Черная Книга Арды - Наталья Васильева

ТВОРЕНИЕ: Создания одиночества

Начало Времен

…Сюда не придет никто — в ночную землю вечных льдов, в царство холода, не знающее ни жизни, ни смерти. Не придут и Валар к горам на границе царства зимней ночи. Только Венец в небе: семь — осколки льда, одна — светлое пламя.

Хэлгор — Ледяные горы. Хэлгор — горький лед. Хэлгор — печаль.

Горы, венчанные башнями, словно высечены изо льда вечной ночи. Это позже первую Обитель Отступника назовут Утумно; сейчас о нем не знает никто, и в одиночестве бродит он по подземным залам. Снова — один.

Они стали созданиями его одиночества — те, кого позже северяне назовут Духами Льда. Он дал им плоть морозного тумана и крылья метели, одеяния из мерцающего ледяного пламени и холодные звезды глаз, кристальную чистоту мысли и голоса, похожие на шорох хрупких льдинок и звон заледеневших ветвей. Все-таки они были похожи на людей, хотя и облик, и сущность их были иными.

Если Духам Льда ведома любовь, должно быть, они любили своего создателя. Редко появлялись в его обители — чаще он приходил к ним; и странный мерцающий мир, который творили и частью которого были Хэлгэайни, дарил ему недолгие минуты покоя, и не так мучило одиночество.

Они были мудры и прекрасны. Но они не были людьми.

СОТВОРЕННЫЕ

Начало Времен

"Велико могущество Валар, но и бессмертные могут устать от трудов своих. Потому было так: собрал король мира Могучих Арды и рек им:

— Подобно тому, как сотворил Единый Айнур, что были плодом мысли Его, создадим и мы ныне помощников себе, и будут они частью разума Великих. Как Айнур суть орудия в руке Единого, призванные вершить волю Его, так и они станут орудиями в руках наших, и наречется имя им — майяр. Да станут они слугами и учениками нашими, Валинор - народом Валар. Пусть же сотворит каждый себе майяр по образу и подобию своему. И вложил мне в сердце Эру, что это деяние будет угодно Ему, и даст Он жизнь творениям нашим, как некогда дал Он жизнь Айнур.

И было по слову Его".

…Майяр Королевы Мира были схожи, как одинаково ограненные сапфиры в одном венце: лазурноокие, золотоволосые, отмеченные печатью совершенной завершенности. Сотворенные же Повелителя Ветров — грозовые облака, похожие на распахнувших крылья огромных орлов, — лишь иногда принимали обличье, подобное облику Детей Единого; так и майяр Ульмо чаще являлись в облике морских волн, увенчанных гребнями белоснежной пены.

Майяр Намо были его иными я: навряд ли среди них можно было найти похожих. Изменчивы видения и сны — и изменчивыми были майяр Ткущего-Туманы. А к образам Валиэ Ниенны тогда прибавился еще один: Одинокая. У нее единственной не было продолжения в Сотворенных-майяр — она не пожелала этого. Да и какими могли бы стать сотворенные Видящей то, чего не будет уже никогда?

Майяр Йаванны Кементари, стройные и гибкие, как юные деревца, способны были принимать облик кэлвар и олвар — или танцевать на лесных полянах солнечными бликами; схожи с ними были Сотворенные Ваны, Девы-Весны и Индис-Невесты.

Ороме Великий Охотник не нуждался в Сотворенных: кому смог бы он передать исполнение своего предназначения? Он имел власть над творениями прочих Валар, но власть его была лишь в одном: сказав творению — ты — это я, приказать ему — не будь. Он мог войти в дом любого из Собратьев, и не было для него закрытых дверей. Если дерево Йаванны разрушало скалу, созданную Ауле, он убивал дерево. Если гора, созданная Ауле, закрывала путь реке Ульмо, он становился горой, и гора переставала быть. Он был — орудием воплощения Замысла. Ему неведомы были ни сомнения, ни страдания. Единожды он сказал — будь, и мысли его, ищущие и уничтожавшие то, что было против Замысла, стали Сворой. Мощные, молчаливые, непреклонные, никогда не теряющие следа псы мчались серыми тенями за белым конем хозяина, и не было спасения от них. Но все Айнур были творцами; не только Стая стала творением Ороме — и у него были майяр. И в первом из Сотворенных того, кто был призван разрушать, воплотилось жгучее желание творить: второе я Охотника.

Каждый из них создавал Сотворенных так, как привык и умел. Если бы кому-то из Детей довелось видеть Творение, он мог бы сказать: Ауле ковал, и Вайрэ ткала; Манве пел, и Йаванна взращивала ростки; Эстэ плела кружево, и Ирмо творил видения…

…не слуги, не орудия мои — мое продолжение, иные, чем я — фаэрнэй… Ночь Эа даст вам разум, Арта — силу и плоть. Пламя Творения — жизнь…

Изначальный пел, и сплетались в ладонях его нити звездного света и языки пламени, шорохи листвы, пение трав под ветром, шепот ломких льдинок, шелест дождя и звон ручья, и глуховатая песнь камня. Каждому из Начал — то, что изменяет его: Дереву — Вода, Металлу — Огонь, Камню — Ветер. Средоточием их — Арта…

…сила моя — ваша сила, радость моя — ваша радость, боль ваша — моя боль…

Из пламени и темного льда, из живой плоти Земли и вечной изменчивости бегущей воды, из призрачного тумана, из ночи и света звезд, из глубины видений явились они, его Сотворенные, в ком была часть души и сердца его, разума и силы его — сути его.

Таирэн Ортхэннэр, крылья Пламени, непокойное огненное сердце.

Сэйор Морхэллен, темный лед Ночи, в котором мерцают вечные звезды.

Время и Вечность, Тьма и Свет, Смерть и Жизнь, Будущее и Прошлое, Разум и Вдохновение, Танец и Песнь, Возрождение и Исцеление, Путь, Прозрение — Память и Надежда…

Старший из двух открыл глаза и, увидев лицо склонившегося над ним, — улыбнулся, потянувшись к Крылатому, как ребенок. Изначальный заглянул в глаза Сотворенному, положил руки ему на лоб и на грудь. Фаэрни сомкнул веки.

…вы будете подобны мне — но не такими, как я… не отражением, не тенью — иными… не орудиями, не слугами -

Сыновьями.

Учениками…

…Оглушающая волна чужой ненависти обрушилась на него, подобно гневу Эру; сейчас он был — душа без защиты плоти, сердце, распахнутое миру: он не успел заслониться, и клокочущая ярость сбила его с ног, швырнула в воющую воронку стремительной пустоты, лишая сознания и сил. Он перестал видеть и слышать, он терял себя; он не помнил, ни что было с ним, ни сколько длилось это. Только когда все кончилось, тьма мягко коснулась его пылающего лба, и звезды взглянули ему в лицо…

…Два неподвижных тела в золото-огненном сумраке кузни Ваятеля Ауле. В недоумении он смотрит на них, не понимая, как эти двое Сотворенных оказались здесь, откуда, что ему делать с ними.