О сообщении души и тела - Эммануил Сведенборг

XIII.

СОВЕРШЕННО ИНОЕ БЫВАЕТ У ЖИВОТНЫХ

15. Те, которые судят лишь по признакам, представляющимся чувствам тела, заключают, что животные обладают волей и разумением, подобно людям, и что, вследствие того, имеется только та разница, что человек может говорить и, следовательно, высказать, что он думает и желает, тогда как животное может выражать это только звуками; между тем у животных нет ни воли, ни разумения, а имеется лишь подобие их, которое называется Учеными аналогиею (analogon). Если человек есть человек, то это потому, что его Разумение может быть возвышено над желаниями его воли и что, таким образом, он может свыше познавать их и видеть, а также умерять; но животное есть животное, потому что желания его ведут к тому, чтобы делать то, что оно делает; вследствие сего, человек есть человек через то, что Воля его находится в повиновении его разумения, и животное есть животное через то, что его разумение находится в послушании воли его. Из этого выходит заключение такое, что Разумение человека - живое и, следовательно, настоящее Разумение, потому что оно воспринимает Свет, наитием исходящий с Неба, завладевает им и смотрит на него, как на свой, и по этому свету мыслит аналитически самым разнообразным образом как-бы само от себя, и что Воля его - живая и, следовательно, настоящая Воля, потому что воспринимает любовь, наитием исходящую с Неба, и действует по этой любви, как бы сама от себя; но обратное бывает у животных. Те же, которые думают по прихотям своей воли, уподобляются животным и, даже, в Мире духовном, кажутся издали как бы животными; они действуют также одинаково с последними, с тою лишь разницей, что они в состоянии действовать иначе, если этого захотят; но те, которые разумением сдерживают капризы своей воли и действуют, вследствие этого, правильно и разумно, видимы в Мире духовном как люди и суть ангелы неба. Одним словом, воля и разумение у животных всегда соединены, а так как воля сама по себе слепа, ибо принадлежит к теплоте, а не к свету, она и обращает разумение в слепое; из этого выходит, что животное не знает и не понимает, что оно делает, и все-таки оно действует, действует по наитию, исходящему из Мира духовного, и такое действие есть инстинкт. Полагают, что животное думает по разумению того, что оно делает; но ничего подобного нет; оно побуждается к действию только по любви природной, которая в нем по созданию, и по чувствам своего тела. Если человек думает и говорит, то это единственно потому, что его Разумение может быть отдельно от его воли и может быть возвышено до самого света небесного, ибо Разумение думает и Мысль говорит. Если животные действуют согласно законам порядка, начертанным в их природе, и некоторые из них как бы нравственно и разумно, весьма отличаясь в этом отношении от многих людей, то это потому, что разумение их есть слепое послушание желаниям их воли и что, таким образом, они не могут, подобно людям, извращать эти желания дурными рассуждениями. Надобно заметить, что под волей и разумением животных, в только что сказанном, должно подразумевать подобие и аналогию воли и разумения; они получают, таким образом, название аналогичных по признакам. Жизнь животного может быть сравниваема с лунатиком, который ходит и действует по воле, имея разумение усыпленным: а также со слепым, который идет по дороге ведомый собакою: и еще с идиотом, который, по навыку и привычке, делает какую-либо работу правильно; и, наконец, с человеком, лишенным памяти и, следовательно, разумения, который, тем не менее, умеет или научается одеваться, есть лакомые блюда, любить другой пол, ходить по улицам из дома в дом и делать все то, что ласкает его чувства и его плотские делания, приманками и прихотями которых он увлекается, хотя он не размышляет и, вследствие сего, не может говорить. Из этого ясно видно, как сильно заблуждаются те, которые думают, что животные пользуются разумностью и что они отличаются от людей только внешнею формою и тем, что не могут выразить то разумное, что скрыто у них внутри; по этим иллюзиям многие даже заключают, что если человек живет после смерти, животное также должно жить и обратно, что если животное не живет посл

е смерти, человек также не будет жить; кроме многих других мечтаний, рождающихся от неведения относительно Воли и Разумения, а также относительно Степеней, по которым Дух человека возвышается как бы по лестнице до самого Неба.

XIV.

ТРИ СТЕПЕНИ ИМЕЮТСЯ В МИРЕ ДУХОВНОМ И ТРИ СТЕПЕНИ В МИРЕ ПРИРОДНОМ, ДОСЕЛЕ НЕИЗВЕСТНЫЕ, ПО КОТОРЫМ ПРОИЗВОДИТСЯ ВСЯКОЕ НАИТИЕ

16. Через исследование причин по действиям обнаруживается, что Степени бывают двоякого рода: в одних имеется предшествующее и последующее, в других - большее и меньшее (Majora и minora); Степени, различающие Предшествующее и Последующее, должны быть названы Степенями высоты и также степенями Раздельными; а степени, которыми различаются между собой Majora и Minora, должны быть названы Степенями широты и также Степенями непрерывными. Степени высоты, или раздельные, суть как бы Произведения или Образования одних частей из других: например, нерва из фибр, фибра из волоконец, или дерева, камня и металла из их частей, а каждой части из частиц; но Степени широты, или непрерывные, суть как бы Возрастания и Убывания одной и той же раздельной степени относительно ширины, длины, высоты и глубины; например, объемы, большие или меньшие, воды, воздуха или эфира, и массы, большие или меньшие, дерева, камня или металла. Все вообще и в отдельности в Мире Духовном и Природном находится по созданию в этих двух родах степени; все Царство Животных в этом Мире находится в этих Степенях, как вообще, так и в частности: то же самое во всем Царстве Растительном и во всем Царстве Минеральном, а также в Атмосферном Пространстве от Солнца до Земли. Существуют три Атмосферы, отличающиеся раздельностью своею, смотря по Степеням высоты, как в Мире духовном, так и в Мире природном, потому что в одном и другом имеется Солнце: но Атмосферам Мира духовного, по происхождению своему, свойственно быть субстанциальными, а Атмосферам Мира природного, по происхождению своему, быть материальными; а потому, что Атмосферы нисходят от своих Начал по этим Степеням и они вместе суть вместители Света и Теплоты и проводники их, то из этого следует, что имеются три Степени света и теплоты, а, так как, в Мире Духовном, Свет, по существу своему, есть мудрость и что Теплота, по существу своему, есть любовь, как было объяснено выше в надлежащей статье, то из сего также следует, что имеются три Степени мудрости и три Степени любви, следовательно, три Степени Жизни; ибо мудрость, любовь и жизнь получают свою постепенность от пройденного ими. Оттуда происходит, что имеются три Неба ангельские, Верхнее, которое называется также Третьим, где пребывают Ангелы верхней степени, Среднее, которое называется также Вторым, где находятся Ангелы средней степени, и Последнее, которое называется также Первым, где находятся Ангелы последней степени. Эти Небеса различаются также по Степеням мудрости и любви: те, которые в Последнем Небе, находятся в любви познавать истину и благо; те, которые пребывают во Втором Небе, находятся в любви понимания их, и те, которые пребывают в Верхнем Небе, находятся в любви быть мудрыми, то есть, жить согласно истине и благу, которые они знают и понимают. А так как Небеса ангельские разделяются на три Степени, то и Дух человеческий, по этому самому, различается также по трем Степеням, потому что Дух есть образ Неба, то есть Небо в самой малой форме; оттуда происходит, что человек может стать Ангелом одного из сих трех Небес и это смотря по восприятию мудрости и любви, исходящих от Господа: Ангелом последнего Неба, если воспринимает только любовь познавать истину и благо, Ангелом Второго Неба, если воспринимает любовь понимания их, и Ангелом Верхнего Неба, если воспринимает любовь быть мудрым, то есть, жить согласно истины и блага. Что Дух человека разделяется на три области, смотря по Небесам, видно в Достопамятном, включенном в Сочинение о Любви Супружеской п. 270. После только что сказанного очевидно, что всякое Наитие духовное исходит от Господа к человеку и в человеке по этим трем степеням, и что оно воспринимается человеком, смотря по степени мудрости и любви, в которой он находится. Познание этих степеней становится ныне чрезвычайно полезным, потому что многие, не зная их, живут и останавливаются в последней степени, где пребывают, Чувства их тела, и по этому неведению, которая есть темнота разумения, не могут быть возвышаемы в свет духовный, находящийся выше этих чувств; от этого их захватывает, как бы невольно, Натурализм, коль скоро они прилагают труд свой к каким-нибудь исследованиям или открытиям относительно Души и Духа человека и его разумности и, еще гораздо более, если это относительно Неба и Жизни после Смерти; вследствие сего, они, употребляя сравнение, становятся похожими на людей, стоящих на площадях со зрительными трубами в руках, чтобы наблюдать небо и занимающихся пустыми предсказаниями; а также на таких, которые толкуют вкривь и вкось и рассуждают обо всем, что видят и слышат, хотя в словах их имеется кое-что рациональное, происходящее от разумения; но они суть как бы мясники, считающие себя экспертами по анатомии потому, что они рассматривали снаружи, а не внутри, строение волов и овец. Однако остается истиной, что думать по влиянию природного освещения, не украшенного наитием света духовного, ничто иное, как мечтание, и говорить по этим думам, значит говорить наугад, как делают гадатели. Более подробно об этих Степенях можно видеть из Сочинения о Божественной Любви и Божественной Мудрости, изданном в Амстердаме в 1763 году, п. 173 по п. 281.