Железная мистерия - Даниил Андреев

обывателей.

– Освободители!

Хоть нас не раньте…

– В убогих люлечках

Ребят не троньте!

– Мы обнищавшие

Дарами жизни…

– Едва дышавшие

От казни к казни…

Велга

С вас сорву

гнет

всех

заповедей,

Оборву

бред

всех

проповедей!

Расточись,

скарб

нор

вспугиваемых!

Распадись,

герб

ростр

сбрасываемых…

Голос Афродиты Всенародной *

Она мечется за мною,

однокрылая…

Она гонится за мною,

озверелая…

* Это существо – проявление единой великой стихиали, Афродиты Всенародной Человечества, но устойчивое и одаренное разумом. Это – ваятельницы народной плоти; общее название их – кароссы.

Чернь

Разгуляй-гуляй,

Голытьба раздетая,

Голь разутая!

Наша ночь – черная,

Ветром вздутая…

Одинокий голос, запевая в глубине улицы

Непонятной, страшной свободой

Ночь России

глядит в упор,

Свищет лютою непогодой,

Плетью снежной сечет наш взор,

И в раздолье души пустынной

Запевает ветер Конца -

Неумолчный и неустанный,

Как рокочущий

рог

гонца.

Афродита Всенародная

– Очаги мои гаснут…

Лампы мирные меркнут…

Остывают все ложа…

Клекот Велги все ближе…

Яросвет!

Яросвет!

Голос демиурга Яросвета, достигающий слуха едва-едва,

с паузами, с провалами между слов

Каросса! Помощь…

не вправе дать…

Из четырех… я ни одному;

Не может…

в каждом из них…

не рдеть

Ядро,

притягивающее тьму.

Прозревающий напрягает все силы слуха. Ему кажется, будто нечто в его существе приближенно и отрывочно переводит в слова то невыразимое, что едва улавливает духовный слух.

Броней эфирной укройте дух,

К борьбе готовьтесь

во всех мирах…

Цель – духом истины побороть

Наивеличайшего

из четырех.

Голос Багрового

Ты слышишь, игва? Наш враг наружный

Ни им не властен помочь, ни мне…

Великий Игва

Твой голос громче,

острей оружье,

И крепнет войско в земной стране,

Растлились души враждебных армий,

Их кровь в сосудах желта, как гной…

Теперь – на помощь

тем, кто в казарме

В атаку рвется: их мощь утрой!

Беседа Прозревающего с Даймоном в старом монастыре на окраине

– Видишь? Будто космических

Груд непомерных осыпь…

– Слышу: нечеловеческую

Ухающую

поступь.

– Слышишь? – камни взвывают

От ледяного озноба?

– Вижу: цугом взмывают

Черные луны

в небо.

Ворота Цитадели распахиваются. Вооруженные потоки наливаются в устья всех трасс, как лава вулкана. Над волной наступающих движутся туманные клубы.

Их голоса

– Цугом бряцающим

– Шагом гарцующим

– Цоком сдавливающим

– Плиты расплющивающим

– Подвигаемся!

– Подвигаемся!

Крики разбегающихся горожан

– Это – не люди…

– Это – не люди…

– Это – рои скорлуп!

– К морю… К ограде…

– Молись о чуде…

– Прячься в любой

склеп!!!

Вторая волна туманных сгустков

– В сознанье мечущихся

вобьем

наш

след.

– Рыданьем прячущихся

зальем

наш

глад.

– С роями пучащихся

учнем

наш

блуд.

– К сердцам подскакивая!

– Вкруг душ причмокивая!

Вскрики на улицах

– Свет фонарей – в ущербе…

– А я-то не понимал…

– Брось копошиться в скарбе!

– В гавань – на старый мол!

– Боже… час этой скорби

Все разметал… все смыл…

Крики в гавани

– Mesdames – a cabines!

Messieurs – a pont! *

* – Дамы – в каюты! Господа – на палубу! (фр.) – (Ред.)

– Стерва! дубина!

Жри свой купон!

– Трюмы – битком… Иконы -

За борт… уж не до треб…

– А этот – разлегся: кинем

К рыбам: это лишь труп!

– Господи… за океаном

Каких ни исходим троп…

– Прошу добром и законом!

Швырните для нас хоть трап!!!

Гудки отходящих пароходов.

Отряды Бледного и Бурого, в паническом бегстве покидая город

– Вязкая мгла кругом

Обволокла наш булат…

– Кони ржут из трясин,

Засасываемые ко дну…

– Не бились с таким врагом

Ни дед, ни отец, ни брат…

– Прячься, младенец-сын!

Правнук! Спаси страну!

Толпы разбитых армий докатываются до мыса, вдающегося в море, взмывают на мыс – дальше отступать некуда. Последние пароходы выходят в открытое море.

Отступающие

– Стойте, куда мы… – Братья,

Там лишь обрыв крутой…

– Да, – кровью дедовской рати

Пропитанный, политой…

– Апофеозом столетий

Некогда был этот бой…

– Мы, господа, на закате

Нашей страны святой!

Но над страной давно уже не закат, а темная ночь. Во мраке можно разобрать только одно: лавина отступающих обрушивается с крутизны в море.

– Спасите!… – Весло!… – Плыви…

– Захлебываюсь…

– Прощай…

– Жене… на память любви…

– Сдох, сволочь! таких прыщей

России не надо!… – Брат,

С кормы хоть веревку брось…

– Так вот наш смертный парад…

– Опять ты хвататься? Брысь!

– Смотрите: сам генерал…

– Мне в щеку вцепился краб…

– Ни поп нас не отпевал,

Ни мать не крестила гроб.

Голоса тонут в темноте, слившей в одно мрак земной и небесный. Только слышно, как бурное море накатывается на подножия скал.

Прозревающий

Вот каков закон уицраора,

Демонический

и тупой…

Полукружьями черного мрамора

Мнится взор его полуслепой.

Даймон

Его ум тяжел: обнаружь его

В речи, грузной, как дух свинца.

Прозревающий

Вижу: он пожирает заживо

Братьев вздрагивающие сердца;

Поднимает взор

на взметнувшуюся

Велги мглистую бахрому…

Даймон

Ярость алчущей и бунтующей

Девы мрака

страшна ему.

Голос Багрового

Поднимаю скалу отброшенную -

Ох, тяжела!

Ох, высока!

Волоку под тайницу башенную -

Два шага -

Три шага.

Усиливающимся голосом, непререкаемо

Пир окончен твой, дочь дьявола!

Свейся в кольца -

под кров тьмы.

Последние взвизгивания метели. Удар камня, замыкающего спуск в пустоты. Тишина.

Голос Афродиты Всенародной

Ты пришел! Богатырь благосклонный,

Мой жених, мой сын, мой желанный!

Ты – один, кто помыслил о долге, -

Победитель неистовой Велги!

Воздыхания в капище игв

Ох,

Доблестнейший…

Бог

Милостивейший…

Ух,

Царственнейший!

Багровый Жругрит, теперь Жругр, новый уицраор

Оденьте ж меня – цитаделью!

Обвейте мой стан – магистралью!

Украсьте меня – этим вымпелом!

Венчайте меня – этим куполом!!!

Тысячи игв и раруггов возлагают гигантский куб литого золота на темя Жругра.

Возгласы

– Как велик, сверкающий!…

Как высок!

– Как широк, ликующий!

Как могуч!

Великий Игва, творя чары в верхнем ярусе капища

В мир человеческий, в город бурный,

Сквозь толщи, ввысь,

Струись, незримый, инфрапурпурный

Дух игв, струись!

Кристаллизуйся в ночных урочьях,

Твердей, черней,

Стань в Цитадели, как средоточье

Грядущих дней!

Устой Гагтунгра в наземном мире,

Наш смысл и суть, -

Рассудок наций взмани к химере

И тайной будь!

В городской Цитадели выявляется внутренний покой: он смутно виднеется сквозь толщу стен как исполинский черный кристалл, тускло сверкающий внутри здания.

Великий Игва

Со мной общенье в кристалле черном

Верша тайком,

Служитель станет моим покорным

Проводником;