Кино с клубничкой - Людмила Ситникова

Свекровь пребывала в отличной форме и, как всегда, выглядела на все сто… естественно, процентов. На матери Андрея красовался модный брючный костюм цвета кофе с молоком, а на ногах неизменные шпильки, делавшие и без того не низенькую женщину на десять сантиметров выше. Копна тeмно-каштановых волос, приобретeнная в постижерной мастерской, обрамляла слегка полноватое лицо, на которое был мастерски наложен макияж, скрывавший мелкие морщинки.

Вообще-то Катарина всегда сравнивала свекровь с фрекен Бок из известного мультфильма. Если не брать во внимание черты лица, сходство стопроцентное. Рост, вес, а главное – характер. Хотя… Здесь стоит призадуматься, кто из двух особ более несносен – небезызвестная домомучительница или намакияженная родственница?

Поравнявшись с невесткой, Розалия капризно пробасила:

– Катарина, что ты о себе возомнила, почему заставляешь ждать?

– Извините, я попала в пробку… там авария…

– Это всe отговорки! – махнула рукой свекровь. – Лучше скажи правду – проспала?

– Но я…

– Прекрати мямлить! Ну здравствуй, моя дорогая, как я рада тебя видеть! – Она чмокнула Кату в щeку и поморщилась, будто откусила лимон. – Пошли, пошли, поздороваешься с Анжелой.

Девушка принялась целовать мачеху, искренне радуясь, что наконец появился новый объект для придирок бабушки.

– Катка, хорошо выглядишь.

– Ты тоже.

– Стараюсь, знаешь, я тут купила крем…

– Девочки, хватит болтать, нужно позвать носильщика. Где они здесь? Я ни одного не вижу, мать их за ногу. Наташ, иди найди! – Последние слова адресовывались незнакомой женщине.

Анжела, поймав удивлeнный взгляд Копейкиной, пояснила:

– Это Наталья, она живeт с нами и помогает по хозяйству.

– Здравствуйте, – смущeнно пролепетала Наталья, потупив взор.

Катарина кивнула. Внимательно оглядев помощницу свекрови, она пришла к выводу, что та совсем не старая, скорее наоборот: Наталье, по-видимому, чуть больше сорока.

– Ну, чего ты стоишь? – кричала Розалия. – Давай пошевеливайся, в твоeм распоряжении две минуты. Время пошло.

Наталья посеменила за носильщиком.

– Работает у меня уже больше года, хорошая баба, только слегка туповата. И медлительна страшно. Ката, а ты похудела, я смотрю – щeчки совсем исчезли. Питаешься, наверное, всякой дрянью? Ну ничего, теперь я займусь твоим пищеварением.

«Не дай бог!» – мысленно ойкнула Катарина.

Она покосилась на Анжелу – девушка дымила новой сигаретой и искоса поглядывала на бабушку.

– Молчать! – раздалось совсем рядом.

– Ой, это кто?

Анжела рассмеялась.

– Вы тоже слышали? – продолжала спрашивать Ката.

– Это наш Арчибальд, – с гордостью сообщила Розалия и сдeрнула накидку с какого-то баула.

Взору Катарины предстала большая, если не сказать – большущая клетка, в которой на жердочке восседал огромный красно-жeлтый попугай.

– Какая прелесть!

– Арчи – моя гордость.

– Он ещe и говорящий!

– А то. Умная птица, мне ее подарил мэр нашего города.

– Бабушка, мы купили Арчи на птичьем рынке за сто…

– Замолчи! Вот всегда надо всe опошлить. И в кого только такая уродилась? Ну где же Наташка, мать еe так?

Ката села на корточки.

– Привет. Как тебя зовут?

Попугай завопил:

– Мать твою!

– Арчи! – Розалия Станиславовна с упрeком посмотрела на птицу. – И откуда ты только набрался подобных выражений?

Анжела захихикала.

– Что смешного? Тихо! – осадила бабушка.

Пару минут спустя в поле зрения появилась Наталья, а рядом чинно вышагивал низкорослый мужичок, с гордостью кативший перед собой тележку.

– Наконец-то! Тебя только за смертью посылать, тысячу лет проживeшь, – переключилась на нее Розалия. – Анжела, быстро накрой Арчибальда, а то у него будет нервный стресс. Так, Наталья, бери эту сумку, еe нельзя класть на тележку, растрясется.

– У меня ничего не растрясется, мадам, – заверил носильщик, водружая огромный баул.

– Я сама знаю, что у меня растрясется, а что нет, это во-первых. А во-вторых, я вам не мадам, мы не во Франции и уж тем более не в публичном доме. Наташка, быстро возьми сумку в руки!

Наталья молча подхватила поклажу.

– Всe, можем идти, я только возьму Лизавету… – И Розалия Станиславовна подняла контейнер, в котором спала еe любимая персидская кошка.

Лизке было семь лет, и Розалия считала еe почти своей дочерью. Баловала она кошку ужасно, позволяя той чуть ли не со стола есть. Вообще-то свекровь Катки недолюбливала кошек, считая тех наглыми, плохо пахнущими существами. Но Лизка… Уж эта персиянка была у нее на особом счету. Любимица сопровождала хозяйку во всех поездках, и когда в прошлый их приезд она оказалась в квартире у Копейкиных, для бедного Парамаунта настали поистине трудные времена. Жуткая хитрюга Лизавета невзлюбила кота с первого взгляда и при каждой удобной возможности старалась его подставить. Она драла обои, в туалет ходила исключительно рядом с лотком, но все шишки падали на Парамаунта, поскольку убедить Розалию в том, что очередную лужу сделал не кот, а еe любимая Лизка, было практически невозможным.

– Лизавета на такое не способна, это все ваш! – следовала незамедлительная реакция.

Поместили вещи в багажник, расплатились с носильщиком и… возникла маленькая проблема. Клетка с Арчибальдом ни в какую не хотела помещаться в машину.

– Что же это такое? – причитала свекровь. – Бедный Арчи, как теперь поступим? Катарина, твоя машина рассчитана на гномов?

– Бабуля, не нервничай, сейчас придумаем. Подумаешь, большая проблема…

– У него точно будет нервный стресс! Если с ним что-нибудь случится, я этого не переживу, так и знайте! Мой сыночек – самое дорогое существо для меня на всeм земном шаре.

Копейкина хотела напомнить, что, кроме попугая, у Розалии имеются настоящий сын, внучка и невестка, в конце концов, но, взглянув на нервно теребившую в руках платок женщину, решила оставить эти слова при себе.

– Может, клетку стоит наклонить? – предложила Натка.

– Пожалуй, вы правы, тогда она поместится…

– Ни за что, вы с ума сошли! Наклонить… Ещe чего надумали, ему это не понравится!

– Но другого выхода нет.

– Господи, за что мне эти испытания? – свекровь приблизилась к Арчибальду. – Мой дорогой, ты потерпишь? Ну скажи мамочке, тебе не будет плохо?

– Молчать! Мать вашу!

– Он согласен, – заключила Розалия.

Когда клетку установили-таки на заднем сиденье, свекровь стала распределять места для людей.

– Я сяду сзади, Анжела со мной, а ты, Наташка, впереди. Ката, пожалуйста, старайся не попасть в пробки, Арчи так очень неудобно.

Глядя на пернатого Копейкина, Катарина пришла к выводу, что тот чувствует себя превосходно. В отличие от неe самой. Она общается со свекровью меньше получаса, а голова уже болит нещадно.

Как вам нравится подобное заявление: старайся не попасть в пробку? Можно подумать, их появление зависит от чьего-то старания…

Машина тронулась с места, Лизавета издала тихое «мяу».

– Ах ты, моя деточка, моя лапочка, ты моя красавица… – люлюкала Розалия. – Скоро мы будем дома, ты отдохнeшь, мой ангел. Ката, я надеюсь, этот ваш Парламент будет вести себя спокойно?

– Парамаунт.

– Что?

– Его зовут Парамаунт, а не Парламент.

– Это всe терминология. Какая разница! Главное, чтобы моей доченьке было хорошо. Я вообще поражаюсь, за каким чeртом давать коту такое идиотское имя? Пока выговоришь, язык сломаешь.

– Мы назвали его в честь американской кинокомпании «Парамаунт пикчерз».

– Да? Жаль…

– Что жаль?

– Жаль, вы не назвали его Союзмультфильм.

Анжела прыснула от смеха.

– У меня соседка одна… Нина Сучкова…

– Сочкова, – поправила Анжела.

– Ты что-то сказала?

– Фамилия тeти Нины Сочкова.

– А при чeм здесь еe фамилия? Я имею в виду еe образ жизни. Ну ладно, сейчас не об этом. Так вот, она тоже с придурью – назвала свою кошку Гондольерой. Ей, видите ли, нравятся Венеция и гондолы.

Катарина включила радио.

– Немедленно выключи эту муть! Арчи вредна современная музыка. Я взяла с собой диски классики, он должен слушать только классическую музыку. Он воспитан в самых лучших традициях, а когда мы…

– Молчать, я сказал! – напомнил о себе Арчи.

«Да, оно и видно, – пронеслось у Катарины в голове, – попугай воспитан на классике».

На повороте машину Копейкиной подрезал джип, за рулeм которого сидела девица лет двадцати. Чертыхнувшись, Ката резко затормозила, в багажнике что-то треснуло. Ко всему прочему малолетняя нахалка в «мерине» показала средний палец и надавила на газ. Но перед тем как исчезнуть, девица всe же успела услышать классическую речь свекрови в свой адрес. Розалия Станиславовна опустила стекло и…

– Ах ты, корова криворукая! Коза недодоенная! Сучка размалeванная! Глаза, что ли, на заднице расположены? Шалава джиповская!

Наталья сжалась, Анжела улыбалась, Катарина продолжала рулить. Несмотря на убеждение, что в еe жилах течeт исключительно голубая кровь, Розалия Станиславовна материлась, как сапожник. Точнее будет сказать – как пьяный сапожник в порту. Пожилая женщина могла покрыть таким трeхэтажным матом, что дворовые алкаши по сравнению с ней казались невинными ангелами. Но крепкие выражения из уст других Розалия не выносила. Собственницей она привыкла быть во всeм.