Королевский казначей - Томас Костейн

— Я вам, конечно, верю, — сказал Кер, — и понимаю, что у матери королевы были для этого собственные причины.

— Старая дама была очень мудрой, — продолжала шептать Агнес Сорель. — Она понимала слабости короля и знала, что у него всегда будет любовница. Она предпочла выбрать любовницу сама и знать, что она постарается принести королеве Марии меньше огорчений и поможет, чтобы его величество не слушал ненужные советы. Она выбрала меня.

— Ее выбор действительно оказался очень мудрым.

— Благодарю… Мне было не так легко, и я рада, что вы одобряете выбор матери королевы. — После паузы она быстро проговорила: — Она давала мне советы по каждому поводу и говорила, что мне следует воспользоваться своим влиянием в отношении окружавших короля министров. Она предпочитала вас, Жак Кер, остальным министрам. Вам было об этом известно? Она весьма высоко вас ценила и говорила, что Франция только выиграет, если король станет прислушиваться к вашим советам. Да, она была очень мудрой женщиной. Франция потеряла весьма много после ее смерти.

— Франция много выиграла с тех пор, как родилась Агнес Сорель. Я знал, что Иоланда помогала вам все время. Агнес, вы оказались способной ученицей.

— Я знаю, что бы она сказала, если бы дожила до сих пор. Она сказала бы: «Дитя мое, вы должны смириться с правдой. Время пожинает свою жатву, и вам следует быть готовой, чтобы уступить место другой…» Да, она сказала бы именно это, хотя понимала бы, какую боль эти слова могут мне причинить. Я думала об этом прошлой ночью и решила поговорить с вами, рассказать вам о нашем совместном плане. У нас должен быть кто-то, кто… станет продолжать мое дело. Жак Кер, мне было не так легко прийти к подобному заключению. Я — гордый человек и привыкла быть на первом месте. Мне нравится обладать властью. Но я уже все решила. Прошлой ночью ко мне во сне пришла Иоланда. Она улыбалась. Это была прелестная улыбка, мудрая, как будто она обо всем знала и была довольна моим решением.

— Никто не сможет занять ваше место! — воскликнул Кер. — Король остается преданным вам. Если он когда-нибудь к вам переменится — а я уверен, что этого не случится, — у нас еще будет время обо всем подумать.

Агнес Сорель покачала головой:

— Об этом могу судить только я. Я старею. Жак Кер, Жак Кер, мне уже скоро будет сорок!

— Время становится не важным, если оно щадит вас.

— Я уверена, что вы мне очень преданы, и меня это успокаивает. — Агнес снова покачала головой и произнесла горькие слова: — Женщина, которая займет мое место… Да, именно так… Ее следует выбирать очень осторожно. Нам следует быть такими же предусмотрительными, какой была Иоланда. Мне кажется, что именно вы должны сделать выбор. Боюсь, что я не смогу быть полностью беспристрастной. Поэтому мне следует доверить вам этот важный выбор и потом поддержать его. Друг мой, я хочу вам дать только один совет. Вы должны быть готовы, когда возникнет необходимость.

— Вы обладаете смелостью, говоря мне это, — заметил Кер, — и это еще раз подчеркивает правильность выбора Иоланды.

— Мне кажется, что королеве всегда было все известно. Мне даже кажется, что ей об этом рассказала мать. Сначала я ей очень нравилась, и она всегда относилась ко мне весьма терпимо. Какое странное положение вещей для нас троих — Иоланды, королевы и меня! Мне кажется, что, когда придет время, королева не откажет мне в симпатии.

Агнес придвинулась к Керу, и ему пришлось взглянуть в ее необыкновенные синие глаза.

— Мне стало гораздо легче, когда я набралась храбрости и все вам рассказала. Мне кажется, что с моих плеч сняли огромный груз. Я просто переложила его на ваши плечи.

— Дорогая госпожа Агнес, это действительно страшный груз. Мне еще никогда не приходилось нести такую ужасную ношу!

Агнес не сводила с него глаз.

— Жак Кер, мне кажется, что вы всегда относились ко мне с симпатией.

— Да, — медленно сказал Кер. — Вы мне всегда нравились.

В комнату Агнес Сорель вошел Карл, король Франции. Он старался быть неузнанным и спрятал лицо в меховой воротник плаща. Карл мрачно оглядел комнату и сразу дал понять, что не ожидал встретить там Кера.

— Вы? Что вы тут делаете?

— Сир, я просила вас прийти сюда, — начала Агнес Сорель, умоляюще глядя на монарха, — потому что мне хотелось разбудить ваше удивительное чувство щедрости. Если бы вы только поддались вашему инстинкту щедрости! Я надеюсь, что вскоре вы сделаете удивительный подарок. Нет, это не для меня, сир… Для народа Франции!

Карл переминался с ноги на ногу.

— Мне следовало все сразу понять! — воскликнул он. — Милая Агнес, вы желаете прочитать мне очередную лекцию? Выкладывайте побыстрее. Что я еще могу сделать для Франции более того, что я для нее уже сделал?

Агнес умоляюще взглянула на Кера, словно прося его поддержать непростой разговор. Она искала и не могла найти правильных слов. Поняв это, Кер заговорил:

— Сир, мне кажется, что я догадываюсь, о каком даре молит вас госпожа Агнес. Разрешите мне напомнить, что англичане до сих пор остаются в Руане.

Король был заметно недоволен.

— Вы что, желаете еще одной войны?

— Сир, — продолжила Агнес, — народ Франции не будет спокоен и счастлив до тех пор, пока захватчики полностью не освободят нашу землю. Война продолжается до сих пор, хотя ее никто не объявлял. Часть ваших подданных стонет под пятой захватчиков, а остальным достается от Свободных обществ. Сир, нам не нужна война — мы жаждем мира! Мир следует завоевать для несчастного народа Франции. Но для этого следует вышвырнуть с нашей земли англичан!

— Настал час, — вмешался Кер, — англичане ослаблены раздорами у себя дома; кроме того, можно воспользоваться тем, что у них маленькие гарнизоны. Нам представляется поразительная возможность покончить с этой Столетней войной. Мне не следует подчеркивать, что я — мирный человек. Сир, вы сами во всем прекрасно разбираетесь.

— Господи, неужели мне так и не будет покоя? — воскликнул король. — Жак Кер, вы, Дюнуа и де Брезэ не даете мне расслабиться. Теперь и моя Агнес, у которой я всегда искал покоя и тишины после напряженного дня, тоже начала принимать участие в подобных рассуждениях. При мне войны продолжались двадцать лет. Клянусь святым Дени, что этого вполне достаточно.

— Пока англичане остаются в Руане, у нас не будет мира, — повторил Кер.

Агнес Сорель опустилась на колени перед королем.

— Мой господин, — сжимая его руку, шептала она, — когда я была ребенком, мне предсказали, что на мою долю выпадет любовь великого короля и знаменитого полководца. Сир, пусть предсказание исполнится! Закончите так хорошо начатую работу!