Шестое чувство. Сборник рассказов - Элина Скорцезско

Алекс ценил искренность. Год от года в окружающих её становилось всё меньше. Люди говорили не то, что думали, да и он сам не всегда говорил всё, что хотел. Изрекал то, что должен, или то, что от него ждали. А Юля была не просто «не такая», она была настоящая, неиспорченная. В ней не было ложной скромности, с ней можно было быть самим собой и улыбаться, как улыбаются родители, глядя на любимых чад.

Алекс снова приподнялся над подушкой. Юли долго нет. Что можно так долго делать в ванной комнате? Вспомнив Юлю в ванной, Алекс опять лёг, заложив руки за голову.

Именно такие девушки Алексу и нравились. Удачное сочетание души и тела. Алекс вспомнил, как размазывал гель для душа по телу девушки. Ладони, как две лодки, сновали по океану плоти. Быстрые лодки, не встречающие препятствий на своём пути. Откуда в океане препятствия? Разве что огромный материк его собственного тела сближался с океанскими волнами. Материк и океан, две мощные силы противоположного качества. Сталкиваясь, они рождали неведомую природную силу, поглощавшую их обоих.

Какая мощь в океане?! С виду спокойная гладь, а под её поверхностью таится взрыв, который только и ждёт своего часа, чтобы проявить себя. Алекс чувствовал, что покорная Юля подобна океану. Спокойная с виду, она могла взорваться и превратиться в неистового зверя, которого, впрочем, можно держать на поводке, если приручить. Эта девушка, казалось, была ненасытной, но и ей требовался отдых. В тот недолгий период, когда она уползала в сторону, чтобы отдышаться, Алекс не оставлял её, гладил ей спину успокаивающими движениями. Потом брал веер и, едва касаясь тела, щекотал страусиными перьями ноги и внутреннюю часть бёдер Юли, пока та вновь наполнялась энергией и желанием.

В Юле было что-то родное и давно знакомое. Она напоминала ему бестию Ленку. Они были разными по сути, но темпераментом одна не уступала другой. В Юле было что-то из детства, когда ещё никто не знал, что такое карьера, самодостаточность. Всё было предельно просто, потому и легко. Да, ему с ней было просто легко. И видимо, именно этой лёгкости ему не хватало в жизни.

Алекс даже присел в кровати. Как ему это сразу не пришло в голову? Он понял, что он искал всё это время и почему не находил. Он искал её. Такую простую и трогательную. Он почувствовал облегчение, когда осознал это. Волна осязаемого счастья прокатилась по телу, и ему захотелось немедленно поделиться этим чувством с ней.

Алекс вскочил и почти подбежал к ванной. Дверь была приоткрыта, свет выключен. Как он сразу не обратил внимания? Он неторопливо осмотрелся и обнаружил, что нигде нет её вещей.

В каюту постучались. Вошла администратор.

– Ваше время заканчивается через двадцать минут. Продлять будете?

– Который час? – к Алексу вернулась его привычная холодность.

– Скоро двенадцать, – администратор также была безучастна.

Алекса это почему-то задело, и он смягчил тон.

– Девушка, которая была со мной… Когда она ушла?

– Утром, в шестом часу. Что-нибудь случилось? – голос администраторши по-прежнему был ледяным.

Алекс прищурился и посмотрел на неё в упор.

– Вы когда-нибудь любили?

– У меня муж и трое детей.

Даже говоря о семье, в лице администратора ничего не шелохнулось.

– Повезло. А я сегодня чуть было им не стал.

Алекс сам не понял, пошутил он или сказал серьёзно. Ему было очень жаль, что девушка, которая ему так понравилась, просто поиграла с ним и ушла, не оставив даже записки.

Спустившись с теплохода на причал, Алекс медленно шёл к своей машине, то и дело оглядываясь на теплоход. Как будто в нём была отгадка. Он недоумевал, где ошибся. В первый раз его подвела выработанная годами интуиция.

Сочинение на заданную тему

Тема

На русский язык Леся шла нехотя. Сочинение. Писанины на целый урок. Скукотища. Этого же мнения придерживались и остальные. Энтузиазмом не горел даже отличник Паша. В кабинет входили молча, как на место казни, сели по местам. Учитель оглядел приунывший класс и огласил решение.

– Знаете что, а давайте вспомним старые добрые времена и напишем классическое – «Как я провёл лето».

В классе послышался ехидный смешок, перебитый басом Котельникова: «Настолько старые, что уже две недели прошло».

– Да, да, – не замечая иронии, продолжал Павел Васильевич. – Детки вы большие, забавы не детские. Хотелось бы полюбопытствовать, во-первых, как вы отдыхали, во-вторых, насколько поумнели. Так что давайте, не теряя времени, возьмемся за работу.

Класс послушно затих, задумался. Леська «улеглась» на стол, прикидывая, с чего начать. Для неё лето началось в апреле, когда родители уехали в командировку на полгода и представили ей квартиру в полное распоряжение. Родительские командировки случались и прежде, но всегда с ней оставалась бабушка, въедливая и дотошная.

Да и что было прежде? Прежде на неё заглядывались только мальчики из класса, теперь же она замечала любопытствующие глаза молодых людей постарше, недаром Леся носила гордое звание «самой красивой».

Прежде и родители были строги и придирчивы. Их волновали только Леськины оценки и порядок в комнате, теперь же они стали мягче и заискивающе умоляли не водить в квартиру мальчиков в их отсутствие, понимая, что присмотр бабушки, проживающей в другом конце города, малоэффективен.

Леся блаженствовала. Подруги завидовали, шутка ли – никто не зудит, полная свобода, да в придачу куча денег. Леся всячески поддерживала этот миф, хотя, по правде сказать, ей давно надоело каждый день приходить в пустую квартиру, пить чай с бутербродами и конфетами и дожидаться вечера с пультом в руках. Периодически прибегали поболтать девчонки. Сидя на диванчике, они, как правило, все разговоры сводили к одному и тому же: куда поступать в следующем году и что кому сказал Димка из соседнего класса. Хихикать с подружками и допоздна гулять было самым милым развлечением, пока судьба не преподнесла Лесе новую соседку по лестничной клетке.

Настю, для самых близких Нэт, нельзя было не заметить. Она была на два года старше Леси и, в хорошем смысле, не от мира сего. Высокий рост, длинные волосы, выкрашенные в цвет меди, огромные глаза, меняющие цвет от серого и небесного до зелёного в зависимости от погоды и готовность сорваться во все мыслимые и немыслимые мероприятия разительно отличали её от гламурного окружения манерных подруг и приятельниц Леси.

Настя быстро подключила Лесю к кругу своих увлечений, но Леся никак не поспевала за навязанным темпом – Насте непременно хотелось за день побывать везде. Она и рисовала, и читала какую-то паранормальную чепуху, и бегала на выставки, и успевала в бассейн, и обшивала клиентов.

Время от времени, мечтательно уставившись в потолок, Настя декламировала стихи или по памяти пересказывала «Войну и мир». Затем, резко переключившись, представляла, как поступит в Суриковский, и начинала показывать свои работы, которые готовила для отборочной комиссии. Рисунков требовалось немало, и Настя самозабвенно отдавала себя творчеству. Леся не понимала этой суматохи, хотя с удовольствием наблюдала за всеми Настиными действиями. Та взахлёб могла делиться планами на лето, на год, на жизнь, и Лесе начинало казаться, что по сравнению с соседкой она просто «варёная» и инфантильная….

Олеся очнулась от воспоминаний. В классе стояла тишина, время от времени нарушаемая довольным пыхтением Пашки да ворчливым басом Котельникова. Остальные либо писали, либо, как и Леся, погрузившись в воспоминания, грызли ручки. Леся взглянула на чистый лист тетрадки, задумалась над заданной темой. Как она провела лето?

Лето обещало быть «дачным». Настя давно обещала взять Лесю на свою любимую дачу. Оставались какие-то две недели, когда в Леськину жизнь вошёл ещё один человек.

Максим

В дверь позвонили.

– Кто? – Леся искренне удивилась воскресному звонку в восемь утра. В это время не забегала даже сумасбродная Настя.

– Олеся Пфайфер? – послышался ответ-пароль.

– Так точно, – Леся распахнула дверь неизвестному.

Перед ней стоял парень немногим старше двадцати лет, среднего роста, черноволосый, с обольстительной улыбкой и пронзительными глазами. Определённо он был хорош. Леся нерешительно стала топтаться на месте. Затем в ней что-то щёлкнуло, и она жестом указала на кухню: «Проходи!»

– Максим, – представился молодой человек.

– Олеся, – произнесла она и, повторно махнув в сторону кухни, предложила: – Чай, кофе?

– Да, пожалуйста, – согласился Максим и, скинув обувь, прошёл на кухню.

Леся пыталась определить возраст Максима при свете, идущем от окна, но тщетно. С одинаковым успехом ему могло быть как девятнадцать, так и двадцать пять. Она не стала забивать этим голову, поставила чайник, достала кружки, молоко из холодильника.