Зло вчерашнего дня - Нина Стожкова

На площадке возле лестницы испуганно жалась к стенке всклокоченная Марианна Лаврентьевна. Пожилая дама была в трогательной байковой пижаме — розовой, с алыми слониками — и в пушистых тапочках с хищными мордами зайчиков.

— Я видела его, — с трудом проговорила она.

— Кого «его»? — оторопела Ангелина.

— Призрак! — прошептала старушка.

— Вы же в них не верите, — не удержалась Лина от ехидства.

— Но он был так… так похож на привидение! — не очень уверенно оправдывалась Марианна, потихоньку приходя в себя. — Какой-то такой… полупрозрачный. Просто молчал и задумчиво стоял в дверном проеме!

— А как он выглядел? — продолжала Ангелина расследование.

«Вот уж глупости, наверняка этот „кто-то“ вполне земной, из плоти и крови», — подумала она и окончательно решила докопаться до истины.

— Ну, такой длинный и тощий, — неохотно вспоминала Марианна. — Постоял и исчез, словно растворился в темноте. Или растаял в воздухе.

— Длинный, тощий, полупрозрачный… Так это же Денис! Мы его еще в школе «каланчой» дразнили, — сообразила Ангелина. — Его многие пугаются, потому что почти забыли, как он выглядит. Нет, это точно он! Наш доблестный трудяга Дэн, кормилец Люси и всей семьи. Ну, сгорает человек на работе. Бизнес плюс повышенное чувство ответственности. А все ворчат и ждут от него только денег. Обычное дело.

— Ну, нет! Никому не позволю делать из меня сумасшедшую! Тем более тебе, Линка! — завопила Марианна. — У тебя в школе вообще была тройка по физике. Что я, Дениса не знаю? А этот тип буквально растаял в воздухе…

— Растаял? Ну-ну, — развеселилась Ангелина. — Наверное, просто накинул черную куртку и вышел через подвал.

— Через какой подвал? — не поверила Марианна.

— А разве вы не знали: Денис недавно сделал отдельный выход из дома через подвал, — удивилась Лина. — Давно пора! Люся раньше с таким трудом спускалась туда по крутой лестнице.

— Ну, знаешь, эти твои вечные фантазии, — не выдержала Марианна. — С детства любила выдумывать небылицы. Неудивительно, что по ночам здесь не спишь, пишешь на компьютере всякую чушь.

— Чушь? — возмутилась Лина. — Вы что, залезали в мой ноутбук? Да кто вам разрешил! Он же так и называется: «пер-со-наль-ный компьютер!»

— Очень надо время на глупости тратить, — пожала плечами старушка. Я и так знаю: кроме дешевой беллетристики, ты ничего накропать не способна. А подобную чушь я не читаю.

— Дамы, какого черта вы не спите в два часа ночи? А потом будете сплетничать, что позабыли, как я выгляжу, — вдруг раздался рядом ворчливый басок. — Еще бы! У меня, в отличие от вас, день начинается в семь утра и заканчивается за полночь.

И перед собеседницами явился муж Люси Денис. Он и вправду был в черной куртке. Раздраженный, как обычно, из-за вечного недосыпа, финансовых проблем и переутомления. Выглядел он, признаться, не очень: синяки под глазами, всклокоченные темные волосы с легкой проседью.

Ангелина застеснялась ночной рубашки, сорвала с вешалки чей-то, первый попавшийся под руку, плащ, накинула его на плечи. Из кармана выкатился и запрыгал по ступенькам, ведущим в подвал, какой-то то ли флакон, то ли пузырек. Лина пожала плечами, догнала «беглеца» и сунула обратно. А заодно подумала: «Ну и плащ — здоровущий какой! Наверное, Олесин. У нее одной в этом доме такие пышные формы… Наверное, видок у меня еще тот! Пора восвояси сматываться».

— Денис, так это и вправду были вы? — продолжала не верить своим глазам Марианна. — А куда же вы исчезли несколько минут назад?

— В подвал, — неохотно признался Денис. — Разбирал деловые бумаги, чтобы никому не мешать. Готовил пакет документов к завтрашним переговорам. А что? Нельзя?

— Главное, что все объяснилось, слава тебе господи, а то ваше исчезновение едва не поколебало мое материалистическое мировоззрение, — обрадовалась пожилая дама.

— Странно слышать из ваших уст, Марианна Лаврентьевна, благодарность Богу, — ухмыльнулась Ангелина.

— Ну, это я так, Лин, к слову, — смутилась Марианна. — Ты же знаешь, я верю только в науку и в здравый смысл.

— Золотые слова, — одобрил Денис, сладко зевая и потягиваясь. — Здравый смысл как раз подсказывает привидению, что ему пора спать. Я как падаю на подушку — так сразу отрубаюсь. Бессонница — болезнь бездельников. Спокойной ночи, дамы!

Раскланявшись, все трое разошлись по комнатам, и в домике на горке наконец воцарилась хрупкая тишина.

Утром Лина проснулась необычно рано. Свежий воздух был чистым и прозрачным, как ее ночной сон о маме. Во сне мама уплывала в море, в котором плескались лучи солнца, все дальше и дальше к горизонту, как она любила в молодости, пока, наконец, совсем не скрылась из вида.

Ангелина вышла в сад и застыла, пораженная красотой пробуждавшегося дня. Возле дома горели на солнце всеми оттенками желтого и оранжевого настурции, дальше, на клумбе, радовали глаз переливами сиреневого и лилового гигантские петуньи, а в глубине сада, страстно и безответно обнимая холодную стену гаража, сверкала росинками алая плетистая роза.

«Как все хорошо и правильно устроено в природе! — подумала Лина. — Утро тихое, как в детстве, в мире разлиты тишина и покой, все вокруг замерло в ожидании роскошного жаркого дня. Здесь, на природе, забываешь, что рядом, в шумном огромном городе, все не так ясно и безоблачно. Всего в тридцати километрах отсюда жизнь полна суеты, стрессов и подлинных, а не выдуманных Валерией опасностей…»

Лина не единственная в доме поднялась рано. У калитки раздался радостный лай, и на участок вбежал довольный, мокрый от росы Тимоша. За псом на поводке тащился Денис, казалось еще больше отощавший за ночь. Щеки и глаза хозяина ввалились, футболка на нем трепыхалась от ветра, как флаг на здании сельской администрации.

— Лин, доброе утро! — обрадовался встрече Денис. — Утро-то и впрямь какое! Петь хочется!

— Вот-вот, «проснись и пой»! — обрадовалась Лина. — Может, ты хоть в честь воскресенья дома останешься? На дальнюю речку нас с Люськой свозишь, в лес за грибами сходим…

— Не получится, — помрачнел Денис. — Надо, понимаешь, опять на работу. С бумагами разобраться, договора еще раз прочитать, то-сё…

— Ладно, «то-сё», иди в душ, а я тебе пока кофе сварю, — проворчала Лина, — Люся и Олеся, наверное, еще спят.

Пышнотелая красавица украинка Олеся, помогавшая Люсе по хозяйству, пару лет назад приехала с мужем Василием из Приднестровья в Москву на заработки и «по цепочке» рекомендаций и звонков попала в дом Викентия Модестовича. Василий тоже устроился в этот дом сторожем. Еще он ухаживал за садом и делал небольшой ремонт, который постоянно требуется в любом загородном доме. Когда семейная пара поселилась в пристройке, Люся вздохнула с облегчением. Многолетнему домашнему рабству пришел конец. Большая семья, дом и сад прежде без остатка забирали все время — так жестокие подростки отбирают деньги у первоклашки. Зато теперь Люся почувствовала себя почти бизнес-леди, точнее — топ-менеджером собственной семьи. И хотя многое по-прежнему делала сама, не решаясь передоверить помощникам, ночью уже не падала на кровать без сил. Даже стала находить время для рукоделия. И все потому, что с домработницей Людмиле Викентьевне повезло. Лучшую помощницу, чем Олеся, и представить себе было невозможно. Цветущая брюнетка была без преувеличения «академиком домашних наук». Прекрасно готовила, экономно вела хозяйство, быстро и толково наводила порядок в доме. А еще разбиралась в садово-огородных делах не хуже любого агронома. Словом, вскоре Олеся стала незаменимой помощницей Люси во всех хозяйственных делах. Единственным минусом была ее невероятная болтливость. На каждый случай из жизни у Олеси была заготовлена собственная история, как у бравого солдата Швейка. До Люси она успела поработать во многих богатых домах и разбиралась в жизни столичного бомонда не хуже репортера светской хроники.