Вкус свежей малины - Изабеля Сова

3.03. Именины месяца. Тоже неплохой день для размышлений.

– Когда ищешь оправдания собственной лени, каждый день хорош.

– Какой лени? – обрушилась я на Иолу. – Это серьезные размышления над целью жизни.

– И что? Дошла уже до чего-то конкретного? Уже знаешь, что для тебя важнее?

Чего, собственно, я хочу? В минуты депрессии – Рафала. А еще чего? Когда мне было семнадцать, мне казалось, что я спасу мир. Придумаю вакцину от рака, полечу на Марс или стану знаменитостью, звездой. У меня было ощущение, что я могу все, мне все удастся. Наивная девчонка с ангельскими крылышками, витающая в облаках. После каждой неудачи я теряла несколько перышек, а первые университетские годы окончательно спустили меня на землю.

Сперва я сдала на «Историю искусства». «И что ты будешь делать, когда закончишь?» – спрашивали у меня знакомые приземленцы. В качестве объяснения: приземленец (термин Эвы) – это тот, кто видит только прозу жизни. Сплошная приземленность. У него не мечты, а конкретные, приземленные планы: заработать на телевизор, купить машину помощней, выбрать хорошую специальность.

А я выбрала историю искусства. Организую галерею высокого класса, мечтала я. Никакой халтуры. Только Высокое Искусство, именно с большой буквы. Окружу себя художниками, отгорожусь от грязи жизни. Буду курить сигару и свысока поглядывать на ничтожные проблемы приземленцев. К счастью, я познакомилась с Анкой. Анка закончила «Живопись» с отличием, а сейчас «делает» солдат для игры «Fire, fire, fire!». Сперва она рисовала фон, потом элементы одежды, сейчас уже фигуры – снайперов, борцов, мутантов. Растет.

Когда я с ней познакомилась, она уже месяц была безработной, как и большинство из ее выпуска. Попытки рисовать шаржи на Рынке закончились угрозами со стороны конкурентов, так что Анка решила поискать что-нибудь другое. В ту пору по причине безденежья она жила налетами: налетала к знакомым и съедала все, что удастся. Как-то появилась она и у меня.

– Привет, Малина? Помнишь меня? Мы были вместе на вечеринке у Эвы. Я проходила мимо и решила заглянуть. Ой, какой запах!

– Заходи. Я шарлотку пеку. Попробуешь?

– Не откажусь.

– Я нарежу, а ты проходи в комнату.

– Ты знаешь, я предпочла бы посидеть на кухне. Как-то уютней. У тебя, может, найдется что-нибудь попить?

Ну, посидели мы за шарлоткой. Я рассказывала ей об учебе. До планов об устройстве галереи я дойти не успела.

– Если хочешь через несколько лет сидеть в нищете, продолжай, – равнодушно бросила она, оглядывая полки. – О, йогуртовый крем в порошке. И вкусно?

Голодные глаза Анки и ее безразличие к искусству дали мне пишу для размышлений. Но окончательное решение я приняла во втором семестре. У нас появился новый предмет – «Библиография». Мы должны были вызубрить перечень книг для прочтения на все пять лет. Автор, название, издатель, печатня, год издания. И тогда я решила: все, конец. И вовсе не потому, что это превышало возможности моих извилин. Нет, просто если на пороге XXI века студентов прославленного вуза заставляют заучивать на память названия устаревших книг, значит, что-то не так. И я ушла. Сейчас заканчиваю «Управление». Тоже глупость.

7.03. Все, берусь за работу, так как руководитель интересуется следующей частью диплома. Пока что он получил только вступление, реферат и оглавление.

– Выглядит обещающе, но хотелось бы увидеть хотя бы полглавы.

– Я не успела отпечатать, но у меня все в компьютере.

Ложь, опять ложь.

– Все так говорят, – усмехнулся руководитель. – Итак, перед нами будущее?

И вот я пишу. Целыми днями читаю умные книги и стучу по клавишам. Защита в июне, если успею. А потом? Я стану по-настоящему взрослой. Найду работу и цель в жизни.

…Первое июля. Я, длинноногая и в меру загорелая, в белом бикини, отдыхаю после защиты на яхте. Рядом Рафал, мускулистый, с золотистым загаром. Он подает мне полный бокал и небрежно спрашивает: «Может, поженимся все-таки?» А я сперва спокойно отпиваю глоток шампанского, а потом так же небрежно отвечаю: «Почему бы и нет?» Такие мы – внешне равнодушные, однако влюбленные. А через неделю свадьба и…

– Дальше как в рекламе маргарина.

– Зря смеешься, Эва, – вмешалась Иола. – Например, мы с Виктором решили, что поженимся в сентябре после моей защиты и его экзамена на юрисконсульта. Потом мы едем в длительное свадебное путешествие. А в октябре начинаем работать. Виктор уже подготавливает мне стажерство в консалтинговой фирме. Если все хорошо пойдет, через три года мы покупаем квартиру. Потом перерыв на рождение ребенка. А к тридцати начнем строить дом за городом.

– И что дальше? – скучающим голосом поинтересовалась Эва.

– Как это что?

– Уже к сорока годам вы добьетесь всего, что следует заиметь в этой юдоли. Вот я и спрашиваю: а дальше? Еще больший дом? Еще один ребенок? Еще одна тачка?

– А в чем дело? – раздраженно бросила Иола. – Разве плохо, что я планирую свою жизнь, что хочу иметь хорошую семью?

– Так ты говоришь о семье? Карьера, дом, вилла, канцелярия Виктора, машина. Точные слова для определения семейного тепла. А ты, сумасшедшая, – обратилась Эва ко мне, – тоже мечтаешь о подобной идиллии?

– Не знаю.

– Зато Эва знает, как должно выглядеть счастье. Никаких яхт, белых платьев и шампанского, это банально. Сценарий таков. Ты обмываешь сданный экзамен. Идешь поликовать на пляс. Там знакомишься с темпераментным красавчиком. Вы месяц гуляете. Ты подзалетаешь. Живете вы в одной квартире с его родителями. Свекрови все в тебе не по нраву, все она критикует. И вареники не те, и чересчур ты красишься. Но вам хорошо. Живете вы по инерции, планов не строите, ни о чем большом не мечтаете. Потом красавчик теряет работу и в подавленном настроении залегает перед телевизором. Однако депрессия не мешает ему заделать тебе очередного ребенка. После тридцати у вас уже четыре утешения, обшарпанная комнатенка и собственный шкафчик в кухне. Красавчик (уже утративший красоту) будет подсчитывать долги и упущенные возможности, а ты – синяки и остатки волос, еще не вырванных тобою в отчаянии…

– Девочки, вы обе прекрасно знаете, что я имею в виду. И зря ты, Иола, рисуешь такую трагическую картину. Будь счастлива. Но только помни: жизнь – это не карамельный телесериал.

– А я все сделаю, чтобы моя жизнь стала именно такой, как в карамельном сериале, – довольно агрессивно ответила Иола.

Иола только так говорит. Она прочно стоит на земле. Никаких сказок, все разложено по полочкам. Каждый фрагментик мозаики на своем месте. Полный контроль. Потому ее два года назад так напугал мой сдвиг на почве похудания. Да, я забыла сказать, что Иола тоже пыталась мне тогда помочь. По-своему, холодно и деловито.