Рыжик на обочине - Тайлер Энн

– Значит, – заговорил Майка, – мама стала юристом в Вашингтоне. По каким именно делам?

– Работает в правозащитной организации.

– Ясно.

Значит, не крутая женщина-юрист, как ему поначалу представилось. Впрочем, все сходится. Ее семья принадлежала к какой-то из фундаменталистских церквей, и Лорна смолоду намеревалась творить добро. Однако богатенький сынок в эту картину пока не вписывался.

– А чем занимается отец?

– Тоже юрист. Корпоративный.

– Ага.

Майка рассеянно побарабанил пальцами по столу. За спиной булькал перколятор.

– Они оба, типа, очень целеустремленные, – продолжал Бринк. – Все время спрашивают меня, какие цели я себе ставлю. А я понятия не имею! Я только-только поступил в колледж Монтроз! И это, по их понятиям, провал, они-то рассчитывали, что я поступлю в Джорджтаун, где учился отец. Он особенно разочарован. Что бы я ни делал, отцу не угодишь.

– Непросто тебе приходится.

– Мы с ним как вода и масло, – сказал Бринк. – Я больше похож на вас.

– На меня? – удивился Майка. – Что ты обо мне знаешь?

– Вы беретесь за разную работу. Вы не упертый профессионал-карьерист.

Превосходно, теперь он – образец для никчемушников.

– Откуда тебе это известно?

– Мама говорила.

Майка сморгнул. Лорна продолжала интересоваться его жизнью?

– Я нашел вашу фотографию в коробке из-под обуви, – сказал Бринк. – Среди других фотографий ее университетской поры. Вы с ней стоите под кизиловым деревом, и вы обнимаете ее за плечи. Я показал эту фотографию маме и спросил: «Кто это?» – и она ответила: «О! Это Майка. Майка Мортимер» – и сказала, что вы были ее любовью. На всю жизнь.

– Она так сказала?

– Ну, она сказала, что она тогда так думала.

– А!

– Я спросил, где вы теперь, и она сказала, когда она в последний раз слышала о вас, вы были кем-то вроде компьютерного гуру в Балтиморе. Ей говорила тетя Марисса.

– Тетя? А! – отозвался Майка. Должно быть, Марисса Бэйрд, решил он, – соседка Лорны по университетскому общежитию.

– Мама сказала, вы часто меняли траекторию, так что она не была уверена, занимаетесь ли вы этим по-прежнему.

Перколятор забурлил, забился в припадке – значит, кофе почти готов. Майка встал и пошел за кружками. Подождал, пока унялось бурление, наполнил кружки, принес их на стол.

– Тетя Марисса все еще ездит на встречи выпускников, – сказал Бринк. – Она знает все про всех.

– На нее похоже, – сказал Майка и подвинул сахарницу Бринку.

– Вас не очень трудно было найти, – сообщил Бринк.

– Да, наверное, не особо трудно, – согласился Майка.

– «Майка Мортимер, хозяин». Прямо как вывеска магазина в вестернах, верно? Клево!

– Спасибо на добром слове, – сухо ответил Майка.

Отхлебнул кофе. Уставился на полосу солнечного света на полу. Та малость света, что просачивалась в окно над раковиной, всегда принимала форму горизонтальной полосы.

– Вопрос в том, зачем тебе понадобилось меня искать, – сказал он.

Бринк размешивал сахар в кружке, но тут остановился и поднял голову.

– Понимаете, – сказал он, – всем очевидно, что я не вписываюсь в семью. Среди них я словно… словно урод какой. Они все такие… А я похож на вас.

– Ты же меня совсем не знаешь, – напомнил Майка.

– Гены тоже что-то значат, – возразил Бринк, пристально глядя ему в глаза.

– Гены?

Бринк молчал.

– Не понимаю, – сказал наконец Майка.

– Думаю, вы все поймете, если подумаете, – сказал Бринк.

– В смысле?

Бринк демонстративно вздохнул.

– Нужно все словами? – спросил он. – Вы и мама… Вы были вместе… Мама забеременела…

– Что?!

Бринк все так же пристально смотрел на него.

– Но мама ведь не говорила, будто я имею к этому какое-то отношение! – сказал Майка.

– Мама вообще ничего не говорила. Никогда. Всякий раз, когда я спрашивал, кто это был, она отвечала: это несущественно.

– Несущественно, – повторил Майка. Он чуть было не засмеялся, но пожалел мальчика. – Ладно, давай уделим этому делу минутку, – предложил он. – Сколько тебе лет?

– Восемнадцать, – ответил мальчик.

– Восемнадцать. Так. А я бросил универ двадцать – двадцать с лишним лет назад. К тому времени мы с твоей мамой давно уже не были парой, несколько месяцев вовсе не виделись. К тому же…

К тому же у них с Лорной никогда не было секса. Лорна носила специальное золотое кольцо, которое выдавали в ее церкви, оно означало, что она «сберегает себя», как она выражалась, и Майка не пытался ее уговаривать. Он, пожалуй, восхищался ее категоричностью – да, можно так сказать. Да, именно категоричность и делала Лорну такой привлекательной! Но едва ли уместно обсуждать это с ее сыном.

С сыном, который слепо таращился на него. Лицо парня словно застыло.

– Но это… – пробормотал он. – Погодите, это же невозможно.

– Почему невозможно? – поинтересовался Майка.

– Мне вы можете сказать правду, – сказал Бринк. – Я же не собираюсь подавать на алименты или еще что. У меня и так есть отец. Он официально усыновил меня, кстати говоря, когда женился на маме. От вас мне ничего не требуется.

– Может, твой отец и есть твой отец, – сказал Майка. – В смысле, биологический.

– Нет. Мама познакомилась с ним, когда мне было уже два года.

– А!

Лицо Бринка изменилось. Он словно бы принял решение рассердиться. Резко отодвинул от себя кружку. Кофе выплеснулся на стол.

– Это были вы, – сказал он. – Кто же еще?

– Понятия не имею, – ответил Майка.

– Вы единственный в этой коробке из-под обуви похожи на бойфренда.

– Послушай, – сказал Майка, – я даже не знал о беременности. Спрашивать надо ее, а не других.

Бринк все так же злобно таращился на Майку.

– Сто раз спрашивал, – сказал он. – А она говорит, важно только одно: что папа меня вырастил.

– Она права, – кивнул Майка.

– А как насчет генетического наследия? Может, мне потребуется узнать насчет каких-то болезней, которые могли передаться по этой линии.

– Ну, если тебя это утешит, в моем роду, насколько я знаю, никаких таких болезней нет, – сказал Майка.

Он хотел слегка разрядить обстановку, но по лицу Бринка догадался, что опять допустил промах.

– Да шучу я, шучу, – сказал он. – Кофе подлить?

Бринк покачал головой.

На кухонном шкафчике задребезжал мобильный Майки. Майка поднялся и пошел глянуть на экран. Номер незнакомый. Он снял телефон с зарядки и поднес к уху.

– Технарь-отшельник, – представился он.

– Это Майка Мортимер?

– Да.

– Слава богу. Трудненько вас отыскать. Вы, наверное, меня не помните, я Кит Уэйн, вы меня выручили несколько лет назад, когда работали в «Компьютерном мастере». Ну вот, я больше не хочу обращаться к «Компьютерному мастеру», они там мышей не ловят, я уж понял… – Голос на миг умолк, вероятно предоставляя Майке возможность согласиться с этим обвинением.

Вообще-то Майка не был согласен: в «Компьютерном мастере» он начинал работать и многому там научился. Но ушел, потому что начальник был гад – из тех, кто начинает фразу словами «слушай сюда» или «давай-ка, приятель», – поэтому он промолчал, и мистеру Уэйну пришлось продолжить с того места, на котором он остановился.

– А сейчас у меня отчаянная ситуация, – сказал тот. – У меня из компьютера пропало все подчистую. Документы, налоговые файлы – вообще все.

– Резервные копии делали?

– Ну, понимаете, я знаю, что надо было делать…

Майка вздохнул и потянулся к блокноту, лежавшему возле тостера.

– Ладно, – сказал он. – Где вы находитесь?

Уэйн жил в Роджерс-фордж. Майка пообещал приехать к одиннадцати. В глубине души он рад был предлогу уехать. Закончив разговор, он сказал Бринку:

– Похоже, дело срочное.

Мальчик кивнул и поднялся на ноги, избегая глядеть Майке в глаза. Он больше не казался сердитым – просто растерянным. Шагая к двери, он произнес:

– Как бы то ни было, спасибо за кофе.