Говорите правильно. Эстетика речи - Язовицкий Ефрем Владимирович

Очень просто, — скажет человек, прочитавший эти правила, — всех без исключения Иванóвых переименовать в Ивáновых, и дело с концом. Но этого сделать нельзя, так как рассматриваемое языковое явление приобрело массовый характер и, перестав подчиняться существующим правилам, фактически стало нормой. Следовательно, сотни тысяч Иванóвых могут жить спокойно, никто не станет посягать на столь милое их сердцу ударение. А если кому-нибудь из них вздумается называть себя Ивáновым, то история или наука от этого, как говорится, ничуть не пострадает. Тем более, что есть неписаное правило, говорящее о том, что фамилию человека следует произносить так, как произносил или произносит ее он сам.

Известно, что выдающийся русский композитор Мусоргский возмущался тем, что многие произносят его фамилию с ударением на втором слоге Мусóргский, в то время когда он сам произносил ее с ударением на первом слоге Мýсоргский, основываясь на прозвище одного из своих предков «Мýсорги», что в переводе с греческого означает — преданный музам, то есть искусству.

Вообще же вопрос об ударениях в русских фамилиях весьма сложен и противоречив. Вот, например, несколько фамилий: Зверев, Гусев, Гвоздев, Носов, Ломов, Царев. Все они образованы от простых односложных слов: зверь — звéря — Звéрев, гусь — гýся — Гýсев, нос — нóса — Нóсов, лом — лóма — Лóмов, царь — царя' — Царёв. Но если взять, например, такое односложное слово, как конь, то получится весьма странная фамилия Конёв (конь — коня' —Конёв), которая произносится повсеместно, вопреки всем правилам, как Кóнев.

Как было уже сказано, особую трудность представляет собою склонение иностранных имен и фамилий. Чтобы не становиться в тупик и не делать ошибок в произношении, необходимо знать, что почти все иностранные имена и фамилии мужского рода, оканчивающиеся на согласную букву, подвержены у нас закону склоняемости, свойственному русскому языку. Мы говорим басни Лафонтена, романы Жюля Верна, баллады Фридриха Шиллера, сонеты Вильяма Шекспира, вальсы Иоганна Штрауса, рассказы Анатоля Франса и т. д. Адресуя письма знакомым или друзьям, носящим иностранную фамилию, мы пишем: Арнольду Львовичу Шварцу, Фрицу Вильгельмовичу Шмидту, Гансу Юльевичу Мюллеру, Эдуарду Карловичу Янису.

С другой стороны, надо помнить, что мужские иностранные фамилии, оканчивающиеся на гласную букву, как правило, не склоняются, что говорить и писать надо: роман Гюго, поэма Гёте, опера Верди, комедия Сарду, балет Петипа, письма Мериме, статуя Микельанджело, картина Леонардо да Винчи и т. д. Не склоняются также все женские иностранные фамилии с конечным согласным: игра Анжелики Браун, романы Анны Зегерс, рассказы Гертруды Келлерман, танцы Айседоры Дункан и т. д.

Славянские же — русские, украинские, белорусские, польские, чешские фамилии, оканчивающиеся на гласную, почти все склоняются. По этому поводу писатель Б. И. Тимофеев говорит: «Вот для примера такие фамилии, как русская «Глинка», украинская «Гребенка», белорусская «Крапива», польская «Сапега», чешская «Сметана»... Мы говорим музыка Глинки, стихи Гребенки, басни Крапивы, войско Сапеги, опера Сметаны... Чтобы убедиться в правильности этого утверждения, достаточно взглянуть на памятники Глинке в Ленинграде и в Смоленске. На граните пьедестала четко выбито: «Михаилу Ивановичу Глинке».

Но уже с фамилиями на -ко такого единства нет. Большинство из нас, к примеру, говорит: стихи Шевченко. Но наряду с этим существует старинная форма: стихи Шевченка, а в разговорной речи встречается иногда форма: «стихи Шевченки»...

Можно спросить, есть ли в русском языке несклоняемые фамилии?

— Сколько угодно: Кураго, Сипяго, Дубяго и др. С ними тоже надо быть осторожным, а то, чего доброго, еще скажешь: «Какое симпатичное лицо у этого Дубяги» или что-нибудь в этом роде.

Правда, в русском языке есть еще фамилии на -ых, -их, -ово (Милых, Седых, Чутких, Дурново), но их при всем желании не просклоняешь.

Мужественен или мужествен?

В дни Великой Отечественной войны в одном воинском подразделении этот вопрос вызвал целую дискуссию. Надо было написать статью о летчике-истребителе, сбившем десять фашистских самолетов. За дело взялся молодой штурман, недавно окончивший лётную школу. Среди многих теплых слов, которые он написал о своем товарище, были такие: «скромен, мужественен, правдив». Когда статья была закончена и прочитана, один из летчиков сказал: «Все это очень хорошо и правильно, но писать все-таки надо не мужественен, а мужествен». Автор статьи возразил. Завязался спор. Одни говорили «мужественен», другие — «мужествен». Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы в помещение не вошел командир подразделения, бывший учитель русского языка. Узнав причину словесного поединка, он разъяснил: «Из существующих форм имен прилагательных самыми «трудными» и «непокорными» считаются формы единственного числа мужского рода. В тех случаях, когда необходимо употребить краткую форму таких, например, прилагательных, как величественный, естественный, мужественный и т. д., приходится задумываться даже людям, получившим достаточное образование. В самом деле, как сказать: памятник величествен или величественен, цвет небосклона естествен или естественен, герой мужествен или мужественен? Подобная неуверенность возникает потому, что в современном русском языке существуют страдательные причастия на -нный и прилагательные с таким же окончанием, например: предусмотренный (причастие) и дерзновенный (прилагательное), очищенный (причастно) и торжественный (прилагательное). Если образовать краткую форму мужского рода от этих причастий и прилагательных, то можно убедиться, что краткая форма причастий менее громоздка и более удобна для произношения. А так как причастия и прилагательные тесно связаны между собой, то в некоторых случаях, сберегая время и энергию, мы образуем краткую форму прилагательного по образцу краткой формы причастия и говорим: величествен, мужествен, бездействен, легкомыслен, невежествен, свойствен и т. д.».

«Деревенский грамотей»

В одной школе были организованы внеклассные занятия по русскому языку. Учащиеся вначале неохотно посещали их. Но потом увлеклись и стали с любовью относиться ко всему, что там было. А было там много интересного: шарады, ребусы, загадки, речевые игры, увлекательные беседы. Руководил занятиями старый, давно вышедший на пенсию учитель, любивший вспоминать прошлое. Однажды он рассказал своим питомцам историю о том, как его научили различать и правильно употреблять краткие и полные формы прилагательных.

«Родился я в деревне и до 12 лет учился в сельской школе. Потом меня отвезли в город и отдали в реальное училище — сразу в 4-й класс. Первым обратил на меня внимание учитель русского языка.

— Ты откуда? — спросил он, заметив меня на задней парте.

— Из деревни.

— А русский язык знаешь?

— Знаю, — ответил я храбро.

— Ну вот и отлично, иди к доске.

Я вышел к доске, а учитель стал диктовать: «Охота была удачная, но опасна. Охотники загнали медведя в тупик и стали стрелять в него. Но когда подошли поближе, то оказалось, что медведь не убит, а раненый. Тогда один из охотников бросился вперед с рогатиной и прикончил разъяренного зверя».

— Прочти, — сказал учитель.

Я сделал шаг назад и громко прочитал написанное.

— Так, а теперь исправь ошибки.

— Какие ошибки?

— Которые имеются в этом тексте.

— Здесь нет никаких ошибок, — сказал я уверенно.

— Эх ты, «деревенский грамотей»! — рассмеялся учитель.

— Федотов, — обратился он к ученику, сидевшему на первой парте, — помоги ему!

Ученик вышел к доске, подчеркнул слова удачная, раненый и заново переписал диктант: «Охота была удачна, но опасна. Охотники загнали медведя в тупик и стали стрелять в него. Но когда подошли поближе, то оказалось, что медведь не убит, а ранен. Тогда один из охотников бросился вперед с рогатиной и прикончил разъяренного зверя».