Долина Граумарк. Темные времена - Штефан Руссбюльт

Торговец сделал небольшую паузу, чтобы еще больше подогреть напряжение, взволнованно тыча при этом указательным пальцем в сторону путешественника.

— Вы управляющий винным погребом кардинала в Лоннасе, и вы ищете новых поставщиков вина, чтобы пополнить его запасы в храме Благоволения до наступления зимы.

Публика затаила дыхание.

Казалось, путешественник растерялся и снова пристально вгляделся в лицо собеседника. Несмотря на то что этот человек даже близко не подобрался к истине, его предположение было основано не просто на догадке, и именно это его и тревожило. Определенный интерес, некоторое внимание и толика правды были той самой смесью, позволить себе которую путешественник не мог.

— Вы произвели на меня очень ошеломляющее впечатление, — признался он. — От вашей проницательности, похоже, не укрылась ни малейшая деталь. Я чувствую, что меня раскрыли, и прошу вас простить мои грубые слова. Позвольте мне уладить недоразумение, оплатив ваш пир и угостив остальных членов этого поистине просвещенного общества.

Он снова отвернулся к стойке и попросил хозяина налить всем того, что они пожелают. На лице у плотного трактирщика буквально читалось облегчение. Глаза у него блестели, как у человека, впервые взявшего на руки своего наследника.

Расчет путешественника оправдался. После столь щедрого обещания шум в трактире возрос многократно. Первые заказы некоторые выкрикивали прямо с мест, кто-то восхвалял торговца, снова загудела общая болтовня, кто-то возмущался. Никто уже не обращал внимания на путешественника, не говоря уже о мрачном бормотании, доносившемся из-под его капюшона.

Трактирщику тут же стало чем заняться. Он подставил первые кружки под маленький бочонок пива и наполнил красным вином два кувшина. Ретиво крутя головой, он с приветливой улыбкой принимал заказы. Покончив с этим, он подошел к путешественнику.

— Очень щедро с вашей стороны, — мимоходом заметил он. — Вы умеете заводить друзей. Позвольте подлить вам вина. Конечно же, за счет заведения.

Путешественник не обращал на него внимания, продолжая бормотать какие-то непонятные слова; его руки судорожно сжимали почти пустой бокал.

— Повторить вам? — переспросил трактирщик, потянувшись к бокалу.

Путешественник резко придвинул его к себе, пролив при этом жалкие остатки. Он смотрел на трактирщика мрачным и не предвещающим ничего хорошего взглядом.

— Я не ищу друзей, да и пить это ваше кислое, как уксус, пойло, которое вы называете красным вином, мне уже совершенно не хочется, — прошипел он.

В тот же миг раздался резкий металлический звук, доносившийся отовсюду и в то же время из ниоткуда.

Хозяин трактира нервно огляделся по сторонам, молча бросился к двери кабака. Пару раз дернув за ручку, он с удивлением обнаружил, что дверь закрыта. Ставни на окнах по обе стороны от нее тоже не открывались. Он озадаченно переводил взгляд с одного посетителя на другого, и по лицу его было видно, что он вот-вот ударится в панику.

— Sententiosus dispergo, — послышались слова путешественника.

В отличие от многих других членов его цеха он придерживался мнения, что двух заклинаний совершенно достаточно, чтобы защитить его. Он ведь не из тех стариков, у которых трясутся руки и которые уже не могут за себя постоять и боятся даже одни пройтись по рынку, не вооружившись предварительно усилительными напитками и защитными заклинаниями.

Вот и все, можно было начинать уборку и уничтожить нечаянно оставленные следы. Он поднялся со своего места и обернулся к посетителям.

— Orbis per incendium!

Воздух в трактире задрожал, стал собираться вокруг путешественника, окутывая его. Он отошел еще на шаг от стойки, внимательно наблюдая за тревожными взглядами других посетителей. Те сидели на своих местах, словно приклеенные, и, казалось, надеялись, что эта чертовщина быстро закончится.

Мерцающий водоворот сузился вокруг путешественника, оставив от него лишь искаженный силуэт. Внезапно его подхватила невидимая сила, подняв на пядь над полом. Какое-то мгновение он парил, медленно разводя руки в стороны. А затем послышался глухой хлопок, его стрелой швырнуло на пол. Ноги путешественника проломили половицы, дерево лопнуло, образовав контур звезды, а он оказался словно в кратере.

Теперь на него были устремлены все взгляды, но ни в одном из них не было ничего, похожего на решимость. Люди делали то, что делали всегда, если чего-то не понимали, — боялись и не могли сдвинуться с места от страха.

Из пола в том месте, где лопнули доски, заплясали язычки зеленого пламени и стали кругами расходиться от путешественника. Сначала пламя было маленьким, темно-зеленым, но чем больше пищи оно находило, тем стремительнее росло и ярче сияло, приобретая оранжевые, красные или желтые кончики. Из кратера выбрался еще один венчик огня, сразу же за ним — еще один. Они расходились, словно круги на пруду от упавшего в воду камня.

Когда огненное кольцо добралось до первых стульев, большинство гостей повскакивали с мест и принялись с криками уворачиваться. Только торговец сидел, как парализованный, судя по всему, надеясь, что сумеет спастись от пламени, поджав под себя ноги. Магический огонь тут же поджег стул, ножки стола, пополз по ним вверх. Когда загорелись штанины торговца, он оттолкнулся от края стола, зашатался и упал на спину вместе со стулом. Пламя беспрепятственно продолжало поедать его, не делая различия между тканью, волосами и кожей. Мужчина не смог больше встать на ноги, он корчился на полу, как червяк под солнцем, пока не загорелся ярким пламенем, а его крики не заполнили всю комнату.

Сидевшие в трактире люди колошматили по закрытым ставням, визжали, ревели и пытались взобраться на стулья и столы. Одного за другим их постигала судьба торговца. Комната была полна дыма и огня, дышать было невозможно. Мебель горела ярким пламенем, жертвами пожара становились постепенно даже стены.

Трактир напоминал раскаленную печь — и только то место, где стоял путешественник, жар полностью пощадил.

3 Мило

С высоты птичьего полета Дуболистье напоминало большие деревни угольщиков в Вороньем лесу. Круглые или овальные домики полуросликов были широко рассеяны на одной-единственной большой поляне Скрюченного леса. Они походили на заброшенные, поросшие травой угольные кучи и время от времени посылали вверх тоненькие струйки дыма изо всех каверн.

Однако любовно заложенные палисадники, аккуратно засеянные овощные грядки, обрамленные с двух сторон камнями дороги позволяли предположить, что внутри земляных холмов находятся не обуглившиеся поленья.