Журнал «Вокруг Света» №08 за 2009 год - Вокруг Света

Хотя нормы ислама соблюдаются в Сомалиленде строго, встретить женщину в никабе здесь можно нечасто. Сомалийки предпочитают пестрые одеяния и прикрывают волосы платками. Фото: STUART FREEDMAN/PANOS/AGENCY.PHOTOGRAPHER.RU

Я вышел на улицу, когда солнце уже скатывалось за невысокие дома. Здесь, в центре города, от разрушений практически не осталось и следа. Все вокруг было построено уже после войны. Сомалилендцы не восстанавливали столицу — они просто постепенно возводили новую. Разрушенные бетонные дома заменялись другими, точно такими же — здесь никогда не было архитектурных достопримечательностей, а пыльный ветер мгновенно придавал новым домам благородный оттенок старины.

Базар постепенно затихал вместе с жарой, улицы быстро пустели. Вдоль дороги понуро ужинали грузовые ослы, запряженные в короткие двухколесные тележки. Продавцы подержанной обуви сметали пыль со своего нераспроданного товара и укладывали его в огромные мешки. Торговцы фруктами, предлагавшие мандарины, гуавы и манго, зажигали над своими прилавками маленькие электрические лампы. Торговцы верблюдами и мелким скотом, пригнавшие свой товар рано утром с выпасов, медленно гнали его обратно.

Отовсюду пахло сладким сомалийским чаем с молоком. За столами многочисленных чайных сидели большие компании усталых мужчин. Столы были сварены из ржавого листового железа и металлолома неизвестного происхождения, более всего напоминающего детали военных устройств. На дверях и вывесках этих заведений яркой нитрокраской были нарисованы пестрые блюда сомалийской кухни: рис, мясо и макароны — в самых разных сочетаниях. Но усталые мужчины спрашивали только чай.

Я не хотел чая и бродил по засыпающему городу в поисках хороших гуав. Любой, кого я спрашивал о цене, говорил: 1000 шиллингов штука. Ценовое единообразие было здесь нормой. Хорошие гуавы я купил недалеко от центра, возле огромного ржавого советского МиГа. Выкрашенный в хаки самолет стоял на высоком кирпичном постаменте. Это был памятник жертвам 1988 года, когда такие же самолеты стерли Харгейсу с лица земли. Тогда, в 1988-м, именно здесь сепаратистское СНД — Сомалийское национальное движение — фактически объявило войну Сиаду Барре, президенту Сомали с 1969 года, требуя его отставки. Тот ответил бомбардировкой мятежного города. Считается, что тогда погибло от 2000 до 5000 человек, а около 300 000 северных сомалийцев бежали в соседнюю Эфиопию.

Однако то, что Барре задумывал как акцию устрашения, стало сигналом к временной консолидации всех сил. Несколько повстанческих армий возникли на юге страны, и уже в 1990 году диктатор оказался окружен в Могадишо. Новый, 1991 год он встретил на окраине города в своей укрепленной резиденции «Вилла Сомалия», больше похожей на бункер. Жестокие уличные бои продолжались весь январь 1991 года, а 27-го Барре понял, что война проиграна. За несколько минут до того, как президентская «Вилла Сомалия» оказалась в руках повстанцев, он сел в танк и бежал из города. Потом, уже в 1992-м, обосновавшийся на юге страны недалеко от кенийской границы Барре предпринял несколько неудачных попыток снова взять власть в свои руки. Но его просто не заметили. Забыв о бывшем президенте, вся страна разделилась на небольшие сражающиеся за власть группировки. В мае 1992 года Барре вновь сел в танк и направился к кенийской границе — просить политического убежища, однако Кения не приняла его. Дальше — в согласившуюся приютить его Нигерию — Барре отправился уже без танка.

Наверное, по логике вещей, здесь, на площади Харгейсы, должен был стоять не МиГ, а памятник тому самому танку, который навсегда увез диктатора из страны. Но, похоже, у непризнанных государств своя логика в возведении монументов.

Восстановление зданий, разрушенных в ходе войны, — главная проблема страны. Фото: STUART FREEDMAN/PANOS/AGENCY.

PHOTOGRAPHER.RU

Слишком много сомали

На сегодняшний день то, что принято называть Республикой Сомали, продолжает свое существование лишь на бумаге. В ходе гражданской войны, начавшейся в 1988 году и продолжающейся в отдельных районах до сих пор, страна не только лишилась централизованной системы управления, но и развалилась на множество небольших государств. В разное время здесь возникали государства Галмудуг, Маахир, Джубаленд, Юго-Западное Сомали, Нортленд, Пунтленд и Сомалиленд. При этом законно избранное правительство официального Сомали, давно утратившее контроль над ситуацией, продолжало утверждать, что успешно борется с сепаратизмом. Впрочем, без какого-либо давления ослабевшего центра большинство микросомали, созданные, как правило, воюющими друг с другом за власть полевыми командирами, развалились сами собой. На момент подписания номера в печать (ситуация в стране меняется быстро) на территории официального Сомали можно наблюдать три государства: собственно Республика Сомали и непризнанные Пунтленд и Сомалиленд, формально находящиеся на ее территории. Пунтленд, впрочем, никогда не делал категоричных заявлений. Дистанцировавшись от центра, он не стал провозглашать независимость, а заявил, что просто ждет лучших времен и готов войти на правах широкой автономии в гипотетический Сомали будущего. Путь Сомалиленда сложился иначе: с 1960 года он делал все возможное для того, чтобы стать самостоятельным государством, включая недвусмысленные заявления о том, что ради этой цели готов даже к войне с соплеменниками. Со стороны постоянные военные конфликты в Сомали кажутся чем-то удивительным, поскольку в теории это единственное мононациональное государство Африки, все жители которого исповедуют единую веру — ислам суннитского толка — и говорят на одном языке. Однако на практике долгое, сложное и не до конца изученное формирование сомалийцев как этноса разделило этот народ на две большие враждующие группы, каждая из которых, в свою очередь, делится на многочисленные враждующие кланы. Принято считать, что усиленное дробление началось в VII—VIII веках, когда на северные территории современного Сомали прибыли арабские колонисты и торговцы. Впрочем, определенная разобщенность между Севером и Югом, обусловленная природными условиями, существовала и до этого: северяне всегда были кочевниками-скотоводами, южане — оседлыми земледельцами и рыбаками. Прибытие арабов вскоре позволило северным сомалийцам, называющим себя «самале» и проживающим на территории современных Сомалиленда, Джибути и части Эфиопии, считать себя потомками пророка. Это стало началом презрительного отношения к южанам, которых северяне называли «саб» и считали потомками смешанных браков чистокровных сомалийцев и негроидного населения — из проживающих на южных границах племен вагоша и баджуни. Собственно, по принципу разделения на скотоводческий Север и земледельческий Юг в свое время территорию и поделили европейцы: первый оказался в руках британцев (Британский Сомалиленд), второй — итальянцев (Итальянский Сомали). Помимо этих двух колоний существовал еще и Французский Сомалиленд (ныне Республика Джибути), но на его территории сомалийцы всегда были этническим меньшинством, как и на территории Эфиопии и Кении. Когда в 1960 году из двух бывших колоний — Британского Сомалиленда и Итальянского Сомали — было создано единое независимое государство, среди враждующих кланов началась борьба за сферы влияния. Все северяне-самале были едины в одном: установление столицы на юге страны — в Могадишо — было серьезным ударом по их самолюбию. И главным поводом для стремления к независимости. К тому же бывшая британская колония Сомалиленд перед включением в состав нового государства успела побыть независимой пять дней после ухода британцев. С 26 июня по 1 июля 1960 года Сомалиленд официально считался самостоятельным государством, успев даже выпустить собственные марки. После чего, опасаясь агрессии со стороны Эфиопии, было принято решение присоединиться к Республике Сомали. Очевидно, что уже тогда это многим казалось ошибкой, однако на протяжении 28 лет никаких серьезных действий никто не предпринимал. Лишь в 1988 году, когда в Сомали началась борьба против режима Сиада Барре, все скрытые межклановые конфликты вылились в гражданскую войну, которая продолжается до сих пор. На сегодняшний день из всех частей страны одному лишь Сомалиленду удалось хоть как-то выбраться из схватки. В 1988 году полностью сровненный с землей (разрушения в его столице, Харгейсе, в ходе гражданской войны достигали 85%), Сомалиленд уже в 1991 году объявил себя независимым государством в границах британской колонии. Все это вряд ли нравится кому-то с Юга. Однако продолжающаяся на там война за власть делает существование более-менее стабильного Сомалиленда вполне безопасным. По крайней мере до окончания конфликта. Ведь на флаге существующего лишь де-юре Сомали все еще изображена пятиконечная звезда, символизирующая единство всех сомалийских земель. Восстановление зданий, разрушенных в ходе войны, — главная проблема страны