Шестое чувство. Сборник рассказов - Элина Скорцезско

Войдя в маленький коридорчик каюты, Алекс огляделся в поисках выключателя. По-хозяйски прошествовал вперёд, положил пакет на столик.

– Вазы, разумеется, нет, – сказал он сам себе и вышел, чтобы распорядиться.

Пока я располагалась, администраторша принесла небольшое ведёрко и спросила, нужно ли нам что-нибудь к столу. Я заказала вишнёвый сок, Алекс – минеральную воду.

Предшествующее время я вела себя несколько отстранённо, оставляя все действия на усмотрение молодого человека. Он как-то с самого начала нашего общения взял инициативу в свои руки, и я даже не пыталась с ним спорить. И не потому, что мне было лень или я была бесхарактерной, совсем нет. Мне было легко с ним, и я ему безотчётно доверяла. К тому же, услышав от подруги много лестного в его адрес, воспринимала Алекса как мужчину по рекомендации.

– Ну что, – скинув ботинки, Алекс прошёлся по ковру, заглянул в душёвую, – мыть руки, есть и спать?!

Я согласилась. Поставила цветы в вазу и оглянулась в поиске места, куда бы пристроить веер.

– Не убирай его далеко, – Алекс прищурился и указал на столик, – туда положи и иди ко мне. Я тебя сейчас купать буду.

– Что я, маленькая, что ли? – с притворным удивлениям спросила я, а сама надула губки, как девочка детсадовского возраста.

– Конечно, маленькая. К тому же не забывайте, дорогая, что вы моя подопечная на сегодня.

Алекс был очень убедителен. Определённо ролевые игры ему удавались хорошо.

Чтобы не забрызгать в душе платье, я сняла его и пристроила на вешалку. Алекс молча наблюдал за процессом, и когда дело дошло до чулок, остановил меня.

– Дамочка, вы таким образом пропустите самое интересное. Да, да, и не нужно стараться раздеться быстро и самой. Я здесь на что?

Я пошла покорно к нему, недоумевая, какой интерес в чулках телесного цвета? Чёрные или белые – это ещё куда ни шло, а телесные? В проёме двери мы поравнялись. Я не знала, как себя вести и боялась первая проявлять активность. Но, похоже, Алекса это только забавляло. Он обнял меня и совершенно спокойным тоном произнёс: «Я буду тебя сегодня любить». Я вздохнула. Любить сегодня. А кто меня будет любить завтра, послезавтра? Хорошо, что была ночь. Я устала к этому времени и физически, и морально. Мне было даже удобно, что не нужно пытаться нравиться Алексу. Пусть делает что хочет.

Алекс и так делал что хотел. Похоже, мы оба были представителями одной сексуальной школы. Мне не нужно было что-то объяснять, утруждать себя словами. Нас как будто готовил один учитель. Мы понимали друг друга без слов. Вели нескончаемый диалог тел, понимающий язык друг друга. Я не ошиблась. Это действительно был мой тип мужчины. Мне нравилось, как он двигается и как придерживает меня, не давая уставать. Я полностью отключила голову, и моё тело стало одним сплошным радаром, улавливающим и свои желания, и желания партнёра.

Я люблю чувствовать в себе самку. Животные инстинкты. Не нужно ничего придумывать, быть кем-то, что-то стоить в этой жизни. Доверившись своему телу, можно спустя короткое время вдруг почувствовать в себе кошку и до безумия желать. Можно поймать себя на том, что, оказывается, внутри живёт кошка и покрупнее. Большая тигрица выходит спустя какое-то время из нутра и, не разбирая, что можно, что нельзя, кидается на партнёра. Большая кошка мне нравится. Я еле сдерживаю себя, чтобы не порвать мужчину от нахлынувшей энергии. Когти впиваются в мужские плечи, голос хрипит от первобытного влечения к самцу. В такие минуты появляется соблазн поглотить в себе полмира. Мало всего: движений, мужчины, безумства. Стоны переходят в крик… кошка резко покидает тело, и оно оседает вниз. Это состояние умиротворения мне тоже нравится. Это тоже часть меня. Мне нравится, когда партнёр, возбуждённый стонами и моей податливостью, следует моему желанию освободить тело от переполняющей энергии и дать ему отдых. И тогда вместе с моим криком прорывается другой. В этот момент я инстинктивно прижимаю ногами мужское тело к себе, почти вдавливая в себя. Люблю ощущать, как внутри меня пульсирует и содрогается часть того, кто смог удовлетворить большую кошку. В такие моменты я чувствую величайшую благодарность и восхищение. Хочется кричать на весь свет: «Я счастлива»… Но сил нет, я выпускаю из объятий своего героя и, когда он ложится рядом, тыкаюсь, как щенок, носом в его грудь.

Алекс спал, а я, умиротворённая, смотрела в потолок и слушала, как борт теплохода трётся о пирс. Было светло. Я дотянулась до телефона и посмотрела на время. Пять часов утра. Я лежала и думала. Представляла, как проснётся он и что скажу я. Я буду говорить ему слова восхищения и благодарности, а он будет снова улыбаться и обнимать меня…

Зачем я обманываю себя? Скорей всего, проснувшись, он будет рассказывать нейтральные истории, стыдливо отводя глаза. Ему ведь не нужны серьёзные отношения. Зачем? Он свободен, обласкан вниманием. У него всё хорошо для того, чтобы не нуждаться в собеседнице или любимой, а любовницей я и сама быть не хочу. Быть в жизни мужчины проходным вариантом? Всё это уже было. Секс не решает проблемы одиночества. Я ищу в мужчине близкого человека. Встречи без обязательств, время от времени, – совсем не то, что нужно мне.

Я встала с кровати. Глазом окинула каюту в поисках одежды и белья. Хорошо, что светло. В потёмках я точно ничего бы не нашла. Платье, слава Богу, на вешалке. Я принялась собирать вещи. Алекс не просыпался. Понятно, мы угомонились каких-то тридцать – сорок минут назад. Сама я не чувствовала усталости, мне совсем не хотелось спать. Я решила уйти, но мне этого ужасно не хотелось делать. Я оглядывалась на Алекса, понимая, что больше никогда его не увижу. Он был очень красив. Я первый раз видела красиво спящего человека. Хотелось плакать от обиды. Вот он, нужный мне человек. Рядом. Но надо быть реалистом и не поддаваться самообману. Шестое чувство меня ругало за вчерашнюю глупость, в результате которой я оказалась ранним утром в гостинице на реке. Я отговаривалась тем, что позволила себе маленькую слабость, но нисколько об этом не жалею. Так было нужно.

В последний раз я посмотрела на Алекса, на букет. Пусть он будет у него как память о нашей встрече. На глаза попался веер. Я улыбнулась и подхватила его с пола. А это память мне о неначавшейся любви. Хватит. Сколько можно её хоронить в себе? Быстро вышла из каюты.

                                      10

Пробуждение было резким, словно кто-то крикнул в ухо. Алекс вздрогнул и открыл глаза. В окна бил свет, видимо день был в разгаре. Хорошо, что на работу можно прийти с опозданием. Все же понимают – День рождения Олега. Неважно, что праздник закончился без него. У Алекса был свой День рождения. Вспомнив Юлю, Алекс улыбнулся. Всё-таки забавная девушка. Кстати, где она? Алекс привстал на локте, прислушался: было тихо. Наверное, прихорашивается у зеркала, решил он и снова откинулся на подушку. Давно он не чувствовал себя таким счастливым. Почему он не встретил её раньше? Сколько пустых кукол и чопорных леди, легкомысленных пустышек и много разных барышень встретилось ему на пути! Как мало в женщинах искренности и женственности. Он знал нескольких прекрасных девушек, но они были замужем за его друзьями. Значит, не всё потеряно, говорил он себе. Ещё немного – и я себе найду такую же.

Женским вниманием он не был обделён, но с приобретённым опытом в нём созрела уверенность, что есть женщины для физического удовлетворения мужчины, а есть женщины, место которых – в сердце.

Алекс за короткое время при знакомстве с девушками мог быстро определить её место в своей жизни. Вариантов было много, но дама сердца не находилась. «Жизнь большая, я никуда не тороплюсь», – успокаивал он себя и просто жил.

Есть такие характеристики: «он не такой», «она не такая». Увидев Юлю, он понял это сразу. Она не такая, как все, ни на кого не похожа. В ней не пропало желание узнавать людей, искать себя. Хотя последнее ей даже мешало. Но главное – Юля была способна верить и доверяться. Алекс давно придумал такой тест: «переходим через улицу». Если девушка не доверяла ему, она ни в какую не соглашалась перебегать дорогу перед быстро идущим транспортом, как бы он её за собой ни тянул. Были такие, кто сомневался. Юлька была из тех, кто верил ему безоговорочно.

Алекс стал прокручивать в мыслях вчерашний вечер. Красное Пятно сначала превратилось в девушку с веером. Девушка с веером – в очаровательную танцовщицу. Танцовщица в Юле ему очень импонировала. Под его руками она, как пластилин, старалась принять нужную форму, и Алекс чувствовал себя творцом. Вылепленное произведение в определённый момент ожило. В нём пробилась искра. Творение загорелась изнутри. Оно захотело стать единым целым с мастером.

Алекс ценил искренность. Год от года в окружающих её становилось всё меньше. Люди говорили не то, что думали, да и он сам не всегда говорил всё, что хотел. Изрекал то, что должен, или то, что от него ждали. А Юля была не просто «не такая», она была настоящая, неиспорченная. В ней не было ложной скромности, с ней можно было быть самим собой и улыбаться, как улыбаются родители, глядя на любимых чад.