Республика Ночь: Вампирский Петербург - V. Morana

Она была крохотная и очень худая. Руки обвивались вокруг шеи Кирилла не совсем

естественным образом. Зубкова сначала подумала, что девочка, видать, неплоха в

«Камасутре», и только потом до неё дошло: ламия!* Эта «нация» вампирш обладала

красотой и некими свойствами животного мира. У блондинки, например, из-под

длинных рукавов поблескивали змеиные чешуйки. Милену не удивил бы и

раздвоенный язык.

– Госпожа, приехали! – вывел её из транса проводник, толстый вампир, с трудом

протискивавшийся в проходе поезда.

– Приехали, – озадаченно согласилась Милена, уже минут пять наблюдавшая, как

парочка на платформе висит друг на друге. – «Что за доморощенная порнуха

вообще?!» – возмутилась она про себя, подхватила багаж и, гордо вскинув голову, прошла к выходу.

Дождь усиливался. Зубкова выбралась из вагона и демонстративно рванула мимо

Кирилла и его пассии, СЛУЧАЙНО задев голубков двадцатикилограммовым

чемоданом.

Кирилл, если и хотел что-то сказать, то не смог.

Ночь предстояла тяжёлая. Сначала визит в здание «КровьПроПрёма», а затем –

Дракула его знает, действовать надо по обстоятельствам.

* * *

Кирилл с трудом разжал стиснутые от боли клыки. Вампиры бессмертны, но

чемодан женщины – это убойная сила. Он взглянул в ярко-голубые глаза ламии, самой лучшей ламии на свете.

– Как же я скучал по тебе, Злата! – заявление получилось очень пылким, от всей

тёмной души.

Вампирша улыбалась, но немного грустно. Он уже знал, что у неё случилась беда, и

произошедшее было просто ужасно. Кирилл собирался всеми силами помочь

любимой девушке вынести все горести. На это у них была целая вечность.

___________

* Ливийский вампир. Ламии были известны в Древнем Риме и Греции. Эти вампиры были

исключительно женщинами, часто появлялись наполовину в человеческом, наполовину в животном

облике (чаще всего змеином, всегда верхняя часть тела). Согласно легенде, Lamia была Королевой

Ливии, всех её детей убила богиня Гера, и мстящая мать до сих пор бродит по земле, питаясь

младенцами. Она, как считают, соблазняет людей, а затем пожирает их ужасным способом. Lamias можно было убить обычным оружием

* * *

Принц Крови задумчиво перебирал бумажки. Бюджет Московии на будущий год

никак не сходился. Наверное, это из-за того, что министр Кровавого Спорта до сих

пор должок не вернул. Поспорили на три щелбана и двести миллиардов красных

рублей, что не выиграют упыри из Московии на Олимпиаде ничего. Принц оказался

прав, никаких результатов. В командном полёте летучие мыши пришли четвёртыми. А

гимнастка вообще отвратительно выступила, да ещё и под какого-то там Вивальди.

Вот прыгала бы под Rammstein, судьи бы оценили...

В общем, щелбанов Принц министру отвесил (в присутствии и под чутким контролем

Маркиза, разумеется, а то вдруг что), а вот двести миллиардов тот зажал... Подумав, Принц креативно вычеркнул часть денег из положенных на образование, ловко

перенеся их в графу «правительственные нужды». Образование было до слёз жалко, но без пары сотен миллионов для «правительственных нужд» у него этот бюджет

тупо не примут. Отругают за невнимательность в отношении чиновников, застыдят и

отправят домой переделывать.

Довольный собой, глава государства убрал схему бюджета в ящик, вылез из-за

стола и пошёл в спальню. Он планировал дождаться Маркиза и рассказать об удачно

составленном плане распределения средств. После стольких лет Принц всё ещё

надеялся, что его хоть раз похвалят.

В спальне было темно. Не включая света, Принц рухнул на кровать. За окном выл

ветер, свободно гуляющий по просторам пустынного Кремля. Вампиру показалось, что скрипнула дверь. Или шевельнулась занавеска? Наверное, летучие мыши буянят

от нечего делать...

* * *

Здание «КровьПроПрёма» было настолько высоким, что ввинчивалось в тяжёлые

облака Вамп-Петербурга. Милена отметила удобство: верхних этажей никогда не

видно! Никакой тебе слежки, делай там, наверху, всё что хочешь, и один Дракула

тебе судья, смотрит снизу из ада и улыбается твоим чёрным деяниям.

Сегодня башня пустовала. Одиноко светилось одно-единственное окно где-то

высоко, под облаками. Там Зубкову уже ждали. Вампирша резво направилась внутрь, на штурм порученного ей дела.

– Вы приехали! – К ногам Милены рухнул совершенно дивный красавец вампир, смуглый мулат.

Зубкова оценила денежные ресурсы «КровьПроПрёма»: содержать на побегушках

бразильского лубишомена – это не всякая компания может себе позволить. Такие

вампиры редко уезжают с исторической родины, где их предки никого не убивали, зато активно увеличивали прирост населения, заражая женщин нимфоманией при

укусе.

– Я уж думал, не дождусь! Представляете, весь день молился Семейству

Мучеников Калленов, чтоб вас побыстрее сюда, к нам... – затараторил лубишомен с

креольским акцентом. – Встал такой перед плакатом «Затмения» на колени и говорю:

«О родной мой, Эдвард Каллен Кровоточащий...»

– Так, понятно! – отшатнулась Зубкова. – Версию убийства чокнутыми фанатами

Стефани Майер можно отметать, тут все свои...

– Бедный, бедный наш Бельфегор Митрофанович! – залился кровавыми слезами

вампир.

– Бедная, бедная я... – буркнула Милена, перешагнула через бьющееся в истерике

тело лубишомена и прошла прямо в кабинет к Кусанову.

Убиенный Бельфегор Митрофанович лежал там же, где его и нашли. Служба

вампирской безопасности Петербурга сработала хорошо, место происшествия

оградила, трогать ничего не позволила. Кусанова, правда, было жаль, не слишком

удачная у покойника оказалась поза. Штаны спущены, глаза широко раскрыты, застывший взгляд недоуменный и даже чуть-чуть возмущённый. Мужик-следователь

бы этого не заметил, а вот Зубкова досконально изучила мужскую мимику. У Кусанова

на морде определённо был написан какой-то вопрос «какого хрена летучей мыши?!».

– Я уже третий день тут с ним сижу, – перестав истерить, бразилец перешёл на

шёпот заговорщика. – Ворон отгоняю, беседую... У нас же знаете как, один день

прогуляешь, потом вернёшься, а без тебя уже половину Аляски продали.

Милена не обращала внимания на его болтовню: упырь явно свихнулся, проведя

много времени в обществе трупа любимого начальника. Куда больше вампиршу

интересовала обстановка в кабинете. Там было что-то не так.

Она оставила в покое тело Бельфегора (к нему тут же подполз бразилец) и, натянув

кожаные перчатки, доставшиеся ей от бабушки (которая, в общем-то, была всё ещё

в добром здравии, просто они ей на фиг были не нужны), начала осматривать

помещение. Милена сунула нос в каждый ящик, за каждую дверцу. На пол были

выкинуты разнообразные документы, папки и файлы.

– Если вас что-то интересует, я в курсе всех дел Кусанова, – шмыгая носом, проинформировал лубишомен. – Я был личным помощником Бельфегора

Митрофановича.

– Как звать? – вздохнула Милена, понимая, что без помощника не обойтись.

– Диего Кассио Антенор Эйтор Матеуш... – гордо набрал воздух в лёгкие бразилец.

– КОРОЧЕ! – рявкнула Милена.

– Диг Громов, – кокетливо потупился лубишомен.

С таким именем только нимфоманией и заражать.

– Рассказывай, Громов, – приказала вампирша. – Кто такой этот Кусанов, чем жил и

зачем умер.

За пять минут бразилец выдал столько информации, что у Милены взорвалась бы

голова, будь услышанное хоть немного интересным. Глава «КровьПроПрёма»

напоминал шоколадно-мармеладную статую без изъянов. Тут Милена и поняла, ЧТО

её так удивило в кабинете убитого. Только один сорт неказистого алкоголя, никаких

сигар, дорогих диванов из кожи бельков и прочего пафоса. Даже трусиков чьих-то, и

то нет! Это же нонсенс!

– Гениальный был человек, – проникновенно вещал Громов. – Одно слово, чистокровный вампир. Примером всем был!

Милена знала, что чистокровные вампиры – не всегда идеальные представители

вида. За долгие годы тотального вампиризма появилось много типов и

разновидностей упырей. От существовавших со времён Вавилона вампиров утукку до

поколения «К» – особей, увлекающихся генной модификацией. Естественно, среди

них были и чистокровные, и полукровки. В Московии официально никаких конфликтов

между вампирами и анчарами – так иногда называли себя особо гордые полукровки –

не было, так же, как не было и дискриминации. Кирилл вот работал в своём офисе, никто над ним не издевался...

– Значит, так и запишем, – пробормотала Зубкова, возвращаясь к телу. – Не стало