Имя Зверя. Том 2. Исход Дракона - Ник Перумов

– Эксперименты? Это что ещё такое?

– Опыты, научным языком выражаясь, – терпеливо пояснил Латариус. – Опыты по коммуникации… э-э-э, прошу прощения, по общению с божественными силами. Предпринимались Некрополисом ещё в стародавние времена. Во времена Семи Зверей.

– Семи Зверей? Да ведь тогда ни Некрополиса не было, ни даже Мастеров Смерти!

– Похвально, похвально, историю вы учили, мой дорогой дон. Но, раз учили, могли бы сообразить, что нечто не появляется ниоткуда. Не возникают по мановению волшебной палочки могучие империи и государства. Основание должно закладываться загодя, порой – за века и даже тысячелетия. Некрополис считает отцами-основателями не только тех, кто сражался с магами Навсиная в давние времена. Были, были те, кого порой называют «некромантами», задолго до того, как появились и Держава, и Некрополис. В эпоху ещё древней Империи маги-ренегаты, понимавшие, что привычный им мир катится в пропасть, предприняли, так сказать, некоторые меры. В том числе и попытались воззвать к Богам.

– Богам? Или Зверям?

– Называй их как хочешь. Важно лишь то, что те чародеи до них дозвались. И со всеми подробностями описали все процедуры.

– Но… быть может… это лишь сказки?

– Эта возможность не избегла нашего рассмотрения, – хладнокровно проговорил некрополисец. – Подвергай сомнению – первейшее правило любого, кто дерзнёт постигать неведомое. Мы проверяли иные работы древних мастеров. Повторили всё, что только смогли. Они были точны как в описаниях, так и в выводах, не позволяя себе ни добросовестного заблуждения, ни принятия желаемого за действительное. Исходя из этого, согласно принципу индукции… прости, благородный дон, одним словом, мы пришли к выводу, что Звери действительно существовали и с ними был возможен разговор.

– Прекрасно. – Дигвил не отрываясь, смотрел на заметаемую снегом пустыню, всё, что осталось от Долье, от его Долье. – И что теперь?

– Теперь? – пожал плечами Мастер Смерти. – Теперь ничего, благородный дон. Мы одни, и никого над нами. С бедой можно справиться лишь самим.

– Невероятные приключения моей невестки, доньи Алиедоры, заставляют усомниться.

– Она всего добилась лишь благодаря собственной силе, – мягко ответил старик. – Вы даже представить себе не можете, благородный дон, насколько она сильна. А если и представите, то не поверите.

– Охотно поверю… – пробормотал Дигвил. – Но что же, выходит, Гниль стала теперь просто всеуничтожающей?

Латариус пожал плечами и потёр руки, видно, никак не мог согреться.

– Таковой она явила себя только здесь, в Долье. Прорывы после дольинского случались и у нас, и в Державе Навсинай, да что там Держава, вы сами, благородный дон, по вашим же словам, были свидетелем. Разве там это хоть в малейшей степени походило на случившееся здесь?

– Нет, – признал Дигвил. – Деревья остались стоять, как и стояли. Многоножки охотились за людьми.

– Именно. – Сухой палец некрополисца нацелился Дигвилу в грудь. – А здесь они, как изволите видеть, уничтожили всё подчистую. Сами погибли в неисчислимых множествах, но обрушили даже крепостные стены.

– А на другой берег Сиххота, что же, не стали перебираться?

– Попытались, – кивнул Латариус. – Однако у нас всё-таки есть чем их встретить. Не во всяком огне они горят, но есть такой, что совладает и с их панцирями. Правда, земля выгорает на рост человека и на ней потом ничего не растёт… – Он покачал головой. – А если в оставленной этим огнём яме соберётся, скажем, дождевая вода, она окажется смертельным ядом. Который потом растечётся по подземным жилам, отравляя всё вокруг… Тот случай, когда говорят, что лекарство злее болезни. Но, так или иначе, мы их остановили. На наш берег они так и не перебрались.

– Хвала Зверям за эти мелкие милости, – пробормотал Дигвил затверженное с детства, что он слыхал от няни и служанок, а не из уст почтенного фра.

– Мы проведём здесь ночь, – решил Латариус. – Устраивайтесь, благородный дон. На дворе слишком ветрено и холодно. – Некрополисец поднялся, отомкнул замок. Щёлкнули запоры, Мастер опустил себе узкую лежанку, бросил пару одеял.

– А ваши Гончие, досточтимый Мастер?

– Они сами о себе позаботятся, – отмахнулся старик. – Если будет нужно, придут сюда. Нет – останутся снаружи.

– В такой холод?

– Гончие умеют согревать себя куда лучше, чем мы, смиренные исследователи Смерти и того, что за ней, – ухмыльнулся Латариус. – Не волнуйтесь, благородный дон. Подумайте лучше, что вы станете делать в Меодоре.

– Как это «что»? – искать семью, почтенный Мастер.

– Да, это я слышал. Но как именно? Что вы скажете стражникам у ворот столицы его величества Семмера, короля Долье и Меодора, хотя вернее будет сказать – одного лишь Меодора?

– Долье не умерло, – упрямо помотал головой Дигвил. – Вы сами говорили, Мастер.

– Разумеется. По пока это именно так. Хотя да, в наших силах его воскресить. Но всё-таки, у вас есть план, мой благородный дон?

Дигвил промолчал.

– Разумеется, нет, – резюмировал Латариус. – Как это, простите, типично для благородного сословия. Меч наголо, вперёд, в бой, а там разберёмся.

– Простите, – холодная вежливость далась Дигвилу недёшево. – Мастер Латариус, боюсь, я не вполне понимаю вас. Я подданный короля Семмера. Наследник сенорства. Моё фамильное кольцо при мне. И я…

– И что вы скажете? – перебил его старик. – Что побывали в плену? Что все ваши товарищи по оружию зомбированы, а вы каким-то образом ускользнули? Что прошли насквозь весь Некрополис и очутились у магов Державы?

– Именно так и скажу, – пожал плечами Дигвил, слегка краснея. Уступать в этом споре ему очень не хотелось, хотя в логике Латариусу отказать было нельзя. – Во всяком случае, маги Навсиная мне поверили.

– И сколько они продержали вас под замком? – язвительно вопросил старик. – Сколько длилась их «проверка»? И это ведь чародеи Державы, лучшие из них! Боюсь, король Семмер прикажет тотчас препроводить вас в пыточную, где опытные, замечательные специалисты, заплечных дел мастера, выяснят у вас все подробности вашей измены, как то: за сколько вы продались отвратным и богомерзким некромансерам, какое задание получили от них – наверняка же убить нашего доброго короля, его величество Семмера Первого?

Дигвил промолчал. «Проклятый старик был совершенно прав. Гром и молния, почему я сам об этом не подумал?!»

– И дело ведь не в том, что кто-то усомнится в вашей личности, – усмехаясь, продолжал Латариус. – Как раз напротив. При дворе, разумеется, найдётся масса людей, знающих вас в лицо…

– Меня знает и сам король, – буркнул Дигвил, чтобы хоть что-нибудь сказать.