Ночь, придуманная кем-то - Александр Щёголев

Для начала следовательшу заинтересовало, почему я сижу дома один. Ну, объяснил ей: потому что остальные отсутствуют. А где они отсутствуют? Очень просто: мать на турбазе, брат собирался вечером ехать на дачу, а что? А ничего, но только где дача расположена? И кем работает брат? И на какой турбазе мать? И вообще — как тебя зовут, дорогой, сколько лет, хорошо ли учишься?..

До чего мерзкое чувство, когда посторонний человек сует нос в твои семейные дела! А ты не можешь ни послать его подальше, ни даже просто схамить — отвечаешь, как пай-мальчик, и лихорадочно соображаешь, что бы все это значило. Собственно, ничего интересного в наших тайнах нет. Мама бьется, бьется, мечтает сделать жизнь счастливой, хотя бы мою с Игорем, если уж свою не получилось, но толку ноль. Когда меня еще на свете не было, она для совсем полного счастья взяла на работе садовый участок, наняла кого-то времянку соорудить, назвала это «дачей», короче, прибавила себе головных болей. С тех пор каждый отпуск, почти каждые выходные мотается туда сельское хозяйство поднимать, и нас с братом заставляет. Но теперь, кажется, мама устала строить счастливую жизнь, во всяком случае неделю назад она купила профсоюзную путевку и сейчас уехала на три дня в Новгород. Она у меня чертежница, работает в какой-то конторе. Так что, надеюсь, не одна отдыхать уехала… А про Игоря вообще нечего рассказывать! Уже год как перестал быть студентом. Работает в том же институте, где учился, на кафедре. Не знаю, что это за такое — кафедра, но, по-моему, жутко халявное место. Он ходит на работу, когда хочет, спит до десяти утра, а приходит обратно, бывает, даже раньше меня. Правда, ему часто приходится по вечерам в институте торчать, если там вечерние уроки есть. «У меня, — говорит, — по средам последняя пара». Важно так говорит, хотя «пара» — это совсем не оценка в журнале, которую он студенткам ставит, а два раза по 45 минут, то есть два урока подряд. Ладно-ладно, я тоже, когда вырасту, буду в свободное от сна время ходить на «пары», если, конечно, из школы живьем выползу. Кстати, Игорю не советовали оставаться на кафедре. Дядя Павел, сосед по нашей квартире, ну, который за стенкой живет, он ведь тот же самый институт кончал. Давным-давно, но до сих пор всех тамошних собак знает. Он и отговаривал. А когда наш гений заупрямился, сосед не поленился, сходил в эту контору, с кем-то поговорил, в результате Игорю сразу хорошую должность дали… Институт совсем рядом с домом, полчаса ходьбы или десять минут на автобусе. Брат, собственно, из-за своей лени и остался там. Шутка у него даже есть: «Работа, — говорит, — интересная, делать ничего не надо». Свободный человек, писатель. И Жанну свою он тоже в институте нашел, они, кажется, чуть ли не за соседними столами сидят…

Беседовал я со следовательшей, потел от неизвестности и наконец догадался! Именно когда она уточнила, не особенно стесняясь, какие у Игоря с Жанной отношения. Все очень просто — сначала задурила мне мозги всякими идиотскими вопросами, потом ловко сменило тему и перевела разговор на Игоря. Я раскусил ее гнусный план!

Вру, конечно. Не раскусил я ничего, потому что в тот момент кошмарная мысль только-только в моей голове копошиться начинала… Насчет «отношений» между Игорем и Жанной ответить было элементарно. Ясно, какие! К примеру, предыдущей ночью от их отношений материн диван так скрипел, что я заснуть не мог. Лежал на раскладушке в своем закутке и слушал. Обрадовались они, что мать уехала, а я для них кто? Я маленький, меня можно не бояться, все равно ничего не пойму. Я и не понял — как это они умудрились без других звуков обойтись? Рты друг другу зажимали, что ли? Мать, когда еще искала нам папу, иногда отправляла Игоря в лагерь и на неделю-другую приглашала к нам гостя. По ночам они с гостем решали, что я уже заснул, и тоже скрипели диваном, но одновременно шептали что-нибудь идиотское — вроде «Ой! Ой! Ой!» или «А! А! А!» Хотя, в то время я действительно был маленьким и ничего не понимал… Будь я немножко повыше ростом и поприличнее рожей, сам бы имел с Жанной отношения не хуже, точно! Она, гадина, совсем не стесняется меня — раздевается, переодевается. А у нее под кофтами и джинсами… На ней там все прозрачное! Не то, что у мамы. Я в такие моменты не знаю, как стоять, куда смотреть, и вообще, в башку сумасшествие всякое прет, особенно, если в комнате мы одни. Разные мысли — что, мол, она специально при мне так, что вот сейчас она предложит чего-нибудь такое, и внутренности у меня сжимаются, а она быстренько халатик на себя и бегом в ванную. Игоря, когда он Жанну лапает, я вообще просто ненавижу…

Из разговора со следовательшей вспоминать больше нечего. Ну, объяснил я ей, что этот придурок балдеет от Жанны, как семь гномов от Белоснежки, короче, что они жених и невеста. Тогда она мимоходом спросила, куда и во сколько времени молодые люди сегодня ушли… А ушли они как раз перед началом событий, часа в четыре дня. Там у них в институте христианский вечер, а потом концерт какого-то знаменитого юмориста, на которого все ломятся. Из института они собирались сразу на дачу… Потом следовательша плавно вырулила на вчерашний вечер. Уже не скрываясь — прямо на время, когда произошло убийство. И поехала гусеницами по психике! Мол, куда брат выходил, когда вернулся обратно?..

Да, Игорь выходил вчера из дома! Как нарочно — именно в пол-восьмого или чуть позже. Причем, долго его не было, вот ведь не повезло лопуху… Он спускался на автобусную остановку Жанну встречать, которая со своей Гражданки ехала. Ей сначала на метро нужно, и дальше на автобусе. Он всегда ее встречает, если знает, что она идет к нам в гости. Ждет, ну просто как собачка, за ним даже наблюдать смешно. Бегает на каждый звонок, то к телефону, то к дверям, потом не выдерживает и выскакивает ждать на улицу. Остановка возле подъезда, очень удобно… Так и вчера. Но только Игорь убежал, вдруг Жанна звонит из автомата. Хотела предупредить, что забыла проездной билет, ехала «зайцем», а в автобусе контролер объявился. Еле успела выскочить. Хорошо, это на предыдущей остановке случилось, так что ерунда, расстояние здесь — тьфу. Чтобы не рисковать, она до нашей парадной пешочком дотопала. Сделала Игорю сюрприз, он ведь ее по автобусам ловил. До чего глупо получилось! Минут через десять после звонка они домой поднялись, оба веселенькие, ничего не подозревающие, а в это самое время дядю Юру кто-то убивал…

Кошмар.

Да кто угодно мог это сделать! Любой гад с улицы — вошел в квартиру с главной лестницы, потом вскрыл дверь на кухне и ушел через двор. Понятно, что дядя Юра хорошо знал убийцу, иначе у того не получилось бы так гнусно его подловить. Но ведь он с половиной города за руку здоровался, со всякими крутыми людьми, артистами, телевизионщиками, бандитскими начальниками. Он был кем-то вроде администратора при Бэле. Как теперь его жена сможет свои предсказания народу пропихивать? Ладно, не мое дело. Короче, знакомых у него был миллион! Не одна же наша семья? И, кстати, из нашей семьи только я с дядей Юрой постоянно контачил, ну, мать еще иногда просила его о каких-нибудь пустяках. А Игорь — нет, абсолютно нет. Игорь в основном с дядей Павлом общался, у которого в комнатенке тоже аппаратуры полно. Конечно, тот мужик умный, с ним всегда интересно, и руки у него золотые. Что вы хотите, это настоящий инженер, не то что мой брат-халявщик. Я подозреваю, что дядя Павел настраивает на досуге технику разным баринам, деньгу зашибает. Хотя, опять не мое дело… Так вот, почему именно Игорь? По-моему, если уж обвинять человека, то надо сначала ответить, зачем ему такое понадобилось, и только потом выяснять, каким образом он мог осуществить задумку. Но следовательша узнала, что Игорь во время убийства где-то шлялся, и сразу обрадовалась — ага, нашелся преступник! Дура, а еще в погонах. Если так рассуждать, тогда вся наша коммуналка могла дядю Юру к электричеству подключить, потому что, например, сынок Андрея Петровича, хам этот длинноволосый, он пришел с работы ровно в восемь, точно когда радио пищало, я прекрасно помню. Или семья, которая напротив нас живет, муж с женой — они вчера вечером собирались в театр и, кажется, уехали примерно с семи до восьми. В конце концов, дядя Павел тоже из квартиры выходил! Вскоре после того, как Игорь удрал Жанну встречать, он постучался, заглянул ко мне, сказал, что если ему позвонят по телефону, то пусть перезвонят, и пошаркал через кухню на «черную» лестницу — курить. Он дымил там как раз в самое подозрительное время! Правда, ему было бы не просто к дяде Юре попасть, потому что «черный ход» даже у нас снаружи не открывается, только изнутри, а в квартире наверху тем более. Вряд ли дядя Юра специально для дяди Павла, совершенно ненужного ему человека, стал бы отдирать доску. И я уверен, везде по нашей лестнице точно так же — кучу народу заподозрить можно, если очень захотеть.

Боже мой, да при таких методах выспрашивания и я сам вполне подозрительный, и Жанна с ее автобусной историей, и даже моя мать! Что, разве трудно подключить к розетке усыпленного человека? Любой первоклассник справился бы… Уйма версий про всех нас сразу придумывается, хоть роман пиши. Правда, лично я никуда не выходил. Правда, у Жанны тоже все в порядке — ехала со своей Гражданки, это точно, и никак не успела бы, во-первых, доехать, во-вторых, незаметно подняться к дяде Юре. Ведь Игорь сначала договаривался с ней по телефону, а потом караулил возле подъезда. Мать моя еще позавчера уехала из города — опять же алиби. Но поди докажи что-нибудь, если от вопроса «зачем» отмахиваются, как от мухи!