Дорогой чужого проклятия - Дарья Быкова

– Нет. – Вынужденно ответил Солейс. И торопливо добавил – Но Ая Дорт – важный свидетель.

– Понимаю, – кивнула Ивгения. И мне показалось, что она сейчас уйдёт, оставив меня с моими проблемами в виде инквизиции одну. И осуждать её за это я бы не смогла. Но она меня удивила. – Тогда, видимо, ей надо прибыть к дознавателю? С каких пор боевые маги, – она кивнула на предписание, – ведут расследования?

Упомянутые боевые маги досадливо поморщились.

– Ара Ивгения, Вам же не нужны неприятности? – Вкрадчиво произнёс инквизитор и боевой маг, чтоб его, Дейм.

– Прежде чем Вы перейдёте к угрозам, господа, наведите справки о том, кому угрожаете! – Судя по ледяному тону, ара Ивгения, похоже, действительно их не боялась. И они пошли на попятную. Думаю, действительно решили навести справки.

– Что Вы, ара! Какие угрозы! Просто хотели Вас предупредить, что обстоятельства дела до конца не выяснены и, возможно, для Вашей же безопасности, Вам стоит внимательнее относиться к выбору жильцов… и даже пересмотреть текущий их состав.

Ара Ивгения усмехнулась и отошла в сторону, явно намекая, что господам пора и честь знать. Те раскланялись и удалились.

А я по-новому смотрела на ару Ивгению. При первом знакомстве она мне показалась излишне резкой, прямолинейной и даже слегка заносчивой – я пришла к ней снимать комнату по рекомендации начальника отделения сыскного ведомства, где проходила практику. Представляла я себе почему-то благообразную старушку – божий одуванчик, ну а как ещё должна выглядеть вдова, сдающая комнаты? И, встретившись с действительностью, растерялась. Ара Ивгения была довольно молода – наверное, ей было лет тридцать пять – сорок. Она была красива, очень, и красива той яркой, кричащей красотой, на которую невозможно не обратить внимания. И голосом  обладала звучным. Ничего общего с божьим одуванчиком, да. При этом она была ещё баснословно богата – у неё было более десятка домов по всему городу, в которых она сдавала комнаты, и более того, она была ещё и дворянкой.

Я тогда в разговоре с ней чувствовала себя как на допросе или на экзамене. И ей не должно было быть никакого дела до бедной, хоть и опрятной, девчонки-студентки, которая и комнату-то сняла всего на месяц. А вот поди ж ты, вмешалась. За что я ей крайне благодарна.

Кстати, зачем она меня искала, интересно знать? Решила напомнить про долг за комнату? Лично – вряд ли, у неё были помощники, и обычно она беседовала с постояльцами сама только при первой встрече. Правда, я почему-то стала исключением – то ли не вызывала доверия, то ли наоборот, ей хотелось взять меня “под крыло”, но ко мне она приходила уже не первый раз.

Ара Ивгения, в свою очередь, тоже меня рассматривала.

– Знаешь, что у них было в предписании? – спросила она, наконец.

Я помотала головой, ощущая себя дурой – ну ведь тоже могла спросить. Даже должна была. Как бы на будущее это запомнить?

– В случае подтверждения подозрений о применении проклятия, задержать любыми средствами, в крайнем случае – ликвидировать, – бесстрастно процитировала ара.

Я сползла по стеночке. Хорошо, что шутить с ними не стала. А то бы по этой стеночке и размазали, кажется, им даже этого хотелось.

– А Вы зачем меня искали? Деньги?

Ара Ивгения чуть заметно качнула головой и протянула мне газету.

– Ты, вроде, на практике была в пограничье?

“Шокирующая смерть всего отряда и исчезновение целителя!” – кричал заголовок. Хорошо, что я так и сидела на полу, прислонившись к уже почти родной мне стеночке. Проклятие чёрной метки… весь отряд на третий день… не выжил никто… целитель-практикант пропал, тело не нашли…. подозревается… дело передано инквизиции… читайте продолжение истории в следующем номере…  Какое продолжение?! И что значит “целитель-практикант подозревается”?! Хорошо хоть “имя в интересах следствия не разглашается”…

Я мялась на входе, чувствуя себя… странно. И ловила на себе любопытные взгляды – в здание инквизиции мало кто из одарённых приходит добровольно. Да ещё и так настойчиво просится к дознавателю и на сканирование памяти. Не обнаружив в моей ауре безумия, инквизиторы, дежурившие на входе, весьма удивились, но к просьбе отнеслись уже серьёзнее.

Можно было, конечно, подождать повестки. Но после прочитанного в газете воспоминания буквально жгли. Да и ара Ивгения посоветовала не тянуть. Нет, я не собиралась расставаться с этими самыми воспоминаниями, скорее, мне хотелось поделиться, оправдаться, показать, что это не я, никак не я. Наверное, просто моему рассказу про элронца никто не поверил, – успокаивала я себя. Поэтому и подозревают меня. А я сейчас всё расскажу-покажу, и забуду как страшный сон. И тему диплома поменяю. Чур меня от таких сказок.

Было и ещё кое-что, где-то на краю сознания меня грызло смутное беспокойство – приходившие сегодня инквизиторы явно вели какую-то свою игру. Не знаю, на чьей стороне – элронца, или кого-то другого, но определенно у них есть какой-то свой интерес, помимо расследования. Иначе не говорили бы об изъятии воспоминаний. Кому-то зачем-то было нужно, чтобы я всё забыла. А я забывать не хотела.

К дознавателю меня всё же проводили, и даже довольно быстро. Второй этаж, третий кабинет направо – зачем-то решила запомнить я. Сам дознаватель сидел за столом, на котором был небольшой беспорядок, и что-то быстро писал. Был он чем-то неуловимо похож на моих сегодняшних гостей, хоть и не в форме инквизитора – может, у них причёски фирменные? Когда мой провожатый доложил обо мне, дознаватель даже не поднял головы, просто кивнул и продолжил что-то писать. Выслушал мои сбивчивые оправдания, рассмотрел подсунутую газету, отложив, наконец, перо, и равнодушно и всё также молча поднял на меня глаза, неожиданно янтарного цвета.

Очень усталые глаза.

Мне стало неловко. В конце концов, уже всё произошло. Могла бы и завтра утром прийти, а не бежать в конце дня. Вряд ли за ночь бы что сильно поменялось… Я уже была готова извиниться и сказать, что приду завтра – мне, кстати, стало легче, уже просто от того, что выговорилась, но тут он улыбнулся:

– Хочешь чаю?

– Хочу. – И, вспомнив, свою прошлую ошибку, решила сразу уточнить – А Вас как зовут?

– Ягхар. – Вот так, без фамилий, титулов и должности. То ли попытка создать дружескую атмосферу, то ли секретность.

Я думала, позовёт кого-нибудь, но он встал из-за стола, высокий – отметила я про себя, и направился к шкафу. Наблюдая, как он кладёт чай в чайник, заливает его водой, вскипяченной прикосновением руки (вот мне бы так! – крайне полезный в хозяйстве навык) зачем-то спросила, имея в виду всякие магические травки, способствующие сотрудничеству со следствием.

– А чай без добавочек? – И тут же почувствовала себя дуррой, в который раз за сегодня. Или вообще обладательницей мании преследования.

Ягхар заинтересованно на меня посмотрел:

– А нужны? – И не дожидаясь ответа – Без. Чистый, горный, крупнолистовой. Сойдёт?

Спрашивать, почему он ко мне «на ты» не решилась. Может, это хороший знак? Плохих мне уже и так хватило…

– Ну, Ваши коллеги сегодня мне наглядно продемонстрировали, что можно ждать любых сюрпризов! – наябедничала я. И добавила. – Крупнолистовой, горный – в самый раз. Спасибо.

Ягхар молча поднял бровь, призывая продолжать. И я заложила своих сегодняшних гостей, не испытывая ни малейших угрызений совести – ещё бы, даже если они радели исключительно о расследовании, в чём я сильно сомневаюсь, они хотели угробить мой мозг и мою психику. Так что каких-либо моральных терзаний не было и в помине, зато были опасения – а можно ли доверять Ягхару? А вдруг он тоже с ними? Мировой заговор против бедной целительницы Аи.

Он выслушал молча – вообще неразговорчивый тип, и я так и не смогла понять по его лицу что он об этом всём думает.

– Я понял, – сказал он, когда я закончила, и протянул мне кружку с чаем.

Мы пили чай и молчали. Я грела руки о глиняную чашку, вдыхала аромат чая – действительно хороший!; рассматривала кабинет и, тайком, самого инквизитора. Хотя, тайком не особо получалось – он-то смотрел на меня. И от этого становилось неловко и волнительно. Кабинет был небольшим, прямоугольным и довольно скромно обставленным. Кроме стола и шкафа, было ещё несколько стульев и ещё второй стол, над которым нависали настенные полки, заваленные книгами, картами и тетрадями с записями. Стены были тёплого оранжевого цвета – вот уж не ожидала от инквизиции, а на полу – ковёр. Они тут что, уют для допрашиваемых пытаются создать? Освещался кабинет магическим светильником, закреплённым на потолке, ровно посредине помещения.

Сам хозяин кабинета был в белой рубашке, бриджах и высоких сапогах для верховой езды. Возможно, он уже переоделся уходить домой, а тут я? М-да. Вряд ли это его ко мне расположит…

– А Вы всех чаем угощаете? – Глупый вопрос, но тишина стала невыносимой.