Мотель смертников - Алексей Макеев

– Нет, с Лидой Подлесной я, пожалуй, наговорился, – заявил Гуров. – Ты лучше пригласи эту вашу красавицу Клаву – ту, что первой тело Сотского обнаружила. Потом есть у вас еще такая Зина Ломакина... Ну, и дальше вот по этому списку, – и он передал Васильеву список, составленный капитаном Рузаевым.

– О, тут и я есть! – воскликнул бывший вахтовик, разглядывая бумагу. – Ну, я вам сегодня уже не потребуюсь... Хорошо, всех приглашу. Только вряд ли вам для этого часа хватит.

Хозяин мотеля оказался прав. Прошло не меньше двух часов, прежде чем Гуров опросил последнего свидетеля. Его блокнот был полон записей и выведенных на поля вопросов. В отдельную группу были собраны те вопросы, которые предстояло назавтра задать жене Луконина – той самой Кате, из-за которой московский банкир отправился в пензенские леса, где и встретил свою смерть. Еще одну группу записей составили показания, касавшиеся самого Луконина. Оказалось, что в вечер убийства его видели в мотеле четыре человека, причем один – оператор бензозаправки Настя Соловьева – дважды. Гуров решил, что позднее внимательно разберется в этих показаниях, сопоставит их с тем, что расскажет жена Луконина Катя – и уже тогда будет делать выводы по первому эпизоду.

Когда наконец кончился допрос, Гуров, не дав себе и десяти минут отдыха, отправился во двор – осматривать лесовоз. Он залез в кабину, попробовал коробку передач. Переключалась она действительно туго, человек, привыкший лишь к послушному рычагу иномарок, с ней бы долго возился. Затем Гуров обошел вокруг мотеля, прошел до дороги на райцентр, поднялся на пригорок, откуда скатилась тяжелогруженая машина. Здесь, стоя под вековыми соснами, он выкурил сигарету, чувствуя, как распухшую за день голову наполняет звенящая пустота.

– Все, на сегодня хватит! – твердо сказал он сам себе. Однако не удержался: напоследок, уже возвращаясь в мотель, прошел по едва заметной тропке, которая шла по задам гостиницы. Тропка была, прямо скажем, некомфортная: местные собаки часто справляли здесь нужду, снег был грязный. Трудно было представить, что заезжий человек без большой нужды пойдет этой дорогой. Если постоялец, рассказавший о своем наблюдении хозяину мотеля, не врал, то кто был этот человек в светлой куртке и что он делал в поздний час на этой грязной тропке? С девушкой гулять тут уж точно не будешь...

Одолеваемый этими мыслями, Гуров едва добрался до своей постели, кое-как разделся и забрался под одеяло. Засыпая, он думал том, что завтра надо правильно построить беседу с этой Катей, не дать ей закрыться. От ее показаний многое зависит, очень многое...

Глава 4

С Катей Лукониной Гуров связался по телефону, пока стоял на заправке где-то под Кузнецком. На звонок ответил приятный, немного низкий женский голос. Гуров представился, объяснил, что послан проверить все обстоятельства, связанные с гибелью двух банкиров.

– Мне необходимо с вами встретиться, – сказал он своей собеседнице. – Я бы предпочел это сделать у вас, но если вам неудобно, я расположусь в вашем областном ГУВД, и вызову вас туда повесткой.

– Зачем же повесткой? – в голосе собеседницы явно проскользнула ирония. – Мне скрывать нечего. И дети не помешают – не обзавелись мы с Димой ими. Так что приезжайте. Адрес знаете? Не запутаетесь?

– И адрес знаю, и не запутаюсь, – пообещал Гуров.

Правда, выполнить это обещание оказалось не так просто: он не сразу разобрался в переплетении самарских улиц, прилегающих к здешнему авиационному институту; на одной из них и жила Катя. Наконец он притиснул свой «Пежо» на свободный пятачок на тротуаре, отыскал нужный подъезд и поднялся на шестой этаж.

Гуров не страдал от нехватки женской красоты в своем окружении: одна жена, красавица-актриса Мария Строева, чего стоила. Однако и он воскликнул про себя: «Ох ты!», когда Катя Луконина открыла ему дверь и он впервые ее увидел. Она и сейчас была красива, и было понятно, что в юности была еще красивее и легко кружила головы мужчинам.

Они прошли в зал обычной трехкомнатной квартиры. Гуров вынул диктофон, демонстративно поставил его на стол: чтобы была ясность, и никаких недомолвок – у них здесь не приватная беседа, а официальный разговор, который является частью следствия.

– Чтобы нам с вами не ходить вокруг да около, – начал он, – давайте сразу договоримся: будем говорить только правду и только то, что относится к делу. Не надо врать, как вы делали на первом допросе, утверждая, что встречались с Сотским всего один раз. И лучше вообще начать с самого начала – с того, как вы с ним познакомились, где и сколько раз встречались. Мне кажется, следствие тут не все выяснило.

– Мне кажется, вы сами себе противоречите, – ответила Катя. Сейчас, при очном общении, ее голос не казался таким низким. – Да, простите, я не совсем запомнила, как вас зовут...

– Лев Иванович, – напомнил Гуров.

– Так вот, Лев Иванович, тут одно с другим не сходится. Если я, как вы просите, буду рассказывать историю наших встреч с Кириллом с самого начала, то это ну никак не будет относиться к делу – а это ваше второе требование. Впрочем, как хотите.

Она устроилась поудобнее, повернулась к окну – словно именно там могла увидеть свое прошлое, о котором предстояло рассказывать, – и начала говорить.

– Значит, вы хотите знать, когда мы с Киром познакомились, где и сколько встречались? На то, чтобы все это рассказать, целого дня не хватит. Потому что знакомы мы чуть ли не с детского сада. А уж с первого класса – точно.

– Вы вместе учились? – переспросил Гуров. В деле об этом важном обстоятельстве не было ни слова.

– Ну да, здесь, в Самаре, – ответила Катя. – А вы что, не знали? Он здешний, потом уже в Москву переехал. Так вот, знакомы мы были давно и встречались бесчисленное множество раз. Но встречи у доски вас, вероятно, не интересуют. Хорошо, перейдем сразу к более интересной части. Я была, как вы можете догадаться, самой красивой девчонкой в классе, да и во всей школе, а он – самым интересным мальчишкой. Нет, не красавчиком – со внешностью у него как раз были проблемы. И не круглым отличником. Просто он хорошо умел чувствовать все новое и был очень талантлив. Если бы захотел, мог бы, наверное, стать ученым-математиком. Но не стал. И во многом – из-за меня. Но обо всем по порядку.

В общем, в девятом (это по-нынешнему десятый) классе началась у нас любовь. И сразу по-взрослому: с полной близостью, с разговорами о создании семьи, о приобретении своей квартиры... И его, и мои родители жили бедновато. Да и время было такое – начало девяностых. Кое-кто, конечно, тогда богател, но таких были единицы. В общем, на свой угол надо было зарабатывать. Я мечтала стать модельером, причем прославленным – таким, чтобы в мою одежду одевались знаменитости. Ну, на худой конец дизайнером, ландшафтным архитектором – очень мне парки нравились. Сами понимаете, с такими мечтами много не заработаешь. Так что вся надежда была на Кирилла. Он в одиннадцатом классе выиграл несколько олимпиад, и у него было на руках направление в московский физтех – мечту многих. И он хотел ехать учиться... Но тогда надо было расстаться со мной. Он не колеблясь выбрал меня. Тогда я этому радовалась... Ах, какая дура! Если бы можно было вернуть...

Она на минуту замолчала, опустив голову на руки. Гуров не знал, что делать. Пока он подбирал слова утешения, Катя справилась с собой, ладонью вытерла слезы и продолжила рассказ.

– В общем, он остался в Самаре и стал искать, где заработать деньги. Собственно, путь был ясен. Он еще в школе хорошо освоил компьютер, научился составлять программы. А программы – от простых бухгалтерских до максимально сложных – требовались во все большем количестве. А еще требовались специалисты по их защите от взлома. Ну, и по взлому тоже, но эту дорожку он сразу отверг, и это было счастье. Потому что из его друзей, которые занялись этим выгодным бизнесом, уже никого в живых нет.

– Минуточку, – прервал Луконину Гуров, у которого мелькнула одна мысль, показавшаяся важной. – Правильно ли я вас понял, что ему делались предложения по взлому компьютеров?

– Ну, он мне подробностей не говорил, но я так поняла, что да, были такие предложения, – ответила Катя.

– В том числе, возможно, и от группировок, которые крутились вокруг Тольятти, тамошнего автозавода... – не то спросил, не то просто вслух высказал свои мысли полковник.

– А, вы вот на что подумали! – догадалась Катя. – Думаете, ниточка может еще с тех времен тянуться? Мне бы, конечно, выгодно у вас такую мысль поддерживать, чтобы мужа выгородить, но я врать не стану. Нет, тут ничего не было. Я же говорю: не стал он принимать такие заказы, хотя деньги обещали большие. Он выбрал путь, который сулил заработки не сверхвысокие, зато надежные.

– А эти... заказчики, которые просили взломать чужую защиту, – они ему не угрожали? – спросил Гуров.

– Нет, угроз особых не было, – проговорила Катя. – Ведь под рукой имелись другие исполнители, готовые ради «зеленых» сделать любую работу. Так что здесь вы зря будете искать.