удовольствие!

Конечно же, он чуточку переел в гостях. На обратном пути он даже немного покачивался и тяжело переваливался. И тут порыв ветра сорвал с его головы шляпу!

— Ах ты, негодный! — воскликнул Цвоттель.

Шляпа немного пролетела и упала в мокрый мох. Цвоттель хотел было ее поднять, но зловредный ветер оказался проворнее. Он подхватил шляпу и понес ее в чащу.

— Ну, погоди! Я тебя сейчас поймаю! — Леший понесся вдогонку за шляпой и почти настиг ее. Но не тут-то было! Ветер выхватил ее прямо из-под руки.

— Вот беда! Ну, почему я не умею летать? — расстроился леший. Ему не оставалось ничего другого, как бежать за улетающей шляпой. Он несся, как ветер, но ветер был еще быстрее. Казалось, вот-вот Цвоттель ухватит ее, но она в последний момент взвивалась в воздух и ускользала от него. Он пробежал чуть ли не весь Ближний лес насквозь, пока, наконец-то, шляпа не застряла в колючих кустах терновника.

— Уфф! — облегченно вздохнул Цвоттель. — Ну, за что мне такие мучения! — Он выцарапал шляпу из колючек и сунул под мышку. — Если ты, коварная шляпа, думаешь, что леший тебя опять наденет, то ты сильно ошибаешься!

От беготни по лесу леший вспотел и теперь, медленно плетясь по дороге, стал замерзать. Ветер злобно дул ему в лицо, швырял пригоршни холодной воды.

Уже в сумерках леший добрался до дома, трясясь от холода и клацая зубами.

— Бог ты мой! — изумился Хёрбе. — Что это с тобой, леший?

— С-с-с-со мн-ной? — Цвоттель швырнул шляпу в угол… CP холода он слова не мог вымолвить. — П-п-потом рас-сс-скажу. Дай ч-че-го-н-нибудь горяченького, ч-чтобы с-с-согреться.

И принялся чихать, чихать, чихать, чихать. Хёрбе схватил полотенце, насухо обтер Цвоттеля и уложил его в постель.

— Кажется, дружище, ты здорово простудился! — пробормотал он, отправляясь на кухню.

Гном сварил лешему густой отвар из душистых трав и подсластил его медом.

— Ну-ка, выпей, пока горячий!

Цвоттель отхлебывал душистое питье маленькими глоткаи ми, шмыгая носом.

— Согреваешься? — спросил его Хёрбе.

— Н-нет, — Цвоттель по-прежнему дрожал. — М-может-только чуть-чуть.

Хёрбе укрыл его своей периной до самого носа. Сверху набросал все одеяла, какие только нашлись в доме. А их нашлось целых четыре. А поверх одеял водрузил свое зимнее пальто.

— Не будь я Хёрбе, если ты теперь не согреешься! — сказал он.

БЕСПОКОИТЬСЯ НЕТ ПРИЧИН

Леший все же здорово простудился. Его била лихорадка. Сначала ему было холодно, потом он впал в забытье. Лицо его горело. Ему было так жарко, будто его сунули в печку. Он кашлял во сне, тяжело и хрипло дышал, словно все еще гнался за злополучной шляпой.

— Ну, погоди… я тебя поймаю… не уйдешь… — бессвязно бормотал он.

Всю ночь лешего лихорадило. Гном поил его чаем, клал компрессы, терпеливо вытирал пот со лба. А утром решил позвать на помощь Дитриха Корешка, потому что сам уже не знал, что делать.

Дитрих Корешок, знаток трав и кореньев, потрогал у Цвоттеля лоб, послушал его, прижавшись ухом к мохнатой груди.

— Все будет в порядке. Для беспокойства нет причин, — сказал он. — Вот тебе лекарство, оно не подведет. — Дитрих Корешок вынул из кармана мешочек с желтым порошком. — Принимать шесть раз в день. Отмеришь на кончике ножа — и в чай. Скоро леший снова будет здоров.

— Огромное тебе спасибо, — Хёрбе облегченно вздохнул. — А я уж было приуныл. Мне казалось, что лешему и холод, и дождь, и ветер нипочем. Ведь он всю жизнь прожил в лесу под открытым небом.

— Все изменилось, как только он стал жить в теплом доме. Но ничего. Главное, не позволяй ему вставать. Завтра лихорадка пройдет, но все же лучше полежать в постели еще пару дней.

Уже днем лекарство подействовало. Лихорадка отступила. Дыхание стало ровным, вечером леший заснул спокойным, глубоким сном. И проспал до утра. Открыв глаза, он обнаружил сидящего у его постели Хёрбе.

— Как ты себя чувствуешь, леший? — заботливо спросил гном.

— Я? — Голос Цвоттеля был еще слабым. — Немножко устал. А так ничего.

Хёрбе принес ему чашку чая, куда подмешал щепотку желтого порошка. Цвоттель отхлебнул глоток и сморщился:

— Что за гадость?!

— Не капризничай, леший, — уговаривал его Хёрбе. — Это лекарство. Оно тебя вылечит.

Леший покорно выпил все до последней капли.

— И зачем только я надел эту злосчастную шляпу! — прошептал он. — Ей нравится больше ветер, чем моя голова!

И он рассказал, как гонялся за шляпой по всему лесу.

— Надеюсь, твоя шляпа не порвалась?

— Не волнуйся, леший. Видишь, она уже у меня на голове, — успокоил его Хёрбе.

Цвоттель глянул на шляпу и даже привстал на постели.

— Ой, Хёрбе, твоя шляпа совершенно испорчена. Она вся заплесневела от сырости!

Хёрбе подошел к зеркалу, глянул на шляпу и рассмеялся.

— Все в порядке, леший!

— Но она же покрылась белыми пятнами, гном! Разве ты не видишь? — беспокоился Цвоттель.

— Не волнуйся, леший. Белые пятна означают, что шляпа принимает зимнюю окраску. Думаю, что зима не за горами. Вот-вот пойдет снег.

СНЕГ, СНЕГ, СНЕГ…

Еще два дня Цвоттель пролежал в постели. Наконец утром третьего дня Хёрбе позволил ему встать. Леший тут же подбежал к окну. И что он увидел? Все было белым-бело. Снег валил красивыми крупными хлопьями. Густой-густой.

— Хёрбе! — воскликнул леший. — Посмотри, снег выпал!

— Он идет уже со вчерашнего вечера, — спокойно ответил Хёрбе. — И, думаю, долго не перестанет!

И гном показал на свою шляпу. Она стала совсем белой, как поляна, на которой стоял домик Хёрбе, как дорожка, которая бежала в лес, как ветки деревьев, которые склонились над домом под тяжестью снежных хлопьев, какзамерзший под снегом ручей.

— Ты говоришь, с вечера? — не мог поверить леший. — Но я же должен был его почуять. Мой нос меня еще ни разу не подводил!

— Не расстраивайся, леший. У тебя же насморк. А при насморке даже нос лешего может оплошать.

— Ты-ыы, прав, пожалуй, — леший чихнул и продолжал: — По правде говоря, Хёрбе, в такое время года лешего что-то в сон клонит. Раньше, как только выпадал снег, я подыскивал подходящую пещеру и там засыпал.

— Надолго?

— Когда как. Смотря какая зима, короткая или длинная. Лешие просыпаются с наступлением весны. Но сейчас мне что-то не спится, Хёрбе. Леший совсем не сонный. Леший чувствует себя бодрым. Может быть, это от насморка? А-апчхи!

— Может быть, может быть, — пробормотал Хёрбе, а сам вспомнил слова Дитриха Корешка.