Тайна Царствия Божия, или Забытый путь истинного Богопознания - Иеромонах Сергий (Ситиков)

«Умная молитва» достойна Божественных хвалений, ибо вмещает в себя имя Всехвального Бога Всеславного. Она неизъяснима, как неизъясним Сам Бог, имя Которого она носит. Это – Божественное таинство, величественное исполнение Божиих чудес, славных и неописуемых.

Сокровенный смысл «умного делания», или «трезвения», или «непрестанной молитвы» – в таинстве «богоношения» и выявления лика Христова в лике человеческом. В этом и секрет, тайный смысл «трезвения», или «умной молитвы» святых отцов.

«Умная молитва» есть «умный» подвиг воли «умной» души, совершающей благодатное таинство покаяния. В этом таинстве душа усовершается в земных условиях в деятельности для загробной жизни, где раскроется перед нею славная и неописуемая деятельность необъятного Божественного совершенства совершенного Бога.

«Умное делание» есть сокровенный путь к ангельскому житию на земле. «Умное делание» выводит нас из бытия гибнущего, земного, смертного, плотского и вводит нашу умную природу в новое бытие – в вечное, небесное и бессмертное, божественное; «обновляет человека и по душе, и по телу» (преподобный Симеон Новый Богослов).

«Умное делание» есть херувимское «богоношение» душой Бога Слова. «Умное делание» есть забытый монашеством путь опытного богопознания. Монашество, носящее ангельский образ без ангельского делания, не есть монашество; это – пустоцвет, тело без души.

В «умном делании» – сущность монашества, а в монашестве – сущность христианства. Без «умного делания» нет монашества, без монашества нет христианства.

В «умном делании» сокрыты тайны Царствия Божия, постепенно открывающиеся Духом Божиим только тому, кто вступил на путь опытного усвоения покаяния.

Никакими искусственными пособиями эти тайны не раскрываются. Непрестанная молитва дается непрестанному покаянию. Единственно верное пособие, которое не повредит легких и не помутит ума, не ввергнет в «прелесть» – это непрерывная покаянная молитва, в сокрушении сердца Богу приносимая: «Помилуй». Эту жертвенную молитву сокрушения Господь Бог не презрит. Ибо только покаянию отверзаются двери тайн Царствия Божия. И это путь незаблудный.

Тому, кто узрел близкий конец вещественного мира и кто в чувстве сердца узрел и свой близкий конец, неизбежный и неотвратимый, какая иная молитва может более приличествовать и более удовлетворять, кроме сей краткословной и многовместительной? Кто помышляет о смерти и о скором предстоянии перед Судом Божиим, у того может быть только одна неустанная забота: прежде конца успеть испросить себе милость у Господа Бога.

А потому сия молитва в процессе делания и превращается в немолчный вопль души: «Помилуй!»

Это делание и есть «тайна спасения» апостольского корабля, в котором спасались древние отцы и за который не держалось монашество в последних временах, потому и погибло. Оно держалось за внешнее одеяние, за стяжания, за внешнее благочестие, потеряв при этом внутреннее «умное делание» – внимание к помыслам и «умную молитву». А потеряв «умное делание», оно потеряло себя.

Теперь это ангельское делание будет принадлежать тем, кто ухватится за него изнутри, кто обретет внутренний путь к Богу: узкий путь «умной» тесноты. Это и будет монашество внутреннее, сокровенное. Ибо сия сокровенная тайна Царствия Божия внешним не вверяется. Она для них недоступна.

«Умное делание» есть, по существу, делание внутреннее, сокровенное, ангельское. Оно же и есть «трезвение».

А «трезвение», по учению святых отцов, есть духовное художество, которое, если долго и с постоянным усердием проходить его, с Божией помощью совершенно избавляет человека от страстных помыслов и слов, и худых дел, дарует ему верное признание Бога непостижимого, сколько сие возможно для нас. И сокровенное разрешение сокровенных божественных тайн и есть творитель всякой заповеди Ветхого и Нового Завета и всякого блага будущего века податель.

Само же оно есть, собственно, «чистота сердца». А чистота сердца и есть «молитвенное хранение ума от злых помыслов» (преподобный Исихий). Следовательно, сущность «трезвения» – в непрестанной молитве и во внимании ума к помыслам.

Вот за это делание отцы нам и предлагают ухватиться как за спасительную тайну. А делание сие поистине спасительно, многомощно и действенно спасает держащихся за него с верою. Ревнующий о спасении своей души от неминуемого потопления да ухватится за нее крепким своим усердием и будет спасен. А благому усердию всегда Сам Бог Помощник. Имеющий уши слышать – да слышит! Ибо это голос святых отцов, голос Святаго Духа Божия.

Глава VII

Святоотеческое учение о «трезвении» начинается с познания нашей «умной природы», умерщвленной грехом в Адаме, и указания средства, приводящего к воскресению. Простота, доступность и величие средства

«Умная молитва», как верное средство спасения нашей «умной природы» от неизбежного потопления в мысленном грехе, предлагается отцами потому, что другого средства и нет, столь действенного. Ибо никто так не познал нашей «умной сущности» – нашей души и ее тяжкой болезни, как богомудрые отцы. Потому и предлагают они это святое средство.

В долгих и многих слезах, при содействии Божественной благодати откровения, они познали личным опытом тайну человеческой личности и ее скрытую, таинственную болезнь, болезнь всего рода нашего, и обрели спасительное средство, при содействии Божием, к уврачеванию сей болезни. Исцелившись сами и испытав на себе многомощное, благодатное действие сего средства, они, любя нас, и предлагают его для нашего исцеления.

Они познали, что «умная природа», наша душа, умерщвлена грехом в нашем праотце Адаме, и в нем мы все умерли и потеряли сокровенную ангельскую жизнь, некогда нам свойственную. И с тех пор бестелесная умная душа сделалась неразумной – «отелесилась», вся превратилась в плоть – овеществилась, сделалась плотской, вся пребывает в помыслах и ощущениях плоти, пребывает на земле. Небесная жизнь стала для нее недоступной.

Сильным словом описывает душевную смерть человека преподобный Макарий Великий. Он говорит: «Поелику человек в преслушании умер страшною смертью и принял клятву на клятву: Тернии и волчцы взрастит тебе земля,[23] – то на земле сердца его возродились и возросли тернии и волчцы. Враги обманом похитили славу его и облекли его стыдом. Похищен свет его, и облечен он во тьму.

Убили душу его, рассыпали и разделили помыслы его, совлекли ум его с высоты, и человек-Израиль стал рабом истинного фараона. И он поставил над человеком приставников и досмотрщиков – лукавых духов, которые понуждают человека, волею и неволею, делать лукавые дела – составлять «брение» и «плинфы».[24] Удалившие человека от небесного образа мыслей низвели его к делам лукавым, вещественным, земным и бренным, к словам, помышлениям и рассуждениям суетным. Потому что душа, ниспав с высоты своей, встретила человеконенавистническое царство и жестоких князей, которые понуждают ее созидать им греховные грады порока. Если же душа воздохнет и возопиет к Богу, то ниспосылает ей духовного Моисея, избавляющего ее от египетского рабства. Но прежде пусть вопиет и стенает, и тогда увидим начало избавления» (Беседа 47-я, 6–7).

Вот здесь и приходит на помощь умерщвленной «умной» душе ее «умный вопль» – многомощная непрестанная Иисусова молитва, оживотворяющая душу.

В этом «таинстве взывания» душа обретает свою жизнь, свое оживление, воскресает для нового бытия – духовного, небесного, обретает дар жизни божественной.

Этот дар божественной жизни дарован всякому крещеному во имя Господа Иисуса Христа.

В купели Крещения душе дается сей дар духовной, благодатной, ангельской жизни, дается даром. Но редко кто сохраняет в себе этот дар, а потому и редко кто живет духовной жизнью. Большинство из крещеных, уже в детском и отроческом возрасте страстями своими потоптав сей светлый дар, пребывают до смерти в жизни плотской, похотной, не подозревая того, что жизнь плотская есть смерть духа.[25]

Но дар сей не истребляется в нас грехами нашими, а только зарывается, как некое сокровище, в «земле» наших всевозможных страстей. И от нас зависит: раскрыть в себе это сокровище небесной жизни, этот дар благодати, или оставить его зарытым.

Обретается нами это сокровище на поле покаяния. Покаяние есть второе крещение; и покаянием дается сей дар небесной, духовной жизни. В покаянии благодатью Святаго Духа мы оживотворяемся, и сия благодать вводит нас в святое таинство дивного богообщения.

Эту мысль прекрасно выражает преподобный Григорий Синаит такими словами: «Следовало бы нам, приняв духа жизни о Христе Иисусе, чистою в сердце молитвою, херувимски беседовать с Господом; но мы, не разумея величия, чести и славы благодати возрождения и не заботясь о том, чтобы возрасти духовно через исполнение заповедей и востечь до состояния «умного созерцания», предаемся нерадению, через что впадаем в страстные навыки и низвергаемся в бездну нечувствия и мрака. Бывает и то, что мы даже мало помним – есть ли Бог».