Обжалованию не подлежит - Анатолий Галкин

Но знакомый старик-патологоанатом встретил Кузькина ехидной усмешкой:

– Завидую тебе, Лев!.. Везунчик!

– Если вы насчет Альбины, то зря. Это не мой кадр. Она свидетельница в чистом виде.

– Я о другом… Сейчас получишь такие улики, что пальчики оближешь! Первый сорт… Вот три пули. Эта слишком деформировалась, да и вторая – не очень. А вот эта удачно легла… Держи лупу, Лев!

– Держи, тебе говорят… Вот сюда смотри… Читай…

Кузькин направил лупу в нужную точку и вслух прочел короткое слово: «Месть»… Старик прав! Первосортная улика… Правда пальцы при этом облизывать не хотелось.

Альбина вовсе не упала в обморок. Она резво ходила по двору и жадно курила… Увидев Льва, она бросилась к нему, торопясь сообщить важную новость.

– Я вспомнила! Я знаю имя убийцы.

– Ну и кто он?

– Его зовут Иван… Помните, я говорила, что в полночь звонила Алле?

– Помню… Вы позвонили, а она вас быстро отшила.

– Да, быстро… Но три коротких предложения она сказала. Примерно так: «Не могу я говорить, Альба. У меня сейчас в гостях Ваня. Очень милый мальчик»…

Совещание началось сумрачно. То, что генерал Вершков ни разу не улыбнулся, это понятно. Речь шла о важном убийстве… Но чувствовалось, что шеф зол на весь мир. В кабинете висела предгрозовая атмосфера.

Правда, по мере докладов настроение у Вершкова улучшалось. И свое заключительное слово он начал на мажорной ноте.

– Прежде всего хочу похвалить наших молодоженов. Я не приказывал им приехать. Я только намекнул, что без них трудно – и вот они бросили Крым и приехали… Все бы так относились к делу! Больше было бы толка!

Полковник Потемкин и Паша Муромцев на последнее замечание встали и опустили головы. Замечание Вершкова о бестолковости их работы было несправедливо. Но так в мире устроено – раз ты дорос до генерала, то можешь поносить всех, кто ниже званием.

– Работаете вы хорошо! А надо – отлично!.. Тут ведь не обычное убийство. Тут дело пахнет политическим скандалом. Иностранные журналисты прямо намекают, что смерть Бакуниной выгодна Президенту… Надо срочно найти убийцу! Из-за вашего бездействия на главу государства падает тень подозрения.

Последние слова заставили встать всех, всю оперативную группу Павла Муромцева. Все встали и склонили голову в знак осознания своей вины. Все, кроме Льва Кузькина. Он гордо смотрел прямо в глаза генерала… Неслыханная дерзость!

– Я вижу, майор Кузькин, что вы не согласны?.. Вся Европа стоит на ушах, а у вас конь не валялся!

– Европа – она такая! Она всегда у нас грязи найдет… А вот про коня я действительно не согласен. Конь у нас валялся! И даже очень.

– Хорошо, Кузькин. Давайте подробности. Разложите все по полкам.

– Раскладываю… Убийцу зовут Иван. Ему около тридцати. Есть его смутные приметы и фоторобот. Есть несколько человек, кто мог бы его опознать… На пуле гравировка со словом «Месть! Так?

– Так. Ну и что? Как вести розыск?

– Я полагаю, что надо установить всех, кто придет на кладбище. Известно, что убийцы часто посещают похороны своих жертв… Это какой-то синдром!

– Садитесь, ребята. И вы, Кузькин, садитесь вместе со своим синдромом… Мысль вы подали хорошую. Из тех, кто был на кладбище находим тридцатилетнего Ивана и закрываем дело – злодей найден!.. Просто до неприличия.

Тимур Аркадьевич тоже сел в председательское кресло. Было видно, что он устал от постоянного напряжения… Генерал из внутреннего кармана вытащил записную книжку, подвинул к себе лист бумаги и начал переписывать какие-то адреса.

Минуту все напряженно молчали. Потом Вершков осмотрел всю группу Муромцева, обернулся к полковнику Потемкину, и добродушно подмигнул:

– Ну как, Петр Петрович, найдем убийцу?

– Будем стараться… Будем работать самым активным образом.

– Вот и хорошо! Тогда я с вашего разрешения направлю Багрову с Хилькевичем догуливать отпуск. Сегодня они полетят в славный город Шадринск. Там кругом леса, там рыбалка отличная – рядом озеро Круглое и река Верба… Так вот – в гостинице «Алмаз» у наших молодоженов оплачен люкс из трех комнат… Как, Ирина, поедете?

– Мы, конечно, готовы… Но как же следствие?

– Это все там, в Шадринске… Бакунина родом из этого города. А местный журналист Рихард Зоркий намекнул мне, что нити могут вести туда… Вот вы и разведайте! А вдруг «Мститель» из этого Шадринска?

Вершков опять встал и осмотрел всех. Но теперь в его взгляде не было злости и усталости. В его глазах был азарт сыщика.

– А все остальные пока остаются в Москве… Кузькин был прав – завтра работаем вокруг похорон. Я подкину ребят с видеотехникой… Очень велика вероятность, что убийца засветится…

В обычной обстановке Альбина не обратила бы внимания на Кузькина. Это простак и увалень, а ей нравились импозантные мужчины… Правда, такие не смотрели в ее сторону.

Крымова общалась со Львом всего сутки, но в обстановке напряженной и нервной. А это очень сближает. Тут час идет за год!

Оказавшись вечером в своей одинокой квартире, Альбина начала тихо выть от одиночества. Ей вдруг показалось, что в ее жизни было всего два настоящих друга – Алла Бакунина и Лев Кузькин… Было два друга, а теперь остался только один.

Крымова бросилась к телефону и позвонила ему… Она даже не могла представить, что отрывает сыщика от семейного ужина, от жены, от детей…

Альбина назначила Кузькину встречу на Тверском бульваре. Он не мог не придти – она сказала, что вспомнила важную информацию.

У нее действительно были кое-какие сведения… Журналистка Бакунина была натурой скрытной, но Альбине, как заветной подружке, она выбалтывала всё и про всех…

Крымова вспоминала людей, которых Алла ненавидела или на которых она злилась. Таких было очень много, а память у Альбины была отличная… Они бродили по малолюдным московским переулкам уже полтора часа, а Крымова продолжала выдавать факты, каждый из которых мог стать основой очередной версии.

– Уже очень поздно, Лев. Вы не могли бы проводить меня домой… Я угощу вас чудесным кофе.

– Да, вы правы, Альбина, что уже поздно… Я, конечно, вас провожу, но вот кофе – это в другой раз.

– Почему, Лев?.. Вы очень нерешительный мужчина.

– Вот и нет! Я – решительный, но рассудительный… Что скажут о вас соседи, если вы принимаете мужчин в такое время?

– Ах, так вы о моей репутации заботитесь? Не надо! Мне совсем наплевать, что подумают о нас соседи… Тем более, что они могут быть правы!

– Нет, Альбина! Спасибо за предложение, но – не могу… Я зарок себе дал. Пока не поймаем убийцу Бакуниной, никаких прогулок налево… Вот завтра на кладбище помогите определить среди публики – кто есть кто!

– Понятно, Лев!.. Я, конечно, помогу. Но только ради памяти Аллы, а не ради вас… Я вам не «прогулка налево»! Я к вам со всей душой… Не провожайте меня, Лев! Я на вас обиделась… Вы не лев, а облезлый кот!

Гражданская панихида и весь ритуал проводов проходил в доме журналистов. Вот там народа было много. Тысячи граждан интеллигентной наружности выражали скорбь по оппозиционной журналистке… В толпе говорили, что со смертью Бакуниной из страны вообще уйдет свобода, правда, либерализм…

Но на кладбище поехали не все. В колонну выстроились десять полупустых автобусов… Сто пятьдесят человек! Ну, максимум – двести… И треть из них – всяческая охрана, включая сыщиков и присланных Вершковым фотографов… Еще треть – журналисты… А вот оставшаяся часть очень интересовала Муромцева.

На старом кладбище было тесно. На дорожке рядом с могилой поместилось два-три десятка человек. Остальные разбрелись, печально осматривая соседние оградки и надгробия… Павел стоял так, чтоб видеть большинство народа. Рядом с ним был журналист, долго работавший с Бакуниной. Понятно, что он не знал всех в этой толпе. Но он знал многих… И он понимал, что может интересовать сыщиков.

– Вот сейчас выступает Сичкин, шеф редакции новостей… Он хороший человек! Никому подлостей не делает. Это не он!.. А вот слева от него – Горский. Удивительная сволочь! Этот готов идти по трупам…

– Думаете, что он мог убить?

– Нет, Павел Ильич! Горский не мог. Хотел бы, но не мог – он трус и размазня… А посмотрите резко направо. Двадцать метров от могилы.

– Вы о мужчине в бежевой куртке?

– Да, тот, что стоит около дерева… Странный тип! Это не наш. И не от родственников. Вы бы проверили его, Павел Ильич.

– Да, мужчина подозрительный… Уж очень он суетится. Он какую-то бумажку третий раз к глазам подносит.

Муромцев позвонил Кузькину. Тот со своей Альбиной должен был стоять на правой дорожке. Оттуда хорошо был виден суетливый мужик…

Минуту в трубке было тихо. Лев консультировался со своей спутницей, а потом сообщил Павлу интересную информацию.

– Значит так, Паша – Альбина его не знает, но один раз видела в квартире Бакуниной.