Сказано – сделано - Марина Серова

Выходить из уютного салона «девятки» под ливень мне совсем не хотелось, но после всего, что я увидела, терпеть такой беспредел я не собиралась. Еще ни разу в жизни мой обидчик не оставался ненаказанным! Я приготовилась к крупному столкновению и совсем было решилась нырнуть под струи дождя, ожидая увидеть в кабине микроавтобуса матерого шоферюгу с кулаками-кувалдами. Но тут из «Газели» легко выпрыгнула… длинноногая Вера и, слегка пригнувшись, под дождем подбежала к моему окну.

— Откройте, мне нужно поговорить, — потребовала она.

Ну вот! Теперь ей, что называется, приспичило! Помчалась за мной под таким ливнем…

Я, не задумываясь, жестом показала Вере, чтобы она садилась на переднее сиденье рядом со мной. Пока она обегала мою «девятку», «Газель» отчалила. Видимо, Вера остановила первую попавшуюся машину и попросила водителя во что бы то ни стало догнать бежевую «девятку». Ясно, после моего ухода она очень быстро опомнилась и все-таки решилась на откровенный разговор. Интересно, что она собирается мне сказать?

— Вас, кажется, зовут Татьяной, — усевшись рядом со мной и тяжело вздохнув, первой заговорила Вера Сомова.

— Да, до сегодняшнего дня меня так звали, — не удержалась и съехидничала я, но тут же об этом пожалела. Не в моих правилах портить отношения с людьми, которые каким-либо образом могут помочь в расследовании преступления.

— Мне нужна ваша помощь, — как-то робко взглянув на меня, пояснила Вера. — Извините меня. Наверное, это звучит странно… только что я не хотела вам открывать, можно сказать — выгнала вас и тут же обращаюсь с просьбой.

Вера закрыла глаза и замолчала. Я видела, как она тяжело дышит и нервно теребит свой шелковый шарфик, как пытается и не решается начать разговор.

— Конечно, Вера, конечно, — успокоила я женщину. — Я могу вам помочь. Вам и вашему мужу. Я работаю на него. А если я работаю на него, то это значит, что и на вас. Правильно?

— Да. То есть нет… — раздался странный ответ. Я видела, что Вера сильно запуталась в своих чувствах и поступках. Она хотела что-то объяснить, но, видимо, не находила слов.

— Как вас понимать? Вы хотите сказать, у вас с мужем уже не такие отношения, чтобы я смогла помогать вам обоим?

Вот это я закрутила! Сама не поняла, что сказала, умница тоже нашлась. Сомовой сейчас явно не до самоанализа и воспоминаний о совместно прожитых годах с великаном-мужем.

— Да, в последнее время у нас не все ладилось. То есть я все еще люблю его, но…

Вера разрыдалась и опять не смогла закончить фразу. И вообще мне показалось, что она вот-вот выскочит из машины и скроется за пеленой дождя. Вот так запросто убежит от меня, так ничего и не сказав.

— Что «но», что? — торопила я Сомову.

А она просто плакала.

— Дело в том, что мне угрожают. Я не могу сказать больше, извините, — сквозь рыдания прошептала Вера.

— Поэтому вам и нужна моя помощь? — настаивала я.

Но Сомова вдруг передумала. Она начала успокаиваться, и слова посыпались сами собой, только совсем не те, которые я ожидала услышать.

— Нет-нет, лично мне уже ничего не нужно, — твердила Вера. — Просто я не хочу впутывать вас в этот кошмар. Мне все равно уже не жить. Меня преследуют. Но вам, Таня, я советую отступиться от дела моего мужа. Его все равно упекут в тюрьму.

Вера совсем перестала плакать, но все равно ничего не хотела мне рассказывать. Утверждала только, что, по ее мнению, чем меньше я знаю, тем длиннее будет моя жизнь.

Но я тоже не отступала.

— Это очень опасные люди? — попыталась хоть что-нибудь выведать я.

— Да, да! Мой муж уже пострадал. Следующей жертвой буду я.

— Пострадал не только ваш муж, — продолжала убеждать Сомову я. — Вы знаете о смерти Инны Гольстер? Она найдена убитой на полу в вашей квартире.

Я увидела, что Вера резко побледнела. Кровь буквально отхлынула от ее лица. Оно стало совсем белым и застывшим, как у покойника.

— Да, бедная девочка. Она была такой доброй, красивой и юной.

Вера совершенно выбилась из сил. Я подумала, что хорошо было бы отвезти ее домой, а потом продолжить свое расследование. Сомова казалась запуганной до такой степени, что советовать ей что-либо сейчас было бессмысленно. В ее глазах затаился один лишь страх.

— Вера, вы устали. Вам нужно отдохнуть. Когда вы придете в себя, мы снова встретимся и вы мне все расскажете. Хорошо? Я отвезу вас туда, куда вы скажете.

— Нет, мне нельзя появляться в городе. Если меня найдут, мне грозят крупные неприятности. В лучшем случае меня тоже упекут в тюрьму, в худшем…

— Хорошо, хорошо. Куда вас отвезти?

— Обратно. В тот самый дом, в котором вы меня выследили.

Меня нисколько не задело это слово: слишком часто мне приходится действительно выслеживать людей, постоянно держа их в поле зрения. Я улыбнулась, завела мотор, развернулась и довезла Сомову до той убогой хибары, в которой она решила скрываться от своих врагов.

— Вера, но вы ведь не можете прятаться здесь вечно?

— Да, конечно. Думаю, мне нужно переждать какое-то время… А потом я уеду. Далеко, в другой город. А может быть, даже придется уехать из страны. Если будет на что, конечно, — горько усмехнулась женщина.

— Понятно. Вера, а можно я задам вам еще один вопрос? Он касается вашего мужа и Инны Гольстер. Какие у них были отношения?

Вера рассмеялась. Ее смех напомнил мне одного сумасшедшего, живущего в соседнем подъезде моего дома. Он тоже так хохотал — закинув голову и широко раскрыв рот. А после того, как он переставал смеяться, его душил плач. Слезы тонкими струйками катились по щекам, а жалостливая детвора принималась успокаивать несчастного шизофреника, нафантазировавшего себе что-то, совершенно невообразимое для нормального человека. Но Вера Сомова не сошла с ума, она просто оказалась в тупике и пыталась выбраться из него в одиночку.

Немного успокоившись, Вера сказала:

— Нет, Таня, вы находитесь на неправильном пути, если сомневаетесь в порядочности моего мужа. Это кристальной души человек. Он не мог сделать своей любовницей семнадцатилетнюю девушку, тем более такую, как Инна. У него вообще не было любовниц.

Вера протянула руку к двери, но я все-таки задержала ее, задав еще один, теперь уже точно последний на сегодня вопрос:

— Зачем же вы меня все-таки догнали, раз не хотите ничего говорить?

— Это была ошибка. Всего лишь ошибка. Решила свалить на вас свои проблемы. Но опомнилась вовремя. Нет уж. Я сама разберусь. Да, и еще. Таня, прошу вас никому не говорить о том, где я нахожусь. А вам я почему-то доверяю.

На прощание Вера только кивнула головой. Не став дожидаться моего ответа, она вышла из машины и скрылась за обшарпанной дверью старого дома.

Итак, что можно сказать на данном этапе расследования? Неожиданная встреча с женой Сомова только подлила масла в огонь: мое любопытство разгоралось со все большей силой, и мне уже не терпелось встретиться с отцом Инны. Теперь нужно знать об убитой девушке больше, чем она знала о самой себе.

Но сначала — получасовой отдых и, конечно, обед. А то, не дай бог, последую за бедной Инной и с головой окунусь в прелести райской жизни, но только произойдет это по другой причине — от истощения, а по-русски говоря — с голодухи.

Глава 3

Мой обед никогда не растягивался более чем на пятнадцать минут. Я быстро заглотила все, что было съестного в холодильнике, даже не потрудившись сделать порядочные, то есть многослойные, какими я себя иногда балую, бутерброды. Колбаса, сыр с маслом, два кусочка хлеба, йогурт и кофе — вот все, что мне потребовалось для поддержания жизненного тонуса. Мое тело и дух воспряли, а это значит, что я снова — королева из королев на своем нелегком сыщицком поприще.

Доедая последний бутерброд, я подумала о том, что из-за спешки с вызовом милиции мне не удалось выудить из Сомова необходимого количества полезной информации. Нет, конечно, знала я уже немало, но все равно недостаточно для продолжения расследования. Например, я даже не знаю названия фирмы, в которой работал Сомов. Слава богу, хоть фамилию шефа догадалась спросить.

Порывшись в старой записной книжке, которую по предусмотрительности своей, а лучше сказать — благодаря природной матушке-лени, не выбросила вместе с прочей макулатурой, я обнаружила телефон сестры Сомова — Ирины. Вот она удивится, когда услышит мой голос… Ведь мы не виделись с ней уже несколько лет. Я набрала номер и, к своему удовольствию, услышала именно Ирину.

— Привет! Я так рада, что ты мне позвонила, — затараторила моя школьная подруга. — У нас произошло такое! В общем, только ты мне можешь помочь.

Что именно произошло в семействе Сомовых, я уже знала. Но все-таки мне пришлось выслушать жалобы и просьбы Ирины, которая умоляла вытащить ее старшего братишку из тюрьмы.