Страшный господин Ау - Хнну Мякеля

Но и им досталось. Он был такой твердый, что когда они стукали его, постоянно отбивали кулаки.

Под конец все кидались друг в друга подушками. Это называлось подушечной войной.

"Был бы я главным на земле, я бы все армии так вооружил, – думал отчаянный Ау, пока дети молотили друг друга изо всех сил. – Хороша была бы в таком случае битва под Ватерлоо! Всадники летят вперед с подушками наперевес! Пушки стреляют пером и пухом! Редуты из перин! И диванные думки летают как ядра! Кого убили, тот ложится спать".

Потом ему дали еще немного тортового клея. И пока он пил чай, Микко с приятелем привязал его ноги к столу.

– По-моему, ты смешной! – сказала Римма. Господин Ау покраснел так, что напоминал земляничное варенье. Дети собрались вокруг него и давали разные подарки. Он рассовывал их по карманам и все больше краснел.

– Да он же сейчас помрет! – сказал один мальчик.

– От радости не умирают, – возразила Римма.

"Молодец я, – думал про себя Ау, – что не уничтожил этих детей в разное время. Вон сколько от них пользы и сколько подарков!"

А дети тискали его, обнимали, и он совсем застеснялся. Он встал, кивком поблагодарил всех и направился к дверям. Веревка, привязанная к ножке стола, натянулась. Дети приготовили улыбки… Трах! Полетел на пол дядюшка Ау, стол и посуда со стола…

Вечером господин Ау пил дома чай и рассматривал подарки. Раскрашенный солдатик. Толстая пачка жвачки. Маленькая автомашина. Красивая, как Римма, маленькая куколка. (Тот самый кукленок, который в свое время требовал мороженое на лупцевательном чаепитии.) Неработающая зажигалка. Игральная кость. И большая стеклянная бусина. За всю жизнь господин Ау не держал в руках столько счастья.

Он улыбался зеркалу во всю мочь. А оно никак не могло к нему подстроиться. Потому что оно никогда еще не видело такого веселого выражения липа у своего обычно хмурого господина. Господина по имени Ау.

История восьмая

ГОСПОДИН АУ ИМЕЕТ ПОЕЗДКУ В ГОРОД

Бывают такие вечера или утра, а может быть, утры, когда каждого нормального человека тянет к приключениям, Человеку хочется открыть неизвестный вулкан, хребет или остров. Может быть, даже найти неизвестный Северный полюс. Но Северный полюс давно открыт, как и Южный, значит, нужно отыскать Восточный или Западный.

В такие вечера или утра (я все-таки не удивлюсь, если утры), неизведанные края так сильно тянут людей, что один из тысячи не выдерживает, и, взяв жену и детей, скрывается в ближайшем городском парке. Он хочет найти там место, куда еще не ступала нога человека. Или найти там неизвестное науке племя доисторических людей.

У зловещего господина Ау наступил такой вечер. Он был сыт природой по горло. Ему хотелось неизведанного. Его потянуло в город. Он надел нарядный дедушкин зипун.

Заложив руки за спину, мрачно и сурово он двинулся навстречу приключениям. Он шел и шел по дороге в мрачной и тяжелой задумчивости, пока не треснулся головой о железный кузов пикапа.

На голове господина Ау немедленно возникла большущая шишка. Пикапу хоть бы что. Дядюшка хотел разнести пикап на клочки. Но у него не было с собой гаечных ключей, и это спасло несчастную машину.

Господин Ау открыл дверцы и забрался в кузов.

"Будь что будет!"

В это время пришел шофер, и машина поехала.

Сельская дорога была не самой лучшей в Финляндии. А две металлические бочки – не самые лучшие спутницы. (При желании всегда можно подобрать что-то более интересное.) Бочки прыгали по кузову, как бешеные. Дядюшка Ау вынужден был прыгать между ними, хотя он вовсе этого не желал.

Он мог обнять и некоторое время придержать одну бочку. Другая в это время колотила его по всем местам. Дядюшка хватал вторую. И тут взбешива… вэбешивалась…, то есть сходила с ума, первая.

– Эй, вы! – орал дядюшка. А удержать обе на месте у него не хватало рук. Наконец он сел на одну верхом, а другую обнял руками. И тут кончился проселок и пошел ровный асфальт.

И через полчаса машина прибыла в город.

Господин Ау выбрался наружу и, постукивая каблуками, ринулся навстречу неизвестности. Было два часа ночи.

Он смотрел на высокие коробки с дырочками и поражался:

"Просто как муравейник! И что – за каждым окошком человек? И что – если сказать "здрасте", они все вылезут?"

Тут он увидел, что в освещенном окне ему улыбается какой-то гражданин в кожаном пальто и кожаной шляпе. Господин Ау сурово заулыбался в ответ и раскланялся.

– Тут у вас интересно, не так ли?

В лице гражданина из окна ничего не изменилось. "Он, наверное, глуховат", – решил дядюшка.

– Тут у вас интересно, не так ли? – громче проговорил он.

Человек из-за стекла и бровью не повел. "Да что он, сдурел? – разозлился дядюшка. – Сейчас он нам ответит".

Он набрал воздуха полный живот и заорал:

– ТУТ У ВАС ИНТЕРЕСНО, НЕ ТАК ЛИ?

Ничего! Дядюшка выдержал паузу и намекнул во все горло:

– Балды в окнах стоят!!!

В лице манекена, несмотря на такой прозрачный намек, ничего не изменилось. А в доме изменилось кое-что. Вверху открылось окно, и какая-то невыспавшаяся рука вылила на бедного дядюшку полведра воды.

– Покричи еще!

Мокрый дядюшка спешно сбежал.

"Странный какой-то дождик пошел! Только для меня. Все остальное сухо!"

Тихо-тихо в городе. Только иногда редко-редко проезжала машина и загорались разные надписи типа:

"СТОЙТЕ".

Дядюшка стоял.

Типа:

"ИДИТЕ".

Дядюшка шел. Но когда загорались или попадались надписи: "ВЫХОДА НЕТ", господин Ау совершенно не понимал, что делать. Он давно подозревал у себя в лесу, что в этой жизни выхода нет. Но что город это уже окончательно понял и даже везде рекламировал, было для него в диковинку.

На всем пути дядюшка не видел ни одного человека.

Во дворце президента, правда, был виден свет. Наверное, как раз в это время президент снял лысый парик и тайно расчесывал свои длинные черные волосы.

"Надо все-все запомнить, – решил дядюшка. – Когда я еще попаду в город! А вдруг у меня будут внуки, что я им расскажу про город? А запомнить все лучше при помощи рифмы. Вот запомни, например, слово "телега"? Ни за что. А если скажешь: "Шла телега, везла три тонны снега". Это у тебя сразу уложится в голове. Или слово "заяц". Быстрое слово, сразу из головы выскакивает. А стихотворение застревает надолго. "Гулял по лесу заяц, отъявленный мерзавец!" Это уже кое-что. На сто лет запоминается. Во я даю! – восхитился собой опасный и резкий господин Ау. – Это уже почти открытие. Все, что хочешь запомнить, надо рифмовать. Первым до этого додумался народ. Все его пословицы в рифму".

Дядюшка наморщил лоб. И так наморщенным лбом стукнулся в машину в надписью: "ТАКСИ". В машине заметался сонный шофер.

"Вот, например, – продолжал про себя дядюшка,- есть такая мысль: "Без труда не вынешь рыбку из пруда". Сколько лет столько народа ее не могут забыть! Потому что складно. А было бы, например, так: "Без труда не вынешь рыбку из озера" – никто бы не запомнил. Или так: "Без труда не вынешь рыбку из речки". Тоже ноль запоминания. Даже "Без труда не вынешь рыбку из консервной банки" – невозможно запомнить больше, чем на минуту, потому что нет рифмы. Или есть такая пословица: "Терпение и труд все перетрут". Все просто и прозрачно и помнится несколько столетий. А было бы: "Терпение и труд все превратят в порошок". Ну кто бы такое помнил?"

И зловредный господин Ау стал рисовать рифмованную картину города для внуков. Он запоминал все, что видел:

"Вон озеро. В нем плавают утки.

Стоят свежеокрашенные телефонные будки.

Магазины, вывески, голые кусты.

Важные полицейские охраняют железные мосты.

Бегают машины, горят фонари.

Стоят урны, куда ни посмотри!"

Господин Ау был просто счастлив. Эта широкая картина ночного города безусловно произведет впечатление на его будущих внуков.

Тем временем водитель такси очухался и высунул голову в окошко.

– Эй, толстенький господин, тебе куда ехать? Господин Ау рассердился.

Но предложение было соблазнительным, а дядюшка устал.

– В Сосновый Бор за Чертовым озером.

– Садись!

Машина развернулась и бросилась в сторону сельской местности. Как и откуда таксист знал дорогу – неизвестно. Но так уж устроены таксисты во всех странах, что они знают все. (Все в смысле дорог.)

Через определенное время машина стала. Водитель выключил тикающую перед ним диковину и сказал:

– Тридцать две марки.

– Ясно! – ответил Ау. Хотя ему ничего не было ясно. При чем здесь марки? Это же не почта.

– Ну, – продолжал водитель, – гони.

– Кого? Куда? – недоумевал дядюшка.

– Деньги, туглики, тити-мити, бабки!!!

– А где это взять?

– Посмотри в карманах, образина! Иначе отвезу в участок.