Возвышение рода - Сергей Баранников

— Значит так, сейчас спускаемся с этой горы и двигаемся в сторону лагеря. Там может быть очень опасно. А если нужная нам вещь там, то там будет очень опасно. Пока что нас интересует только разведка, без команды в бой не вступать. Всем ясно?

— Есть предложение, — ко мне подошел парень, которого Серпухов представил как сержанта Мышкина. Если я правильно помню, он был оборотником.

— Выкладывай.

— Я могу разведать обстановку в лагере без необходимости ломиться туда всем отрядом. Уверен, что меня никто не заметит.

— Отлично. Занимайся, сержант. Только вглубь лагеря ни ногой, ясно?

— Так точно!

Парень скрылся за кустами, быстро скинул с себя одежду и обратился. Что-то небольшое зашуршало по траве в сторону лагеря, а остальные загоготали в голос, видя мое недоумение.

— В кого он обратился, если не секрет?

— Угадайте с одного раза, — предложил Завьялов.

— Ставлю полтинник, что это была мышь.

— С вами никто не будет спорить, командир, — ответил парень. — Это и есть мышь.

А что, неплохой навык. Анимисты до сих пор остаются большой редкостью, но чаще всего я встречал одаренных, которые принимают боевую форму. Правда, тот же Ведагор обращался в пса — не самая подходящая форма для боя.

Выходит, Серпухов заведомо отправил со мной отличного разведчика. Да, что ни говори, а фамилия у парня и в самом деле говорящая. Видимо, сотник понимал, что он мне пригодится. Теперь главное, чтобы его не утащил никакой хищник, или не пришибли в лагере.

Я прекрасно понимал, что к лагерю лучше не приближаться без разведки. Если Ритуальный нож там, нас могли почувствовать прорицатели, а в возможностях этих ребят я совершенно не сомневался.

Приходилось ждать возвращения Мышкина, а пока выставили дозорных на случай, если кому-то приспичит пройтись сюда. Время тянулось слишком долго, и когда прошло всего полчаса, мне показалось, что уже полдня позади, но солнце находилось почти там же, где и было, да и часы подсказывали, что пока рано бить тревогу.

Уверен, парень точно жив. Если мои знания верны, после смерти оборотники возвращают свой человеческий облик, поэтому попади Мышкин в руки надсмотрщиков, они бы уже подняли тревогу, а пока в лагере стояла гробовая тишина.

Кстати, очень подозрительно. Не слышно даже стука кирок. Неужели лагерь тоже решили забросить, как и место для проведения ритуалов?

Когда трава снова зашуршала поблизости, я подскочил от волнения и краем глаза заметил, что не я один. Ребята тоже заволновались и насторожились. А вдруг это не Мышкин? Но уже через пару секунд из-за кустов послышалось его кряхтение и недовольные комментарии. Парень вышел к нам без доспеха, одевшись наспех.

— Лагерь пуст. Точнее, в нем никого не осталось в живых.

— Уверен?

— Более чем, можете сами посмотреть.

Мы спустились к лагерю, соблюдая предосторожности. До последнего мне казалось, что Родионовы могли приготовить для нас засаду, но увидено дало понять, что людей здесь не было уже давно.

Лагерь выглядел просто жутко, гораздо хуже чем в тот день, когда я выбрался на волю. Тела людей лежали на земле по всей территории, и что самое странное — все они были убиты одинаково. На их телах зияли глубокие колотые раны. Скорее всего, какой-то скороход устроил здесь охоту на беззащитных людей. Зная особенности дара Родионовых, у них скороходы часто встречаются, я представлял себе чьих рук это дело. Даже главный Родионов — скороход, в чем я мог уже дважды убедиться.

Судя по телам, смерть настигла пленников совсем недавно, от силы пару дней назад. Со стороны пещеры еще доносились стоны, и я решил наведаться туда, чтобы проверить и по возможности помочь хоть кому-то из уцелевших. Уже по пути к пещере отдал приказы:

— Соберите тела и сожгите, подмечайте все странности. Со мной пойдет Завьялов и Покровский.

Первый был чародеем шестой ступени, а второй — твердыней, который только добрался до пятой ступени и освоил защитный купол. Для серьезного боя такой силы будет явно недостаточно, но для разведки и небольшой стычки — вполне. Кто знает, может, артефакт прячут под землей?

Еще на входе я услышал шум и насторожился. Может, они скрываются под землей? В таком случае, они не так сильны, иначе бы уже давно напали. На всякий случай снова отправил Мышкина на разведку, и он доложил что в тоннеле находится выживший пленник, прикованный цепями к стене.

Мы прошли дальше и убедились в словах дружинника. Не знаю за что этого бедолагу приковали цепями к скале и почему оставили в живых, но выглядел он неважно. Мужчина был еще жив, хоть и сильно ослаб.

— Дружище, ты как?

Пленник поднял голову, и посмотрел на меня холодным взглядом. Что-то в его глазах показалось мне странным.

— Назови свое имя, — попросил пленник.

Внутри что-то дернулось, когда я услышал просьбу. Какое-то ощущение внутри предупреждало, что не стоит называть свое настоящее имя.

— Имя… — прохрипел пленник.

— Да скажите же вы ему имя! — выпалил Завьялов. — Это Михаил Гущин, он пришел сюда спасти вас, не волнуйтесь!

— Заткнись, идиот, — оборвал я парня. — Он как раз не волнуется.

Нельзя произносить такие вещи в непонятных ситуациях.

— Гущин? — глаза пленника вспыхнули, и он ощерился злобной ухмылкой. — Я ждал, что ты придешь.

— Кто ты? — я попятился назад, понимая, что дело резко меняет оборот.

— Я тот, кто оставил тебе этот прощальный сюрприз.

— Где артефакт? Он был здесь?

— Ты опоздал, — ответил пленник. — Ритуальный нож забрали буквально вчера. А теперь прощай навсегда, Гущин!

Мощный взрыв сотряс стены копей, поднимая пыль. Но что самое худшее — потолок не выдержал, и огромные камни посыпались на нас сверху.

Покровский вовремя успел призвать купол, но я прекрасно понимал, что этого слишком мало. Они не просто так заманили нас внутрь подземелья, и обвал раздавит нас, словно мошек. Ни защитный купол твердыни, ни доспех не сможет спасти в этой ситуации. Когда свод подземного рудника начал рушиться, я призвал свою силу чародея и попытался взять под контроль камень.

Последнее, что я запомнил, как в сознание ворвалось чувство, будто все вокруг меня подчиняется контролю. От небольшого камешка до огромного булыжника. Не знаю, то ли это плод моего воображения, то ли у меня и правда получилось. Наспех попытался соорудить что-то наподобие дома и укрыться за огромными камнями, а потом мир вокруг исчез.

Реальность померкла, но уже в скором времени я снова пришел в себя и не мог понять где нахожусь. Вокруг царил полумрак, а тело совершенно не чувствовалось. Казалось, будто я вернулся в Междумирье, вот только там было совсем иначе. Тогда где я? Неужели я не справился со своим главным предназначением? Хотя, как сказать «не справился». Кирилл Гущин спасен и в безопасности, а Маша ждет ребенка…

Воспоминания о Маше вызвали в душе самые теплые чувства. Нет! Мне нельзя умирать. Какие бы камни не сыпались на меня сверху, пусть хоть весь род Родионовых соберется и скачет по мне сверху, я выстою. Потому что иначе нельзя. Уверен, она ждет меня, а значит я вернусь домой. Рано еще списывать со счетов Михаила Гущина. Я еще не отвел Машу под венец, не увидел своего ребенка, не отстроил особняк Гущиных… Да много чего еще предстоит сделать.

— Что его за междумирские штучки, поглоти тебя пустота!

Ко мне снова вернулась возможность видеть, и я понял, что нахожусь в каком-то старом заброшенном подземелье. Странно, но здесь горели настенные факелы. Значит кто-то живет здесь, или хотя бы приходит в это место, чтобы заменить факелы на новые. Учитывая размеры коридора и количество факелов, удовольствие это не самое дешевое.

А еще этот звук. Такое впечатление, будто кто-то методично стучит по каменным стенам, пытаясь сломать их. Сейчас этот кто-то далеко, но с каждой минутой приближается, и что будет, когда он окажется здесь, рядом, я даже представить не могу. Лучше бы к этому времени выбраться отсюда.

— Ах-р!

Кто-то рядом застонал, и я невольно повернулся в угол, где скорчился человек. Подошел ближе и склонился над ним. После этой ловушки в пещере доверие к раненым людям у меня сильно пошатнулось, но оставить раненого без помощи я не мог.

— Покровский?

В углу лежал тот самый парень, который пошел со мной в подземелье. Сейчас