Лесник, что из лесу бежал - Кирилл Сидоров

— Что за девушку видел?

— Неважно, Михаил Петрович. Это личное.

— Важно. Сейчас всё важно. Особенно то, что может тебя убить. Рассказывай. — Раздумывая, нужен ли ему разговор на эту щепетильную тему или лучше промолчать, Сет пришёл к выводу. Если промолчать и не проговорить эту тему, велик риск вновь угодить в лапы своей слабости.

— Это была Лина. Девушка, в которую я долгое время влюблён.

— Безответная любовь, значит?

— В общем-то, я и не задавал ей вопроса. Понимаете, как бы это правильно сказать. Я влюбился в фотографию. Я ни разу в жизни не видел её вживую и даже не писал ей сообщений.

— Вот оно как. Ты же понимаешь, что твоя любовь ничто иное, как обычная влюблённость в собирательный образ. Твой мозг додумал то, чего в реальности может не существовать.

— Понимаю. Ещё как понимаю, но от этого мне не легче.

— А у тебя вообще была девушка? Настоящая любовь?

— Нет. — Кол вонзился в грудь молодого человека.

— М-да. Ладно. Попробуй меня понять. В твоей жизни помимо неё обязательно будут другие девушки. И их будет очень много. Во всех ты будешь влюбляться. И перед сном ты будешь представлять себя в её объятьях. Каждый раз будешь думать, что вот она, та самая, но в конечном итоге постоянно будешь разочаровываться. Именно поэтому лучшим для тебя способом излечения от влюбленности станет твоя работа, хобби или хороший отдых. Перестань постоянно думать о любви. Эта дума противопоказана человеку. Она не несёт ничего хорошего, кроме разочарования. Когда-нибудь ты и впрямь повстречаешь девушку, ответившую тебе взаимностью. И вот тогда ты сможешь излечиться от этой думы. По крайней мере, пока девушка будет тебе нужна и важна. В нынешней же ситуации я рекомендую не поддаваться на провокации компьютера. Если вновь появится тот мираж, закрой глаза и кричи: «Михаил Петрович, спа-си-те!» и я приду.

Костёр горел. Разговор вёлся. Множество историй рассказывал Михаил Петрович неопытному церберу. И о забавных случаях на работе, и о трагичных ситуациях.

Сет же молчал. Когда Михаил Петрович вывел его на откровенный разговор о Лине, его организм будто опротестовал действие языка. Этот кол всё ещё присутствовал как напоминание о существующей слабости.

— Тихо. — Не с того ни с сего вырвалось из уст Михаила Петровича. — Кто-то идёт. Я слышу хруст веток. На крышу!

Приказ был выполнен без пререканий. Забравшись на крышу через окно на чердаке, Сет и Михаил Петрович стали суматошно оглядывать местность. Но на поляне так никто и не появлялся.

— В чём дело?

— Я чётко услышал топот чьих-то копыт.

— Кабаны?

— Не отрицаю. Пока никого нет. Странно. Но лучше провести оставшуюся ночь здесь. Напасть могут неожиданно.

Прошёл час, два, три. Утро всё не наступало. Сета стало клонить в сон. Позёвывая, Сет спросил. — Михаил Петрович. А это нормально, что у меня веки слипаются?

— Спать здесь — это нормальное явление. Несмотря на то, что душа твоя в этой реальности, организму твоему требуется отдых. Но спать сейчас нельзя. Слишком опасно. Слышишь?

— Да, да…

Не заметив, как закрыл он свои глаза, Сет стал засыпать. Ему привиделся сон. Он лежал на своей домашней кровати. Мягкой и тёплой. Он нежился в ней, будто кошка на солнце. Повернувшись на левый бок и открыв глаза, перед ним предстала полуголая Лина. Её грудь прикрывало одеяло. Она внимательно смотрела на него, легонько облизывая нижнюю губу. Ему захотелось коснуться её пшеничных волос. Как только он протянул руку, она отодвинулась. Тогда парень стал подползать к ней, загоняя девушку на край кровати. Сету по-прежнему хотелось дотянуться до её волос. Его пальцы почти коснулись её, но неожиданно девушка крикнула — Твою ж египетскую мать!

Резко открыв глаза, парень вновь пришёл в ужас после пробуждения. Он был на краю крыши, а стадо диких кабанов внизу караулило его падение, в ожидании растоптать и разорвать человека.

— Сказал не спать! Ты опять чуть с высоты не свалился.

— Простите меня. И подумать не мог…

— Так вот подумать, тебе стоило трижды, прежде чем глаза закрыть. — Немного остыв Михаил Петрович добавил. — Опять Лина?

— Кхм.

— Можешь не говорить. Во сне ты свои похабные ручонки кому-то протягивал. Я первом делом и подумал о ней.

— Оно само как-то получилось. Я проснулся дома в своей кровати, а рядом она. Ну я и…

— Стал распускать руки? Да ты страшный человек! — Иронизировал Михаил Петрович.

— Нет… я… — Замялся от смущения Сет.

— Да понятно, что ты не контролировал себя во сне. Собственно, поэтому я и сказал, что главное не засыпать.

— Простите.

— Давай-ка лучше разберёмся что нам делать с этим стадом кабанов. А то вдруг, срочная эвакуация, а у нас тут хрюкающая преграда образовалась.

Идеями они не блистали. Отстрелять их всех, не получится. Нет ружья под рукой, да и патронов бы не хватило. Оставить сложившуюся проблему как есть? А как же эвакуация?

— Может побег? — Предложил Сет.

— Да? И далеко ты убежишь от дикого кабана?

— Можно на машине.

— Хм? — Задумался Михаил Петрович. — Вот только как же нам добраться до неё?

— Кто-то должен отвлечь кабанов.

— Замечательно, что именно тебе пришла эта идея. Вот ты и отвлечёшь.

— Но мы смертны. А если они меня настигнут?

Положив свою руку на плечо Сету, Михаил Петрович серьёзным голосом произнёс. — Я никогда не забуду твоего поступка. Ты будешь моим лучшим учеником. Я добьюсь посмертной медали для тебя.

— Но…

— Да брось ты. Я же шучу. Нам всего лишь нужно дождаться, когда эти милые кабанчики помрут с голоду.

— Серьёзно?

— Нет, конечно. Что-то ты чересчур напряжённый. Может пробежишься?

— Прекратите! — Раздражился Сет. — Мы не в том положении, чтобы шутить. Меня уже не в первый раз пытается убить искусственный интеллект этого виртуального мира. Кстати, а почему за вами не охотятся!? — Возбужденно Сет задал вопрос своему наставнику.

— Охотятся Сет. Но я нахожу в себе силы, противится этому. Так что давай и ты закроешь рот и будешь противиться вместе со мной. — Михаил Петрович встал во весь рост, опираясь ногами на косую черепицу крыши. — Нам нужен зажигательный снаряд. Животные боятся огня. Нужно пошарить в доме и найти горючее. Пойдём.

В воздухе повисла напряженная атмосфера. Михаил Петрович, как ни в чём не бывало, с присущей ему ухмылкой рыскал по кухне в поисках горючего. Сет же, озираясь на своего наставника, разглядывал его лицо. Когда они были на крыше, Сет увидел любопытное изменение на лице Михаила Петровича, кога разговор зашёл о мираже. В этот момент лицо наставника преобразилось и стало грубым, опечаленным.